С появлением немецких легавых нового типа они стали привлекать внимание охотников во многих странах Европы, а популярность их стала расти. Они стали брать призы на выставках и состязаниях: Франкфурт-1878, Ганновер-1879, Магдебург-1880. Одними из первых, кто разработал методику испытаний этой породы были Альбрехт Солмс и Пауль Клеманн. Эти люди столь почитаемы, а их вклад в породу столь велик, что одни из самых престижных состязаний Германии носят их имя. С 1860 года началось объединение немецких клубов и сведение их племенной работы в единое направление. Это объединение было проведено к 1878 году, а в 1879 году был принят единый стандарт на породу курцхаар. А вот международный стандарт на курцхаара принят только в 1912 году.
Свою вторую родину курцхаар обрел в США, где в настоящее время порода очень популярна у охотников. Впервые курцхаар попал сюда в 1925 году. История сохранила имя человека, привезшего первого курцхаара в США — Чарльз Тортон из г. Миссоула, штат Монтана. Первую суку курцхаара он вывез из Австрии. Правда, утверждают, что еще до Тортона в южной Дакоте был известен курцхаар, даже сохранилась его фотография, датированная 1880 годом. В 1947 году был создан клуб любителей породы. Уже тогда было зарегистрировано более 4 тыс. собак этой породы, а к 1955 году их число перевалило за 15 тысяч.
На путях становления курцхаара в нашей стране ему везло в меньшей степени. Курцхаар никогда не был у нас столь популярен и только в настоящее время порода находиться на пути признания ее истинного назначения. Для этого имелись свои причины. До революции немецкий брак встречался довольно редко, хотя любителей отстаивающих приемлемость его рабочих качеств хватало. За все время существования родословной книги Московского общества охотников с 1890 по 1914 в ней было записано лишь 17 немецких браков. В то время как и везде шло повальное увлечение островными легавыми, чему способствовало обилие дичи, особенно полевой, болотно-луговой. Стрельба из-под легавой придавала охоте спортивное направление, так как она в определенной степени уподоблялась стрельбе на голубиных садках. В лесной и таежной зонах России с легавой практически не охотились, так как там монопольно использовалась лайка, коллективных охот в европейском понимании не осуществлялось. В таких условиях курцхаару просто негде было проявить своих разносторонних преимуществ. К тому же на него смотрели исключительно через призму рабочих качеств островных легавых, полностью отметая разностороннее назначение. Все усилия были направлены на «улучшение» немецкой легавой и заглушение её природных задатков, в частности зверовых. На деле же, врожденные задатки немецкого брака неплохо подходили для наших разнообразных охот. Охотники это ценили. Стоит вспомнить пресловутые породы так называемых русских легавых: пушкинские, дмитровские, орловские, польские, офицерские и прочие. Большинство из них были короткошерстными и на деле представляли из себя не что иное, как различные помеси немецких и иных браков с пойнтерами.
После Революции положение с курцхааром в целом не изменилось, хотя и имелись кинологи вставшие на защиту породы. Среди них известный кинолог М. Д. Менделеева-Кузьмина, которая пыталась донести до охотников смысл предназначения курцхаара. Вот, что она, в частности, писала: «Следовало бы вспомнить, что кинология должна служить охоте. Путь один: интересы охотника и кинолога должны слиться; значит, надо дать охотникам собак наиболее пригодную для целей охоты, послушную, с хорошим поиском, который она могла бы менять по мере надобности, чутьистую и обладающую разносторонним охотничьим умом, не узко специализированным». После второй мировой войны, количество курцхааров в стане возросло. Однако курцхаар продолжал оставаться в глазах многих охотников и кинологов «плохим пойнтером». Вот его и старались «улучшить» в силу незнания породы, ее использования и откровенного невежества, так как отечественная кинология длительное время развивалась достаточно изолированно (в силу политических особенностей нашего государства и отсутствия нужной информации). Достаточно вспомнить, что до настоящего времени нет ни одной объективной и практичной современной книги, посвященной континентальным легавым (единственную книгу профессора Ф. Г. Де-Лионде «Немецкие легавые собаки», изданную в 1933 году, можно в счет не брать). Уровень экспертизы немецких короткошерстных легавых был так же чрезвычайно низким. Для этого достаточно почитать отчеты о выставках 50 годов. Способствовала «улучшению» курцхаара и принятая система полевой экспертизы, полностью ориентированная на островных легавых и их природные охотничьи задатки. Исчезло из них и требование апортирования. Так как по этим правилам судили всех легавых, то отдельные курцхаары, сумевшие получить высокие дипломы, на деле выходили за рамки охотничьих требований, предъявляемых породе, так как приближались к островным легавым. Однако по существующим правилам именно этим собакам отдавалось предпочтение в племенном использовании. А стремительность хода, дальность чутья и чрезмерная горячность у курцхаара всегда свидетельствовали об изменении характера его нервной системы. Это поневоле приводило к закреплению в последующих поколениях негативных черт в экстерьере: облегчение костяка, появление подхвата, беднокосности, острощипости, не типичной стойки и манеры работы и т. п. Неуравновешенная же нервная система порождает чрезмерную возбудимость, даже истеричность; водобоязнь; заглушение врожденной способности к апортированию, здоровой агрессивности к зверю, — качества недопустимые и несовместимые с курцхааром. К сожалению, в настоящее время поголовье таких «улучшенных» ранее курцхааров довольно значительно, хотя полностью курцхаар в пойнтера и не превратился. Только к концу 70-х годов в подходах к курцхаару, как разносторонней легавой, начинает у кинологов формироваться единое мнение. Этому способствовало введение правил испытаний континентальных легавых по кровяному следу, утке, вольерному кабану и разрешение на практическое использование этих собак на данных охотах. Но требования, предъявляемые сегодня к нашему курцхаару еще довольно далеки от таковых на его родине — Германии, особенно в вопросах племенной пригодности.
Чем же сегодня наш курцхаар отличается от других пород легавых? Прежде всего, не следует об этой породе судить критериями 30-х или даже 50-х годов. Собаки изменились и изменились условия охоты. Курцхаар продолжает оставаться, прежде всего, добычливой легавой. Этому способствуют его врожденные задатки. Так, умение пользоваться нижним и верхним чутьем дает ему возможность работать в полное безветрие и любую бегущую птицу, добирать подранков. Это же способствует мгновенному переходу в работе с объекта на объект и в любых климатических условиях и ландшафтах. При этом курцхаар очень четко реагирует и различает сам объект и в зависимости от него строит манеру своей работы. То он классически работает по дупелю, тут же отрабатывает коростеля и через какое-то время подает под выстрел выводок тетеревов. Столь же быстро он переходит и на водяную работу. Утку курцхаар работает тоже по-разному: в мелкой воде по затаившейся может встать, а на глубокой в типичной спаниелиной манере подать под выстрел. Попадется на поле русак, отработает и его со стойкой. Во всех случаях апортирование — его прямая задача (без этой способности использование любой собаки в наших условиях бесцельно). Пожалуй, нет охоты, на которой курцхаар, при правильном воспитании и постановке, не оказал бы помощи. Это особо ценимо городскими охотниками. Очень ярко охарактеризовал работу курцхаара в своей книге «Натаска легавой» один из наших старейших натасчиков-практиков И. И. Аникеев: «По чутью курцхаар немного уступает сеттерам, а вот по добычливости, по-моему, он должен быть все же на первом месте.
В дрессировке и натаске курцхаар более податлив, чем сеттер. Подача убитой и подраненной дичи — врожденное его качество, обучение этому не составляет никакого труда. Хорошо работает по луговой, боровой и болотной дичи. Если один охотник прошел с курцхааром по какому-либо болоту, там нечего делать с десятью сеттерами. Сколько бы ни было убитой и подраненной дичи, причем не только вами, но и другими охотниками, вся она будет в вашем ягдаше». К этому могу добавить только одно. При всем этом это исключительно пластичная собака, очень быстро усваивающая приемы натаски и послушания. При правильной постановке (при условии, что собака взята, прежде всего, для охоты) он принимается работать за несколько выходов в поле. Здесь мне не хотелось бы впадать в особенности натаски и подготовки курцхаара к охоте (это отдельная тема разговора), но могу сказать, что никогда не таскал месяцами своих собак на корде и работать они принимались по первому полю всю встречаемую дичь. Получение же полевых дипломов превращалось в простую формальность, как и должно быть в отношении любой рабочей легавой, берущейся исключительно под ружье.
