Похмелье – отстой.
Лор не мог вспомнить, когда он страдал от похмелья в последний раз. Исцелялся он быстро, так что похмелье было редким гостем, если только он не надирался до бесчувствия, но он всегда помнил свои запои, а когда Лор еле разлепил глаза, то обнаружил, что понятия не имеет, как и где умудрился набраться.
Он вздрогнул, когда воспоминания тупой иглой вонзились в мозг. Идесс. Син. Вот дерьмо! В панике он резко сел. Он был в больнице. Но где...
– Эй!
Он резко повернул голову. Идесс стояла у его постели, так как будто кинжал Гаргантюа никогда не пронзал ее плечо.
– Ты в порядке. – Он даже не удивился, когда ощутил облегчение.
Пусть они раньше были врагами, но что-то изменилось, и в отличие от Син, он знал, когда надо прекратить воевать и смириться с этим.
– Я в порядке. И ты тоже. Но смерть стояла на пороге.
Он сглотнул и вспомнил лезвие, вонзающееся в его горло:
– Син?
– Эйдолон не пустил её. Только мне позволил, потому как уверен, что я буду хорошей девочкой. – Она улыбнулась, но улыбка вышла натянутой. Что-то было не так.
Когда он поднял руку и понял, что прикован к кровати. Стало ясно что.
– Эйдолон намерен удержать меня от убийства Кайнана, не так ли? – из одних цепей в другие. Невероятно! – И вот почему Син не может увидеться со мной, да? Он боится, что она освободит меня.
– Да, – ответила она. – Мне кажется, что он абсолютно прав, что беспокоиться.
– Син умеет быть занозой в заднице, – пробормотал он.
Идесс приподняла тонкую бровь:
– И это только один из способов самовыражения.
Лор потянулся к ней, но его остановила короткая цепь.
– Мне очень жаль, ангел, – он моргнул. Он что только что использовал слово "ангел" как выражение нежности, а не как вычурное оскорбление? Он снова моргнул. Да. Да! Он действительно сделал это. Хм… – Я не должен был оставлять тебя одну в спальне. Я не подумал...
Она поцелуем заставила его замолчать. Это было легкое прикосновение, но и этого было достаточно, чтобы спутать его мысли и вызвать бурю эмоций. Его сестра едва не убила её, а она все равно стоит здесь, тепло улыбается, целует его, и всё это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
– Нашёл о чем вспоминать, – она выпрямилась. – А кстати, занятный манёвр – целовать кого-то, чтобы заставить замолчать или успокоить. – Она помедлила, – похоже, мне понравилось.
Странный собственнический инстинкт, словно огонь, прожег его изнутри, и ему хотелось сказать, чтоб она и не вздумала использовать этот трюк на ком-то еще.
– Что-то здесь не так. Син сроду не согласилась бы с запретом. Она нашла бы способ пробраться сюда.
– Она не поднимает шум, только потому, что я поклялась сама освободить тебя.
Заподозрив неладное, он весь напрягся.
– Но почему? Ты снова хочешь забрать меня к себе домой и приковать к постели?
Она смущённо вспыхнула и, черт побери, он почувствовал какое-то движение внизу живота, потому что мог поспорить, что существуют вещи на много хуже чем быть прикованным к кровати Идесс. И пускай лучше это будет её постель, чем больничная койка.
– Нет, если только ты меня не заставишь.
– Так ты говоришь, что позволишь мне просто свободно расхаживать? Ты что, больше не беспокоишься о своем драгоценном Кайнане?
– Ещё беспокоюсь, – призналась она. – Но тебе опасно здесь оставаться.
– О... это же больница.
– Полная братьев, которые жаждут твой смерти.
Ладно, он и сам знал, что план убийства их приятеля не обрадует Семинусов, но желать ему смерти?
– Если это правда, почему они спасли меня?
– Эйдолон единственный кто хочет сохранить тебе жизнь. Он думает, если ты будешь содержаться под стражей, это успокоит твоих братьев, и они не убьют тебя.
– Но ты в это не веришь?
Она глубоко вздохнула, будто оттягивая время, перед тем как сказать с неохотой:
– Я видела убийство в глазах Тени.
– Я могу справиться с Шейда, – произнес он. – Но почему ты готова рискнуть, освобождая меня?
– Думаю, для нас настало время работать вместе. Доверять друг другу.
Он хохотнул:
– Боже, ты это серьезно?
Она кивнула.
– Я должна защищать Кайнана, но точно так же я должна защищать тебя. Абсолютно ясно, что кто-то пытается убить моих Праймори. Вы с сестрой ключ к разгадке. Ты поможешь мне добраться до сути, Кайнан останется в живых и твои братья перестанут представлять для тебя угрозу. Все останутся в выигрыше.
