как работников, так и клиентов.
Тем не менее большая часть противников капитализма предпочитает не поднимать эту тему. Хуже того, наиболее яростная защита порно сегодня доносится именно со стороны «секс-позитивных» левых, которым любая критика индустрии кажется критикой ее работников (забавно, что они не спешат точно так же защищать индустрии, основанные на системах крайней эксплуатации физического труда). Сюда же направлены усилия самой индустрии по обелению. Например, выделение в «Порнхабе» департамента «Порнхабу не все равно» – отдела, который пускает пыль в глаза своими кампаниями против пластикового загрязнения и против уничтожения мест обитания пчел и панд («Мы, “Порнхаб”, призываем наше сообщество помочь пандам настроиться на нужный лад. Мы запускаем порно в стиле панды!»).
Однако наиболее эффективной защитой от критики был и остается нарратив сексуального освобождения. Он спасет потребителя порно от малейшего дискомфорта по поводу того, что именно он финансирует. Кейси Джордан, Дженна Джеймсон, Ванесса Бельмонд и Линда Лавлейс – все они провозглашали на вершине своей карьеры ту или иную версию этого нарратива, отвечая на любое сомнение пренебрежительным «конечно, я соглашаюсь». Но все они позже изменили свою точку зрения – когда индустрия ими пресытилась, когда их телам и душам уже был нанесен ущерб.
Верить женщине на слово, когда она говорит «Конечно, я соглашаюсь», – это очень просто и поэтому соблазнительно. И можно не утруждать себя изучением реальности порноиндустрии. Можно забыть о том, насколько каждый из нас иногда склонен – в силу юного возраста, травмы, легковерия, или их сочетания – вредить самому себе. И можно наносить ужасные и глубокие раны такому «соглашающемуся взрослому».
Некоторые феминистки возлагают надежды на так называемое этичное порно, но эта гипотеза лишь отвлекает нас от того, как на самом деле устроена и как реально работает индустрия. Заметим, что «этичное» порно представляет собой сегодня настолько крохотный и непопулярный сегмент рынка, что ставить его во главу угла – это, как говорит феминистская писательница Сара Дитум, «все равно что завести курицу у себя во дворе и заявить, что ты решил все проблемы промышленного животноводства» [200]. А еще заметим, что ярлык «этичный» не дает вам стопроцентной гарантии, что люди в кадре действительно рады тут быть. Точно так же ничего не гарантирует, что люди все еще хотят, чтобы их изображение было в широком доступе. Линда Лавлейс была активным сторонником порноиндустрии во времена выхода «Глубокой глотки», и лишь через несколько лет она заявила, что зрители «смотрят на ее изнасилование».
Даже оставив за скобками условия производства, мы все равно видим, что сам продукт тоже негативно сказывается на сексуальности потребителя. Феминистская критик Лора Малви сравнивает зрителя с «невидимым гостем», забытым в углу комнаты [201]. Зритель порно должен превратиться в невидимого наблюдателя. Таким образом, порно приучает воспринимать секс в качестве зрелищного спорта, которым наслаждаются в одиночестве перед экраном. Оно изгоняет любовь и взаимность, превращая человеческих существ «в части тел», по выражению Терри Крюса.
Но это одна из тех редких проблем, для которых существует поразительно простое решение – выйти из игры. Вне зависимости от наличия или отсутствия надзора за порноиндустрией со стороны правительства – а я верю, что такой надзор нужен, – именно отдельные люди решают, будут они причастны к этой индустрии или нет. Нам незачем употреблять порно. Потребителю ничего не стоит от него отказаться. Это намного легче, чем отказаться от промышленного животноводства или от продуктов тяжелого физического труда, потому что, в отличие от еды и одежды, мы совершенно не нуждаемся в просмотре порно. Нарратив сексуального освобождения говорит тебе продолжать. Я говорю, что ты обязан остановиться.
Глава 6. Насилие – это не любовь
Для БДСМ нужно соответствующее снаряжение. В этом – одна из причин его привлекательности для бизнеса. Известная британская сеть магазинов «Энн Саммерс» берет по 60 фунтов стерлингов за свой «бондаж-набор» из шести предметов: плетка, повязка на глаза, кляп, наручники для ног и для рук, веревка. И это не считая десятков дополнительных товаров из их БДСМ-ассортимента: от многоцепочечных зажимов для сосков (15 фунтов) до хогтай лент (10 фунтов).
Многие из этих товаров брендированы «Пятьюдесятью оттенками серого» – серией фильмов и книг, которая предоставила «Энн Саммерс» замечательную возможность расширить ассортимент. В 2017 году центральный магазин на лондонской Марбл-Арч предложил покупателям посетить подвальное помещение – «Красную комнату, стилизованную под “Пятьдесят оттенков”». Там были бондажные собачьи будки, анальные пробки с хвостами, клетки для пениса и вибратор за 10 000 фунтов стерлингов с комплектом запонок [202]. Кто знал, что сексуальное освобождение такое выгодное?
Эта маркетинговая мишура полностью соответствовала духу «Пятидесяти оттенков», которые эротизируют богатство в той же мере, что и сексуальную доминацию. Проблемный романтик Кристиан Грей очарователен, привлекателен и прекрасно умеет обращаться с пушистой анальной пробкой. А еще он миллиардер, и жертва его страстей, Анастейша, покорена его вертолетом не меньше, чем его сексуальным подземельем, которое он называет «Красной комнатой». Уберите все эти детали, и перед нами окажется банальное домашнее насилие. Грей зацикливается на молодой девственнице, которую завоевывает чрезмерным вниманием. Он контролирует каждый ее шаг, от одежды до того, с кем она проводит время. Он даже выбирает за нее еду.
И вот что беспокоит – многим женщинам это понравилось. Не всем, конечно. Лично на меня очарование Кристиана Грея не произвело никакого эффекта, как и на большинство моих друзей. Но многим людям сочетание домашнего насилия и напускного богатства показалось крайне возбуждающим. Это принесло высокие доходы самой авторке Э. Л. Джеймс, издателям, создателям фильмов и продавцам БДСМ-оборудования, в том числе «Энн Саммерс».
Радикальные феминистки обычно объясняли эту извращенную форму возбуждения исключительно нашей культурой, в которой поощряется женское подчинение и мужское господство. Хотя это отчасти правда, этот анализ не может полностью объяснить популярность БДСМ среди женщин, купивших «Пятьдесят оттенков». Грустная правда заключается в том, что некоторое число женщин действительно находят БДСМ очень сексуально привлекательным, и они часто публично защищают эту практику, видя в ней выражение своей сексуальной агентности. Я считаю, что более разумное (и более печальное) объяснение этого поведения должно учитывать, что жестокие действия Кристиана Грея могут возбуждать некоторых женщин в силу предрасположенности – причем не только культурной, но и биологической.
В главе 2 мы выделили важные различия между стандартными мужской и женской сексуальностью. В случае женской сексуальности в глаза бросается одержимость проявлениями эмоциональной верности со стороны партнера. Это логично, ведь беременная и кормящая женщина крайне уязвима, и ей было бы очень сложно выжить без обеспеченного и ответственного партнера. Мужчина
