Александр Зевайкин - Хвостатые, мохнатые, четвероногие…

Когда-то я хотел написать целую повесть про собак. Я даже название придумал: «Последний ангел». И пара сюжетов уже была, да всё руки не доходили. Отложил я это дело в долгий ящик, да теперь, наверное, и не соберусь. Но кое-какие воспоминания в голове крутятся. Запишу на всякий случай, авось пригодятся. Повествование мое состоит из маленьких эпизодов, связанных одной общей темой взаимоотношений человека и его самого преданного четвероногого друга — собаки.

У меня были истинно русские собаки. С истинно русским характером и истинно русской трагической судьбой. В гражданскую войну их отстреливали из-за красивой белой шкуры. В отечественную их отстреливали просто за то, что они не подпускали чужих к опустевшим хуторам. Их осталось совсем ничего. По пальцам можно было пересчитать. Да и сейчас ситуация не лучше. Кто хочет иметь такую собаку, кто хоть что-то в них понимает, тот, чаще всего, не имеет средств, возможности. А у кого есть деньги, место, тот просто не понимает, что породистой собакой надо заниматься. Ее надо воспитывать, с ней надо общаться. Да что там! Был недавно на одной выставке. Выставляли неплохого ротвейлера. Сразу видно — породный. Хозяин — весь из себя: с брюшком, золотой цепью в палец, с сотовым за двадцать пять косарей. На ринг собаку вывел и не знает, с какой стороны ее вести следует. Щенок ходить рядом не приучен. Гуляет туда-сюда. Сам по себе. Это он сейчас еще милый и безобидный. А через год это будет неуправляемый зверь. В лучшем случае — посадят на цепь. Какое уж тут племенное разведение? Для этого по выставкам ездить надо. А куда ездить, если песик-то зубы не показывает, по рингу не ходит, стойку не делает. «По понятиям» с ним, в натуре, «базарить» уже поздно. А ведь перспективный был щенок. Да пропал. Вот так и с южаками: они по характеру еще круче.

Все собаки — телепаты, и они довольно быстро распознают характер хозяина. А у нас маловато понимающих людей, почти нет настоящих «собачатников». Говорят, туркмены своих волкодавов почитают. Для хозяина на первом месте — конь, на втором — собака и уж на третьем — жена. Не предлагаю вводить подобные порядки у нас, но обидно бывает. Если вдруг собачка характер проявит — тут же надо отравить или застрелить, а понять… это не всегда.

В частном доме без собаки нельзя. Сначала мы хотели завести кавказскую овчарку, или, как их еще называют, «кавказа». Тогда это была очень модная порода. Я специально ездил на разведку в Рузаевку. Там мой знакомый воспитывал двух кавказских овчарок, и мне хотелось присмотреться к ним поближе. Собаки мне не очень понравились. Слишком серьезные, мрачные и, можно даже сказать, угрюмые. По возвращению я поделился впечатлениями с супругой, и мы решили взять что-нибудь помягче, все-таки у нас двое маленьких детей. Мы порылись в книгах и остановились на «южаке». Признаюсь честно, я даже не подозревал о существовании такой прекрасной собаки.

Директор клуба содрал с нас хорошие деньги и привез нам собачку. Правда, оговорился сразу: «Если не понравится, отвезу обратно». Супруга принесла на кухню большую дорожную сумку, поставила на пол и извлекла из нее собачку. Трудно было поверить, что это белое и пушистое — настоящая собака. Скорее дорогая, хорошо сработанная игрушка. Но всё-таки она двигалась сама по себе, вернее, по дому, внимательно обследуя новую территорию, неуклюже переставляя толстые лохматые лапы, помахивая хвостом и тыкаясь во все предметы и углы черным кожаным носом.

Он всё правильно рассчитал, этот директор клуба, оторвать такую собаку от сердца уже невозможно.

Собачка была очень худая. Заводчица плохо кормила щенков и до трех месяцев не выводила на улицу. В результате у собачки были очень слабые задние лапы. Как позже выяснилось, директор собачьего клуба в собаках разбирался, как свинья в сольфеджио: он и себе купил двух посредственных собачек. А на нас он просто немного заработал: взял деньги за хорошую и здоровую собаку, а привез больную, да еще и со светлыми глазами. Мы тогда таких тонкостей не знали, это уже потом, на выставке, нам объяснили, что к чему. Оказывается, у южака должны быть карие глаза с черной обводкой. Если учесть, что собака, по сути, альбинос, то светлые глаза встречаются довольно часто. За них на выставке снижают оценку, а то и совсем отбраковывают. Нам посоветовали подкармливать собачку морской капустой, якобы она улучшает пигментацию. Не знаю, насколько это верно. Но со временем глаза всё-таки потемнели и стали проходить по стандарту. Всё это было позже, сейчас же решался вопрос: оставлять — не оставлять. Собачка-то ни в чем не виновата. Другой щенок давно бы отошел в лучший мир, а этот еще хвостом виляет. Мы посовещались и решились на отчаянный шаг: решено — оставляем.

Пришло время выбирать имя. Хотелось русское. С рычащими. Собаки лучше реагируют на рычащие звуки, а кошки — на шипящие. Рекс и Пушок. Сначала хотели назвать Радой. Но собака с такой кличкой у кого-то уже была. Тогда просто поменяли слоги местами. Вот так Дара и получилась. Серьезное и даже агрессивное имя.

Когда ее первый раз выпустили погулять во двор, она ходила только по дорожкам, снега боялась, поскольку ни разу его не видела. Я зашел на целину и стал ее звать. Немного поколебавшись, Дара ступила одной лапой в снег, провалилась и тут же отдернула лапу обратно. С третьей попытки она поняла, что под снегом все-таки есть опора.

В общем развитии ей помог хороший «надворный советник» (так собачатники называют дворняжек) Рекс. Он был постарше месяца на три и валял Дарку так, что та еле до дома доползала. Она и есть-то толком не могла, не привыкла просто. Первые три дня мы кормили ее с руки, а потом при помощи котика. Мы приносили Лисика и грозились отдать ему Даркин ужин. Собачка такого допустить не могла, и все съедала сама. Через месяц она превратилась в нормального щенка. В мае, когда проклюнулась трава, а земля просохла, я стал водить Дарку на Николаевские горки: ставить ноги. К тому времени мы подружились с одной молодой «немочкой», и Дара переняла у нее привычку приносить брошенную палочку. Она даже обходила хозяина и садилась с левой стороны, как того требуют каноны дрессуры. Я не преминул этим воспользоваться. Бросал палочку с самой крутой горы. Дарка бежала за ней, находила — и обратно ко мне, вверх по склону. За месяц мы здорово накачали ноги. Дара и я. Собачка очень хороший тренажер. Проверено на себе.

С Рексом мы дружили долго. Он был симпатичной дворнягой «под немца» и окрас имел зонарно-серый. Как-то раз пьяный дядя Вася, хозяин другой здоровой дворняги Тумана, предложил хозяину Рекса их стравить. Тот не согласился, поскольку любил своего пса и не хотел подвергать его опасности. Тогда дядя Вася просто пошел на двор, вывел Тумана и спустил его на Рекса. Скажу честно, Рексу пришлось туго. Но тут подошли мы с Даркой. Тогда дядя Вася переключил свое внимание на нас и, окрыленный первой победой, предложил мне провести спарринг. Дарка видела потрепанного друга и горела желанием отомстить. Возможно, тогда я поступил неправильно, но дядю Васю и Тумана надо было поставить на место. Драки, конечно, не получилось. Дарка загребла Тумана под себя, и он впервые понял, что Рекс — это еще не конечная инстанция, на улице живут и другие собаки, с которыми лучше не встречаться ни на узкой тропочке, ни на широкой улочке. Кое-как Туман вывернулся из-под Дарки и с диким визгом бросился в родную подворотню. Хозяин Рекса был очень доволен, ведь за его любимца вступилась лучшая подруга. Дядя Вася ничего не сказал, развел руками и пошел во двор успокаивать Тумана.

Вторую собаку супруга привезла прямо со специализированной выставки «Жемчужина России». Взяла в долг. Хлопнула калитка, я посмотрел в окно, а там еще одна белая собачка бегает. Сюрприз, однако. Дара, конечно, в рев: «Никаких мне тут чужих собак не надо!»

Лушка (имя я сразу придумал) была во всех отношениях золотая собачка. Спасибо большое ее заводчице. Сразу видно, что человек занимался щенками. Как и подобает щенку, Лушка была толстой и веселой. С ней вообще не возникало никаких проблем. На экстренный случай она была приучена ходить строго на газетку. Это на экстренный случай. Она никуда не лезла, не убегала. А вот за Даркой водился такой грех. Она у нас была девочка вольнолюбивая, своенравная. На прогулке Лушка всегда шла следом, как привязанная. Месяца два мы ее вообще водили без поводка. До одного случая. Мы переходили дорогу, и она вдруг вырвалась вперед. Никогда такого не было. Тут, как специально, «жигули» летят. Я так и остолбенел. Сердце замерло, и даже язык отнялся. Смотрю на бегущего щенка и поделать уже ничего не могу. Но водитель попался хороший, притормозил и пропустил Лушку. На той стороне дороги я ей сказал: «Хватит, девочка, через дорогу теперь только на поводке».