Показателен тот факт, что, побывав на так называемых «боях», люди очень быстро меняют свое мнение о них. Нет убийства, нет жестокости, нет издевательств. Зато есть азарт, мужество, дух, есть настоящие «мужчины» — суровые и молчаливые. На тестах нет побежденных, выигрывает порода — выигрывают собаки — выигрывают владельцы.
На мой взгляд, тестовые поединки — это проекция на наше время рыцарских турниров Средневековья. История тестовых испытаний насчитывает тысячи лет. Это весьма сложное зоотехническое мероприятие, проходящее по очень жестко регламентируемым правилам, насчитывающим многие сотни лет!
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ЭТИХ ПРАВИЛ СЛЕДУЮЩИЕ:
• «бой» может быть остановлен по требованию одного из владельцев в любую секунду;
• решение судьи окончательное и обжалованию не подлежит;
• собака, подавшая голос (лай, визг), демонстрирующая оскал, бьющая зубами, демонстрирующая «волчью» тактику, уходящая из поединка, считается проигравшей;
• запрещено употребление владельцами призывов типа «убей!» и им подобных, а также нецензурных выражений.
Нарушение этих требований карается дисквалификацией.
Основной критерий тестовых испытаний не победа, а демонстрация поведенческих характеристик, свойственных волкодавам. Победа является титулом, вносящим в тесты элемент спортивности, и стимулом к разведению собак с совершенно определенными психическими показателями.
Наиболее известные тестовые турниры проходят в Киеве, Кировограде и Симферополе (Украина), Орле, Москве и Коломне (Россия), на Кавказе и в азиатских государствах. В местах появления волкодавов тесты носят национально-традиционный характер.
В формирование тестов как спортивно-зрелищных зоотехнических мероприятий наибольший вклад внесли такие известные и авторитетные специалисты, как г-да Аветисян, Мельниченко, Павленко, Палий, Пугач, Моисеенко, Медведенко, Чалый, Венедиктов, Копачев и многие другие украинские кавказисты и азиатчики.
ЭТОЛОГИЧЕСКИЙАСПЕКТ ТЕСТОВЫХ ИСПЫТАНИЙ ВОЛКОДАВОВ И ПРОБЛЕМА СУДЕЙСТВА
В этой главе речь пойдет о вещах актуальных и жизненно важных для любого волкодавщика-тестовика, и поэтому я хочу сразу предупредить: размышления автора не должны рассматриваться как предложение пересмотреть правила тестовых испытаний.
Существующие правила достаточно древние, чтобы кто-то дерзнул их поменять. Но они предполагают высочайшую квалификацию судьи, его интуицию и доскональное знание собачьих жестов и повадок, иначе судейство превращается в милицейский протокол о выставке авангардной живописи: формальности соблюдены, а суть извращена!
И дело тут вовсе не в несовершенстве правил, а в их вариабельности. Давайте проанализируем некоторые довольно типичные ситуации и проникнемся пониманием сложности обстоятельств, в которых нередко оказываются судьи-тестовики.
Согласно правилам тестовых испытаний, собака считается уступившей («проигравшей», «не прошедшей»), если она: скалится, подает голос. Итак, оскал в данном случае — свидетельство поражения, а стало быть — несовершенной нервной системы. Увидев оскал, судья в праве остановить поединок и присудить победу противнику. При этом он всегда формально будет прав. Но всегда ли оскал (демонстрация клыков) означает капитуляцию?
Судите сами: если взрослого кобеля «донимает» щенок, как он себя поведет? Правильно, схема будет всегда одинаковая: недовольное глухое рычание — демонстрация клыков (верхняя губа нервно приподнимается) — легкий удар клыками. На человеческом языке это звучит как: «Надоел, отстань!» При чем же здесь капитуляция или тем более боязнь?!
Другая ситуация: посторонний человек приближается к волкодаву. Опять-таки схема всегда будет одинакова (это подтвердит любой дрессировщик, работающий с волкодавами):
— безразличие;
— ближе — опускается голова, взгляд «тяжелеет»;
— еще ближе — утробное грозное рычание с обнажением клыков;
— зона досягаемости — атака на поражение.
Где здесь неуверенность?
Ситуация третья: волкодав стоит, «задрав лапу», а в метре разрывается дворовой кобель. Если последний недопустимо приближается, то происходит точно то же, что и в нашей первой ситуации.
