– Ну что, будешь платить?
– А если нет?
– Мне придётся заставить тебя. Ты другим платишь, а мне нет. Я хочу получить то, что не получил Лёша. Я считаю, что если бы не я, ты бы не добилась от него ничего. Ну что? – Он грубо прижал её к себе. Руки его похотливо гуляли по её телу.
Выхода не было, помощи ждать было неоткуда. Градусы и сопротивление придали ему уверенности. Он мог заставить её силой. Раз отделаться от него нельзя, так пусть потери будут наименьшими.
– Хорошо, я согласна заплатить тебе.
– Ну вот и умница. – Он довольно развалился в кресле. Она послушно встала перед ним на колени, рука её скользнула вверх по бедру и, достигнув ширинки, освободила находившуюся там змейку, которая, очевидно, долго болела насморком и поэтому была довольно сопливой. Юлечкина рука аккуратно взяла змейку и стала её осторожно растирать. Андрей закрыл глаза от удовольствия и откинулся на спинку кресла. Тем временем змейка уже находилась у неё во рту, Андрей застонал, он не почувствовал, как из его кармана исчез ключ. Окончив дело, Юлечка брезгливо вытерла губы носовым платком, плюнула на него и презрительно бросила его Андрею на лицо.
Сквозь полудрёму Раздолбаев услышал звук запирающейся двери. Он моментально вскочил. Весь хмель вылетел у него из головы.
– Эй, что ты делаешь! – в панике закричал он. – Выпусти меня отсюда, слышишь!
В ответ ему раздался презрительный смех и голос Юлечки:
– Я тебе заплатила, вот теперь сиди и пересчитывай свои деньги. – И он услышал удаляющиеся шаги. Андрей стал отчаянно колотить в дверь, но безрезультатно. Ничего не оставалось, как ночевать здесь. У него было много времени на размышления и это привело к тому, что у него проснулась совесть.
– И поделом тебе, похотливый дурак, – говорила она ему. – Ты бы ещё её изнасиловал. Вот теперь сиди тут и кукуй. Учили же тебя, не рой другому яму, сам в неё попадёшь.
– Да отстань ты и без тебя тошно!
– Нет не отстану, пока ты перед ней не извинишься.
– Но раньше завтрашнего дня это сделать не получится, так что отстань от меня.
– Нет не отстану и буду всю ночь вспоминать тебе твои проступки.
И т.д. и т.п.
Пока происходил разговор Андрея со своей совестью, Юлечка довольная ехала домой, прихватив с собой из ресторана ужин для Максима.
Максим удивился, проснувшись вечером на диване. Оглядев комнату вокруг он стал припоминать что тут было.
– Наверно, я пересмотрелся порнухи, – думал он. – Ах, да, ведь мне потом, кажется приснился сон, что мы с Юлькой проделываем все эти штучки, что у неё описаны в компьютере. Хотя нет, по-моему это был не сон, – сказал Максим, увидев Юлины шмотки, забрызганные чем-то белым. Он оделся, закурил сигарету и вышел на балкон. Докурив и смачно сплюнув, он выбросил окурок вниз, не позаботившись взглянуть куда он упал и не обратив внимания на крик, раздавшийся вскоре. Окурок сигареты попал горящей стороной в рот Ржевскому, который караулил Юлечку у подъезда. У них были старые счёты, но Ржевский в очередной раз лопухнулся и вынужден был покинуть место падения окурка. Максим преспокойно закрыл балконную дверь и, в ожидании хозяйки, устроившись на диване, стал листать журналы, лежавшие на столике около дивана.
Когда Юля вылезала из машины около своего дома, она столкнулась с Ржевским, который нёсся на неё, как угорелый, и, не заметив её, рванул дальше. Юлечка покрутила пальцем у виска – мол, дурак и пошла домой. Придя, она застала Максима за чтением какого-то журнала. За ужином он спросил её отчего у неё такой довольный вид. Она хихикнула и ответила:
– Мужчины такие одинаковые! Пара нежных взглядов и бутылок спиртного – и я знаю Алисину тайну.
– Надеюсь, ты не завлекала его?
– Я? Да у меня и в мыслях не было. Зачем мне кто-то, когда у меня ты есть. Я хочу помочь ему, потому, что мне жаль его при всём моём пренебрежении к нему. Да, кстати, твоя роль в этом деле не случайна: они долго отслеживали тебя и устроили остановку лифта, чтобы привлечь тебя, как свидетеля. Всё было так как я думаю. Но теперь наша задача в том, чтобы спасти Ралевского (сожителя её).
– Что? Не так быстро, я ничего не понимаю.
Медленно и подробно Юля объяснила ему все обстоятельства. До Максима наконец дошло и он спросил:
– А что надо делать, чтобы спасти Ралевского?