Конечно же, это имело смысл. Объединить усилия. Однако тогда они должны будут много времени проводить вместе, а отвлекаться на неё – последнее, что ему надо. Он сильно сомневался, что они смогут найти заказчика, что в свою очередь вело к убийству Кайнана, и чем больше Лор будет сближаться с Идесс, тем тяжелее будет пойти на этот шаг.
Но если ее план сработает, что было под большим вопросом, Идесс заработает свои крылья, Син останется жива, как и этот ублюдочный Кайнан.
– Итак, что я должен сделать, чтобы освободиться от оков?
– Мне нужно, чтобы ты отвел меня к своему хозяину.
– Не получится. Чтобы пройти мимо охранников и попасть в логово, ты должна быть отмеченной, – Лор мог бы убить охранников, но не хотел рисковать и накликать гнев Детару, чтобы не подставить Син. – Стало быть – единственный способ добраться до Детару лежит через Гильдию и, поверь мне, ты не захочешь этого сделать.
Она плавной походкой подошла к нему поближе и болезненно медленным движением накрыла ладонью его метку раба. Ее прикосновение было словно удар кулаком в его душу, и он был вынужден стиснуть зубы и кулаки, чтобы сдержать дрожь.
– Почему нет?
Ему потребовалось целых тридцать секунд, прежде чем он смог ответить, не пища, будто лишился яиц после тяжелой травмы.
– Потому что они ничего тебе не скажут. И абсолютно не важно: сколько ты им заплатишь, как и то чем ты будешь угрожать. Единственный способ что-то узнать, это предложить им нечто стоящее, да и то... Я бы не стал доверять их информации. Ассасины умеют хранить секреты. Не умей они этого – вылетели бы из бизнеса.
Она побледнела, но улыбнулась:
– Думаю, у меня есть, что предложить им. Так что, ты ведешь меня, и мы делаем это.
Он собрался было протестовать, но она отстегнула наручник на его левом запястье. Ради того, чтобы она отстегнула второй, он мог бы пообещать даже путешествие на Марс.
– О, и тебе следовало упомянуть о твоем маленьком смертельном трюке.
– Смертельном трюке?
Она указала на его правую руку, завернутую от кончиков пальцев до плеча в толстый слой марли и пленку:
– Ты знаешь, что можешь убить меня одним прикосновением.
Попался.
– Ах, да. Это. Незначительная деталь. И если ты помнишь, я говорил тебе не трогать эту руку.
– Да, но ты сказал, что твоя лапка очень чувствительна.
– Так и есть.
– Мы обязательно это обсудим, но позже, – она протянула ему его кинжал Гаргантюа. – Прямо сейчас мы должны вытащить тебя из этой больницы. Живым.
Переводчики: kr71, natali1875
Редактор: natali1875
Вывести Лора из больницы было не сложно. Его палата находилась рядом с отделением неотложной помощи, и пока Син в целях отвлечения громко материлась вблизи Хэррогейта, Идесс и Лор совершили сумасшедший рывок к парковке, откуда Идесс и перенесла их.
А вот связаться с Гильдией убийц оказалось куда сложнее. Их штаб-квартира располагалась в Шеуле – чрезвычайно опасном месте для ангелов... Особенно для тех, кто не прошел Вознесение, они легко сбивались с истинного пути, и убить их не составляло труда.
Ситуация осложнялась тем, что не совсем еще ангел Идесс не могла перенестись в Шеул и из него.
Она могла телепортироваться туда только в том случае, если её Праймори угрожала смертельная опасность или попасть через Хэррогейт.
Однако и здесь была своя загвоздка. Она могла воспользоваться Хэррогейтом, только вместе с каким-нибудь демоном потому как ни одно из божественных созданий не может управлять им.
Лор мог бы доставить её туда, но если он потеряет сознание или его убьют – Идесс окажется в ловушке.
К тому же, если Гильдия была под договором мантрансео, никакое божественное существо, кроме самого Бога, не могло войти.
В первую очередь Лор с Идесс направились к нему домой, чтобы он мог принять душ и переодеться в черную кожаную одежду, включая его руки. Потом он провел Идесс сквозь Хэррогейт, и они оказались во влажном пещеристом Шеуле, где пористая земля рычала и кровоточила при каждом шаге, а тусклый свет лился непонятно откуда.
Однако Идесс заметила – свет как-то влиял на их тени, поскольку те замирали, когда они с Лором двигались, и начинали двигаться, когда они останавливались.