В чем же дело? Да в том, что, во-первых, оскалы бывают разные,[5] а во-вторых, точно классифицировать, что означает оскал, можно лишь в комплексе с другими характеристиками: хвостом, спиной, шерстью, глазами.
К сожалению, судья в ходе тестовой схватки (стремительной и быстро меняющейся) далеко не всегда способен правильно оценить значение оскала.
Второй сложный нюанс — подача голоса.
Давайте опять обратимся к примерам. Что делает собака во время охраны квартиры, когда враг находится за дверью? Правильно — лает и бросается на дверь. Если говорить о волкодавах, то многолетние наблюдения позволяют утверждать как доминирующую, следующую модель поведения: если враг за дверью не предпринимает активных действий, то собака будет молча стоять, приготовившись к атаке, в случае если никого нет дома, и яростно облаивать, если собака дома не одна. Если враг активизируется (например, ударит ногой в дверь), то в 99 % случаев собака будет яростно лаять!
Подчеркнем — речь не идет о визгливо-истеричном лае, свойственном волкодавам-выродкам.
Чем же объясняется в названных случаях лай? Только невозможностью достать врага, иначе говоря, перевозбужденностью! Может ли такое случиться с тестовиком? Конечно! Это может быть и перед схваткой, и в ее ходе. Например, когда противник захватил и волкодав не может его «достать». Тут просматривается любопытная закономерность. К «подлаиванию» больше склонны темпераментные собаки, а они отличаются «средними» размерами. Но ведь именно такие собаки лучше всего работают (и на охране, и на тестах)!
Представляете, какой опыт и знания требуются от судьи, чтобы определить, что именно прозвучало: «SOS» или «Берегись!». Наверное, утешение здесь может быть только одно — судейство всегда объективно.
И еще одно замечание. В ходе теста проверяется в том числе и болевой порог, это ясно. Неясно другое. Если собака, выдержав хватку в ухо в течение 60 секунд, вскрикнула, то это свидетельствует… о ее супервысоком болевом пороге (именно такой болевой порог — эталон!). То есть далеко не всегда можно провести прямое заключение «результат теста — характеристика волкодава».
Да и согласитесь, если тот же человек, пропустив удар, вскрикнул, но превозмог боль и продолжил бой, это может характеризовать его только с положительной стороны. Волкодава же мы такой возможности лишаем. Помните, как не везло ушедшему от нас Джони с Золотых ворот? Три поединка — три хватки в ухо… Поэтому давайте с должным уважением относиться и к владельцам тестовых волкодавов, и к самим собакам, и, главное, к судьям!
Важность и необходимость (зоотехническая прежде всего) тестовых испытаний волкодавов неясна только дилетантам и ханжам. Но было бы нечестно не сказать и о самой главной проблеме тестов как таковых: они не являются комплексной оценкой психических показателей волкодава.
Об этом неопровержимо свидетельствуют факты:
1) в тестах могут успешно участвовать кавказцы и азиаты, с опаской воспринимающие незнакомых людей;
2) чемпионы-тестовики могут бояться выстрелов. В первом случае речь идет «всего лишь» об отсутствии прикладной ценности собаки, которая в большей или меньшей степени передается по наследству.
Со вторым случаем дела обстоят хуже — здесь уже речь идет о психической нестабильности собаки. Приветствуя агрессивную реакцию на выстрел, боязнь последнего мы классифицируем как недостаток, способный перечеркнуть племенную карьеру волкодава.
Что же мы имеем?
Позиция авторов следующая.
1. Породное тестирование не является самодостаточным, только в комплексе с охранным тестированием оно дает полную картину психической и физической кондиции волкодава.
2. Охранное тестирование должно быть максимально корректным и профессиональным. Вряд ли вариант, принятый в России, можно считать таковым.
Практика подготовки волкодавов в центре «Арес» убедила нас в том, что необходимо тестирование психики, в котором соблюдены:
а) породные особенности (в частности — территориальность);
б) реальность ситуации (в частности — снаряжение);
в) значимость ситуации для собаки.
В связи с последним пунктом вспоминается ситуация, когда отличного бойца заставляют начать поединок. Боится ли он? Конечно, нет, просто для него отсутствует весомая причина для начала схватки.
3. Идеальный вариант работы тестовой собаки — беззвучное активное начало и ведение боя.
Однако опыт и квалификация судьи должны служить гарантом верности принятого им решения в поединках, где имеют место сложные поведенческие нюансы.