– Для этого надо найти Алису и поговорить с ней. Её скорее всего нет в Москве, потому, что я узнала от Лёши, что пока он в Москве обделывает свои дела, она находится в удалённом от Москвы месте, а потом они смотаются в Америку, визы у них уже есть. Отдалённое место, куда бы она согласилась поехать – одно: её дача под Ярославлем.
– Ну что, навестим её там?
За двумя зайцами погонишься
Ни одного не поймаешь.
(Пословица)
А за тремя?
Наступил май. В этом году он выдался жаркий и пыльный, с большим количеством комаров, хотя дело было в начале месяца. Максим всё ещё жил с Юлей, и, похоже, переселился сюда насовсем.
Каждый день он находил в ней всё новые и новые черты, и не переставал восхищаться ей. Да и все её мысли тоже были о нём, она привыкла к нему и совсем забыла, что у неё был жених в Штатах, которому она давно не писала. Жизнь её текла своим чередом, она забыла про Алису и про её тайну. Она думала, что её тихая безмятежная жизнь продлится ещё долго. Думала…
Как-то раз, прогуливаясь с Максимом по бульвару вдоль улицы, на которой они жили, она сказала ему:
– Ты знаешь, кто-то мне говорил, что цвет любви красный, кровавый – цвет борьбы, что любовь – это болезнь и сплошная борьба. Но, по-моему, наша с тобой любовь доказывает обратное.
– Да дорогая, – машинально согласился Максим.
Однако у цветочницы в конце бульвара он всё же купил ей розу, почему-то тёмно-бордовую.
Придя домой, Юля вспомнила об Андрее N. и написала ему письмо, суть которого была такая: "Извини, дорогой, но наши пути разошлись, я выхожу замуж за старого знакомого, шерше, как говорится, другую ля фамм. И вообще, на мою помощь в делах твоей компании не рассчитывай."
Юлечка думала, что поставила крест на своём прошлом и начала новую жизнь, возглавив свою собственную компанию (не обошлось без Максима).
Андрей N. гостил у начальника компании, по договору с которой он уехал в штаты некоего Джеффри Оруэлла, человека в возрасте, миллионера и большого…гм… бабника (ещё мягко сказано). У него было шестеро официальных детей, по трое обоего пола (и N-ное количество побочных, в общем с Андреем они нашли общий язык, проводя много времени в дорогих борделях). Трое старших уже имели свои семьи и в доме на данный момент осталось трое детей, которых почему-то всех звали на "Л": Лукреция (Лу), Лайонелл (Лейн) и Лоуренсия (Лар-Лар), соответственно 18, 23 и 15 лет. Со всеми ними Андрей был в хороших отношениях, а особенно с Лу, которая обладала типичной красотой американки: смуглая, хорошо сложенная блондинка, не отличавшаяся пуританским поведением, но не лишённая ума; младшую же, Лар-Лар он ввиду её нежного возраста он в расчёт не брал, хотя она и бросала на него недвусмысленные взгляды. С Лейном у него тоже нашлись общие интересы на почве автомобилей и знакомых девчонок Лейна. Однако каждый раз, даже проводя время с самой лучшей девицей из самого дорогого местного борделя, он вспоминал оставшуюся в России невесту, от которой почему-то уже давно не было письма по Интернету, правда он и не смотрел, так как Лейн и Лу не давали ему скучать.
Как то раз, когда Андрей с Лу на коленях обучал её работать на компьютере (она это умела, но надо же было охмурять гостя, от которого зависело будущее компании её отца, она не знала о его невесте и строила далеко идущие планы), она залезла в Интернет и увидела письмо, адресованное гостю. Это было письмо от Юли.
– Что это за письмо, Эндрю? Ты мне ничего не говорил о своей невесте!
– Да была у меня в России, но я уже давно не переписываюсь с ней, ведь я люблю тебя и, надеюсь, она не станет нам мешать.
Прочитав письмо, Андрей ничего не понял. Лу улыбнулась и сказала:
– Да она же пишет, что у неё есть другой и она не собирается больше вообще иметь с тобой ничего общего! Это же хорошо!
– Чтоооо? – У Андрея глаза на лоб полезли. В нём взыграла ревность и то, что денежки, компания Юлечки и сама она, как специалист и советчик в делах (Лу, конечно, девушка смышлёная, но знаний и опыта в делах управления, как у Юли у неё нет) уплывают у него из рук и что никогда ему уже не увидеть её, если он сейчас же…
– Извини, Лу, но я должен немедленно лететь в Россию. Не обессудь, но это важнее. Я приберу к рукам её богатство, разведусь и уеду к тебе. Но надо действовать немедленно.
– А как же папин контракт, а как же я, а вдруг…
Лу хотела было обидеться, но ей хватило ума не делать этого, а срочно искать выход. Она в отчаянии взяла его за руку, ум её напряжённо работал:
