Автор неизвестен
Стеклянная дверь
С Т Е К Л Я Н Н А Я Д В Е Р Ь
Женился я рано, в двадцать три года. К тому времени, к которому относится моя повесть, мы с женой Ядвигой Масевич - да вы должны ее помнить, еще несколько лет лет назад она слыла "бешеной" - жили немного отчужденно. Причиной этому, я думаю, было отсутствие разницы в возрасте. Мы были одногодки (к тому времени нам было по тридцать пять). Ядвига моя была немного... развратной женщиной, в чем вы убедитесь, прочитав эту повесть до конца. Мужчины ей нравились либо пожилые, солидные, убеленные сединой, избалованные жизнью и женщинами, либо совсем молодые, юнцы, но физически крепкие, но стесняющиеся женщин из-за своей неопытности.
Я тоже придерживался в любви не самых жестких правил, пользовался успехом у женщин и репутацией страстного любовника и имел не одну любовницу. По этим причинам у нас с Ядвигой было заключено согласие: не стеснять свободу друг друга и не устраивать сцен ревности. Дела же мы вели вместе, сообща обсуждая все хозяйственные вопросы. Хозяйство наше было в порядке и приносило доход, позволяющий нам жить без забот о куске хлеба на завтра.
Когда мы только с Ядвигой поженились, она попросила оборудовать ее спальню рядом с моим кабинетом.
- Я хочу быть рядом с тобой, мой милый! - Уговаривала она меня.
И, хотя любовь к друг другу несколько остыла и мы жили каждый своей жизнью, мой кабинет и ее спальня оставались рядом. Стекла ее были прозрачны: красное, синее, зеленое и желтое - но такими, что сквозь них все было хорошо видно; если же одна из комнат была затемнена, а другая освещена, то из освещенной нельзя было увидеть, что происходит в другой комнате. Дверь с обеих сторон занавешивалась плотными тяжелыми шторами. Я всегда держал штору задернутой, тогда как Ядвига свою - всегда открытой. Я затрудняюсь ответить, почему Ядвига, зная, что я из своей комнаты смогу подсмотреть за ней, никогда не задергивала штору. Может быть, она считала, что я совсем не интересуюсь ею, но может быть - и мне кажется, так это и было - ее извращенному уму доставляло удовольствие сознание того, что в самые интимные моменты ее жизни за ней незаметно наблюдают.
Я, признаюсь, частенько, затемнив свой кабинет, заглядывал через стекла двери к ней в спальню и нередко становился единственным зрителем очень интересных спектаклей сексуального содержания, где одну из главных ролей исполняла моя жена.
Оставаясь наедине с Ядвигой обычно для решения деловых вопросов, связанных с управлением нашим имением, мы часто делились впечатлениями о своих новых любовных похождениях. Делали мы это непринужденно, с шутками, даже о непристойно- стях говорили непринужденно, с шутками, просто.
- А у тебя кто?
- Каземир Лещинскй, просто прелесть! И откуда в таком возрасте столько силы? Вчера, представляешь, выпили лишнего, и все под мышку хотел, чудак... Ну, как у тебя с Вероникой?
- Холодновата немного. Боится, что муж вернется. А какая у нее прелестная родинка на левой ягодице!.. Ей понравилось между грудей. Говорит: ой, как тепло!
- 2
Иногда такие разговоры будили в нас страсть, и мы тут же испытывали те способы и положения, о которых шел разговор, но так случалось редко. Часто, узнав новое друг от друга, мы это запоминали с тем, чтобы попробовать с другими. Так случилось и на этот раз. Ядвига взяла на заметку способ "между грудей", и через день я был свидетелем того, как она испытывала его с Каземиром в своей спальне.
В этот день я уже собирался ехать в имение Пшевичей (капитан Пшевич был в отъезде, а мы с его женой Вероникой занимались любовью), когда к крыльцу подкатила коляска с Каземиром. Поздоровавшись с ним, я извинился за то, что вынужден покинуть их с Ядвигой.
- Ядвига, надеюсь, ты не позволишь господину Каземиру у нас скучать, - сказал я шутливо, оставляя их наедине.
Я хотел уже выйти из дома, как вспомнил, что я собирался показать Веронике французский порнографический журнал. Зайдя в свой кабинет, долго выбирал, какой журнал взять, выбрал уже и, взявшись за ручку двери, ведущей в коридор, заметил, что шторы перед дверью жены немного задернуты. Я подошел и инстинктивно взглянул в спальню.
Ядвига не давала Каземиру скучать, он поспешно сдергивал с себя одежду, а она, уже обнаженная, лежала на спине в кровати. Игривая, страстная улыбка звала его к себе. Руками она поддерживала свои полные груди с боков так, что между ними образовалась глубокая ложбинка, Ядвига попросила:
- Казенька, давай сюда между сосков...
