В один прекрасный день я забила на эти долбаные поделки, и учительница перед всем классом начала меня отчитывать и высмеивать. Она просто не догадывалась, что мне плевать на все ее слова и насмешки одноклассников, главное, что маме не пришлось опять страдать из-за меня. Учительница влепила мне огромную двойку на всю страницу в дневнике. Я боялась рассказать об этом маме, весь день об этом думала. На тренировке была очень рассеянной и упала на простом элементе, разбила лицо и умоляла тренера не вызывать скорую, а тем более не говорить родителям. Когда уже в больнице накладывали швы, не проронила ни слезинки. Меня хвалили врачи много, гордились родители: посмотрите, мол, какой у нас ребенок спокойный. Но это не помешало им потом дома открыть дневник, из которого я предусмотрительно вырвала страницу, наорать на меня и наказать лишением мультиков на полгода.
От этой истории у меня остались крошечный шрам над бровью и огромная рана в душе. Разучилась доверять людям, «умри, но сделай» стало моим стилем жизни.
Все это вспомнила, и так обидно стало за себя маленькую, аж до слез. Теперь есть что рассказать психологу на следующей сессии. Анна, 23 года
Один из симптомов того, что другой человек использует по отношению к вам пассивную агрессию, – это то, что вы чувствуете вину, но не понимаете, за что именно. Те люди, которые пошли в психотерапию, начинают эти вещи отлавливать и замечать.
Еще один из способов мазохиста, как можно пассивно обвинить другого человека, – это непринятие помощи. Вы можете предложить мазохисту множество вариантов выхода из его сложной ситуации, на что он обязательно ответит: «Да, но…», и после этого вы услышите множество вариантов, почему нет. Наверняка вы знаете таких людей, которые страдают от несправедливого обращения, живут в некомфортных условиях, но если их поощряют сделать что-нибудь, чтобы исправить ситуацию, они выглядят разочарованными, меняют тему разговора и переключают свои жалобы в другую область.
Так живет моя подруга. Она выполняет работу, которая ей не нравится, там нет развития, с ее слов, бесячий руководитель и вообще полный совок. Я говорю, ну так можно же повысить квалификацию онлайн и найти другую работу. Но она ничего не делает. Я перестала вообще на эту тему с ней говорить, но жаловаться на работу она не перестает. Она же в отношениях, которые приносят ей много боли. Говорила ей, ну так иди в терапию, группы там 12-шаговые. В ответ: зачем мне? Что я там не знаю? Я и так все понимаю, мне там ничего нового не расскажут. Ну и я думаю, раз ее устраивает, то все окей. Я сначала как-то думала ее замотивировать, но быстро сдалась. Она не видит жизни вокруг себя и красоты, как я могу сделать ее счастливой, если ей окей. Мне стало сложнее с ней общаться. Мы стали видеться реже по моей инициативе. Юлия, 32 года
Муж регулярно жалуется на свою работу, на отношение к нему, на зарплату. Я много раз предлагала поменять ее, говорила, что поддержу. В итоге поняла, что ему это не нужно. Ему больше нравится страдать и находиться в привычном дискомфорте. Разговоры о его работе раньше вызывали волны гнева, а теперь печаль. Евгения, 27 лет
Пассивное ожидание
Мазохист – это человек без потребностей, у него нет навыков выражать свои чувства и желания. Вместо этого он посвящает всю свою жизнь обслуживанию других. Он настоящий мастер в том, чтобы угадывать и исполнять чужие желания. Живя в детстве рядом с садистичным родителем, он научился предугадывать чужие потребности, желания, чувства, настроения по малейшим признакам – выражению лица, звуку поворачивающегося ключа в замочной скважине, взгляду, интонациям в голосе. Все это было необходимо для его выживания, ведь от этого зависело, накричат на него или нет, ударят его или нет, отвергнут его или нет. Для мазохиста абсолютно естественно угадывать желания и читать мысли других людей, и ему непонятно, что может быть по-другому. А еще мазохист с детства обслуживал самые разные потребности своих родителей – окружал вниманием и заботой, помогал, решал проблемы, мирил, следил за приемом лекарств, держал руку на пульсе, как бы чего не случилось. Бессознательно такой человек ждет угадывания желаний и чтения его мыслей от других людей. Но прямо он об этом не говорит.
