дороже моей уличной. Она осмотрела меня с ног до головы и пренебрежительно скривилась.
– Привет, – поздоровалась без особого желания.
– Привет, – я смогла ответить на ее языке.
– Дочь, покажи Кейт вашу комнату, выдели полки в шкафу. В общем, будь приветливой хозяйкой, а я в душ и спать. Перелет был ужасным.
– Ну идем… Кейт. Тебя бы тоже отмыть. Вы там в интернате все такие?
Прикрыв глаза, прокручиваю в голове ее слова, чтобы правильно понять смысл. Обычная грубость. С этим я сталкивалась на протяжение последних нескольких месяцев и реагировать не стала.
– Как ты учиться будешь? – спросила сестра.
– Буду стараться, – ответила, рассматривая свою кровать, письменный стол белого цвета и небольшую тумбочку для личных вещей.
«Все, как и интернате», – почему-то пришло в голову.
– Ну старайся, старайся. Вещи мои не трогать. Поняла?
Киваю.
– Дома убираешься теперь ты. Готовишь тоже.
Открываю рот в недоумении.
– А ты как хотела? – видит мое возмущение. – Просто так жить за чужой счет? Не выйдет! Придётся отрабатывать. Особенно, если хочешь, чтобы я тебе еще и на занятиях помогала.
– Как вы тут? – в спальню вошла Ольга с тюрбаном из полотенца на голове. – Кейт, ты тоже можешь принять ванную. Ира даст тебе полотенце. И да, – смотрит на дочь. – Отдай Кейти что-то из своих вещей. Которые ты не носишь. Не хочу, чтобы завтра в школе мне пришлось краснеть за ее внешний вид.
– А купить слабо? – возмущается сестра.
– Пф, – Ольга сдувает с лица край полотенца. – Зачем? У тебя полный шкаф. Поделись. Не будите меня пару часов, девочки.
Из-за разницы во времени мой организм немного сошел с ума, но ровно в шесть утра я стала собираться в новую школу.
Ира выделила мне немного одежды, даже показала, что они носят в школе. Местная форма сильно отличается от нашей. Меньше строгости, и это обрадовало.
Черная юбка оказалась коротковата из-за разницы в росте. Рукава на блузке я аккуратно подогнула до локтя и вышло вполне прилично.
Мы позавтракали и в половине восьмого отправились знакомиться с учебным заведением.
– Ну как? Как я ее возьму? Она ведь не сможет учиться по общей программе. Ни писать, ни читать толком на нашем языке ребенок не может. Наймите ей репетитора, а в следующем году приходите, – говорит директор.
– Я смогу, – не выдержав, поднялась со своего места. – Буду стараться. Я учу язык сама. – упрямо смотрю на женщину в строгом костюме.
– Ты не потянешь программу, девочка, – тяжелый вздох.
– А как же адаптация? – включается Ольга. – Она сирота, вы не можете ей отказать, и в кругу ровесников малышка справится с языковым барьером гораздо быстрее.
– Вам совсем не жалко ребенка? – качает головой директор школы. – Не сможет она! Понимаете? Девочка говорит с трудом, а тут надо читать, понимать и выполнять задания.
– Если вы ее не возьмете, я напишу жалобу выше, – гнет свою линию моя тетя. – И не забуду рассказать, сколько денег вы собираете ежемесячно на несуществующие шторы! У вас тут школа? Школа! Вот и научите девчонку всему, что нужно. За что вы зарплату получаете?
А я стою и краснею. Так неприятно стало от этой некрасивой сцены. Директор сдалась, Ольга написала заявление и сразу же оставила мне здесь, бросив на прощание, что дорогу до дома я должна была запомнить, и вернуться смогу самостоятельно, а у нее дела.
– Ужас, – вздохнула директор. – Ну и что мне с тобой делать?
Я лишь пожала плечами. Мне-то откуда знать?
– Танечка, позови мне Антонину Львовну, классную шестого «Е».
Стою, переминаюсь с ноги на ногу. Неудобно и ничего непонятно. Что делать? Как себя вести?
– Вызывали?
Я оглянулась и встретилась с очень добрыми глазами.
– Вот, – директор кивает на меня со вздохом. – Американка. По-русски не говорит почти, не читает, не пишет. Ее опекун настояла на приеме в нашу школу для адаптации к новой стране.
– Ой! – педагог с сочувствием посмотрела на меня.
– Вот тебе и «Ой». И не откажешь ведь. Что делать, ума не приложу. К себе возьмешь? Я тебе дополнительные часы поставлю, с ней придется заниматься. Как раз твой профиль.
– Возьму. У меня выбор есть?
– Нет, – улыбается директор. – Не бросать же девчонку. Глазки умненькие, упрямые. Может и выйдет толк. А нет, спишем в спец. школу как отстающую. Но надо попробовать. Для очистки совести.
Мой новый преподаватель взяла меня за руку, как в младшей школе, и повела в класс.
– Ребята, у нас новенькая. Кейтлин… – глянула в документы. – Стоун, – между партами пошел удивленный шепот. – Прошу относиться снисходительно к англоязычной гостье и всячески помогать.
– Иди сюда? – подскочила красивая девочка с длинными светлыми волосами и медово-карими глазами. – Можно? – спросила она у педагога.
– Да, конечно, Ксюша. Спасибо.
Девочка помахала мне рукой и с улыбкой пригласила сесть рядом.
– Я тут контрольную переписываю, – шепчет она и трясет тетрадкой, чтобы я точно поняла. – Учусь на два класса старше, но мы можем дружить, если хочешь.
Глава 6. Рабство в новой семье
Кроме основных занятий у меня появились привычные дополнительные. Я стала активно учить язык на факультативах, а после со мной без умолку болтала Ксюха и хохотала до слез, если я коверкала слова или не так составляла предложения.
Я познакомилась с мамой своей новой подруги. Она с удовольствием подключилась не только к моему обучению, но ещё и воспитанию. Когда же уходила на ночное дежурство, предварительно пекла для нас домашнее печенье или пирожки и разрешала ночевать вместе.
У Ксюши есть только мама, а у той просто не остается выбора. Дочку приходится приучать к самостоятельности. За нами, конечно, приглядывает соседка, у которой есть запасной ключ от квартиры, но все равно приятно чувствовать доверие и любовь.
Сегодня я вернулась домой после занятий раньше. Дополнительное отменили и у меня просто не осталось вариантов задержаться.
– Почему дома опять бардак?! – не успела переступить порог, как на меня обрушился крик Ольги. – Я тебя кормлю, одеваю, обуваю. Неблагодарная соплячка! Вот сразу видно, кто занимался твоим воспитанием. Переодевайся и займись уже уборкой. Ещё нужно ужин приготовить, а ты даже мясо не удосужилась вынуть утром из морозильника. Пользы от