Каземир склонившись встал над ее грудью на колени и направил свой член между грудей. Она сжала груди руками так, что его член оказался зажатым промеж ними. Он стал яростно двигать задом растирая его между грудей. Когда член выходил у ее подбородка, Ядвига хватала его ртом. Она усовершенствовала то, что услышала от веня. Пульс мой участился и это я почувствовал висками.
В я поехал к Веронике.
Такой обмен делал нашу жизнь с Ядвигой даже интересной, полной новых способов удовлетворения распиравшей нас страсти.
Однажды мы с женой наметили обсудить ряд вопросов, касающихся управления имением. Я стал готовить необходимые бумаги в своем кабинете, а она ушла в свою комнату, сказав: - Я на минуточку.
Разложив документы на столе, я стал ждать ее. Прошло минут десять, но Ядвиги все еще не было, я взглянул за штору в ее спальню. То что увидел, сначало возмутило меня: ведь я ждал ее. Голая, она лежала на кровати, в руках у нее была раскрыта книга. Заглядывая в книгу, она делала разные упражнения; то поднимала вверх ноги, подтягивая колени к груди, то раздвигая ноги широко в стороны, поднимая их снова вверх, то ложилась поперек кровати и опускала ноги на пол.
Злость моя крепла. Но наблюдая за ее действиями я стал понемногу возбуждаться. Член налился кровью и просился в работу. Голова шла кругом, мною овладела страсть, и когда она легла на кровать задом к краю, подняв и широко раздвинув ноги так, что моему жадному взору представился обрамленный золотистыми волосами открытый зовущий вход в ее чрево, и лукаво глянув в мою сторону, какбудто зная, что я подсматривую, я рванул дверь и влетел в спальню. На ее лице мелькнул испуг, но только на мгновение. Потом появилась лукавая улыбка.
- Подглядываешь, бестыжий!
Она не сменила позы, только бросила книгу на столик. Я заметил ее название - "Учитесь наслаждаться". Рывком я расстегнул панталоны и бросился на Ядвигу. Она с готовностью принимала мои ласки, одаряя меня своими. Мы испытали несколько прочитанных ее способов. Разложенные в моем кабинете бумаги дождались своей очереди только утром.
- 3
Меня заинтересовало название книги - "Учитесь наслаждаться". Стесняясь попросить ее у Ядвиги, я решил посмотреть тайком. Через день я нашел книгу в тумбочке у нее в спальне, зашел в свой кабибинет сел в кресло у камина и стал перелистывать ее. В книге описывались приемы и способы половых сношений, советы, как возбуждать партнера к половому акту. Невольно мой член проснулся и стал наливаться, а когда кровь наполняет мужской член, то, не вместившись туда полностью она бьет в голову. Мужчина становится одержим своей страстью. Так стало и со мной. Я продолжал читать, а рука сама по себе расстегивала пантолоны, потом взяв член я стал его массировать.
Вдруг дверь, входящая в коридор, открылась, и в кабинет со свечами вошла и сразу направилась к столу горничная Ирка, высокая, стройная, черная, полногрудая девушка лет восемнадцати-девятнадцати. Она меня не сразу заметила, так как мое кресло стояло боком к двери. Я издал какой-то шум и она с испугом повернулась в мою сторону. Представляете, что она увидела! Перед ней в кресле - барин, в одной руке держал книгу, а в другой - возбужденный, вздрагивающий член. Свечи выпали у Ирки из рук. "О, провидение! Вот кто удовлетворит мою страсть!" - Мелькнуло у меня в голове. И, бросив книгу, я кинулся к горничной. Она, пораженная испугом, дрожа стояла задом к столу и причитала:
- Пан Юзеф, простите... Я не хотела... Я думала, вы уехали... Что я наделала!
Я молча схватил ее и хотел раздеть, но она со словами: - Панычек, миленький, простите, не говорите пане Ядвиге, она запорет меня. - Упала передо мной на колени. Мой член коснулся ее лица. Окончательно не соображая, что делаю, я обнял ее голову и, когда она открыла рот, чтобы что-то сказать, я вставил ей в рот свой член. Она старалась высвободиться, вытолкнуть его изо рта, но я держал ее крепко за волосы и двигал членом у нее во рту. Мое возбуждение было настолько велико, что сделав несколько движений и затолкнув его в самое горло я кончил. По ее горлу пробежала судорога, несколько раз она сглотнула. Я поднял ее с колен, Ирке было плохо: ее вот-вот должно было вырвать. Я подошел к столу налил стакан воды и поднес ей. Она сделала два глотка, а тем временем я приводил себя в порядок.
- Спасибо, вам пан Юзеф, - поблагодарила Ирка за воду, - я вас умоляю, не говорите пане Ядвиге, что я была здесь!