У меня были очень серьезные конфликты с подругой, потому что она часто обижалась, что я якобы проявляла в нашей дружбе недостаточно инициативы, хотя она сама мне могла долго не отвечать или не говорить, что приехала (она из другого города), но при этом я должна была угадать, когда она тут, и звать ее гулять, когда она может. Еще обижалась, если я слишком редко звала ее гулять (по ее мнению), и очень часто мы гуляли в том районе, где жила я, потому что я думала, что нам обеим удобно это, но в какой-то момент она стала принципиально требовать, чтобы мы гуляли только в ее районе, что меня тогда удивило (в ее районе даже сходить некуда). Видимо, ей казалось, что она очень много для меня делает: и приезжает ко мне, и пишет мне, а я – недостаточно, но попросить того, чего ей хотелось, она не могла. Сейчас проблема еще до конца не решена, но я не ведусь на манипуляции: обижается – ок, я не экстрасенс, если ситуация не улучшится, думаю, прекратим общение или сведем к минимуму. Анна, 24 года
Мазохист никогда не скажет: «Я сейчас посвящаю свою жизнь тебе, а потом ты посвятишь свою жизнь мне», или «Сейчас я все делаю за тебя по дому, а потом ты будешь мне благодарен», или «Сейчас я ухаживаю за тобой, пока ты болеешь, а потом ты будешь ухаживать за мной». Мазохист ждет ответа на свой посыл пассивно. Как поется в известной песне, «милый мой, хороший, догадайся сам». Он уверен в том, что умение угадывать его чувства и желания – это доказательство любви и хорошего отношения к нему со стороны близких людей. Мазохист ждет, что те ограничения, лишения, которые он взваливает на себя добровольно, будут оценены по достоинству – и ему воздастся.
Для мазохиста попросить – это неслыханная наглость, которая подобна смерти. За это в детстве его могли наказать, отвергнуть. А еще прямая просьба делает мазохиста обычным, живым человеком, а он же выше этого.
Поэтому он действует так, как говорил Воланд Маргарите в романе Михаила Булгакова: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут».
Предложение сказать прямо о том, что ты хочешь на самом деле, словами через рот мазохист воспринимает с возмущением. «Я что, еще просить должен?» – часто говорит он. И в этом возмущении как раз проявляется гордыня, та самая гордость за свои страдания, про которую мы уже говорили выше.
Если тот человек, которому мазохист «причинил так много добра и нанес так много пользы», не оправдывает ожиданий мазохиста, то это дает повод для пассивного обвинения. Мазохист лишает других людей их потребностей, ведь он все угадывает и делает за других. Часто он приписывает другим свои потребности и делает для них то, чего бы ему хотелось самому. Но себе нельзя. А другим можно. Если другой человек чего-то хочет и прямо говорит об этом, то мазохист завидует, злится, осуждает, наказывает, то есть делает все то, что когда-то родители делали с ним в детстве.
Пассивное наказание
Мазохист ожидает от вас ответной благодарности за свои старания. Просто «спасибо» обычно недостаточно. Ему нужна особая благодарность. Такая, в которой было бы признание его заслуг и которая бы окупила полностью его старания. Но если близкий не благодарит, не понимает, не догадывается или делает, по мнению мазохиста, недостаточно, то мазохист прибегнет к своему излюбленному способу. Он заставит другого человека чувствовать себя виноватым. Ведь именно вина – проверенное временем оружие мазохиста. Как мазохист обычно это делает: становится отчужденным, замолкает, увеличивает дистанцию, ходит с лицом мученика и страдальца, демонстрирует признаки болезни или надвигающейся смерти. Делая все вышеперечисленное, он проявляет необыкновенную стойкость. Молчать он может неделями. Поступая подобным образом, мазохист лишает близких людей значимых для них потребностей – это безопасность, контакт, тепло, внимание. Особенно тяжело такое переносят дети. А еще дети учатся выражать свою злость точно таким же способом – пассивно-агрессивно. Ведь у взрослого всегда есть больше вариантов того, как на это реагировать. А дети фактически являются заложниками подобного пассивного террора.
