ЗАТРУДНИТЕЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Такое положение дел приводит к противоречию. Мы с женой имеем личные потребности в любви и уважении, которые должны быть удовлетворены, чтобы брачные отношения развивались как должно. Отсюда следует, что я не смогу полностью полюбить ее, пока не почувствую, что сам любим и уважаем. Отсюда же следует, что и она не сможет истинно полюбить меня, пока не осознает, что находится в полной безопасности. Что же нам делать?
Буду ли я справедлив, упрекая жену и призывая ее больше мне нравиться? Ведь я не могу ожидать от нее нужного мне отношения, пока она сама не почувствует себя любимой. В то же время я неспособен полюбить ее так, как она хочет, пока она не удовлетворит мои потребности.
Вероятно, предполагается, что мы оба должны положиться на Господа, справедливо отвечающего на наши притязания. Ответ кажется дельным, но он порождает новые проблемы. Духовная зрелость, необходимая для того, чтобы чувствовать любовь Христа даже в то время, когда мы постоянно испытываем душевную боль, — это слишком отдаленная цель. Господь иногда, кажется, очень далек от реальности наших гнетущих человеческих желаний. Женщина 35 лет, к которой долгие годы холодно относился муж, естественно, тяжело переживала, отказывая другому мужчине, предлагавшему ей теплые близкие отношения, включая и половую связь. Утешать ее словами о неизбывной любви Бога — то же самое, что ободрять голодающую женщину чтением кулинарных рецептов; а напоминание о необходимости покориться Слову Бога свидетельствовало бы о непонимании ее истинных нужд.
Но предположим, мы полностью положились на главенство Христа в исполнении наших желаний. Какая роль достанется в таком случае нашей половине? Не останется ли она лишь сторонним наблюдателем моих попыток объединить жизнь с Господом? Не будут ли и ее попытки слиться с Богом так личностны, что я буду исключен из ее внутренней духовной жизни? Действительно, как нам достичь глубокого единства?
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо подробнее осветить природу наших личных потребностей.
ЛИЧНЫЕ ПОТРЕБНОСТИ
Люди — нечто большее, чем физические тела. Библия ясно учит, что наша кожа, кости, волосы, внутренние органы являются временным местом обитания нашей личности. Когда останавливаются наши сердца и наши тела разлагаются, то реальность, называемая «я», продолжает свое сознательное и личное существование. Кто же это — «я»?
Быт. 1:27 гласит, что человечество было создано по образу Бога. В некотором смысле люди — как Бог, но Бог — это бестелесное существо, то есть у него нет физического тела (за исключением, конечно, случая Боговоплощения). Сущностью Его бытия не является материя. Таким образом, наше подобие Богу нельзя обнаружить в теле и костях. Мое физическое существование не похоже на Бога.
Но я — личность, и в этом я похож на Бога. Бог — это любящая, целеполагающая Личность, Которая думает, решает, чувствует. Я — тоже личность, способная любить и ставить цели, которая думает, решает и чувствует. Библия использует различные слова для описания личностных качеств человека, такие, как душа, разум, сердце, воля. Библейский термин «дух» относится, по всей видимости, к глубочайшему уровню человеческой личности. Когда я думаю о самом глубоком во мне — части, которая способна стать на равных с Богом, — я представляю свой дух. Давайте рассмотрим качества личности, или духа, заключенного в теле.
Недавно я попросил группу людей закрыть глаза и поразмыслить над такими вопросами: чего я действительно хочу? Чего я больше всего жажду? Выполнение какого из моих желаний доставит мне самую глубокую радость? Когда они размышляли, я попросил подобрать одно слово, наилучшим образом отражавшее их желания. Среди предложенных ими слов были: признание, значимость, любовь, цель, ценность, заслуги.
Большинство из нас, всматриваясь в себя, могут обнаружить сильное желание любить и быть любимым, принять и быть принятым. Когда мы ощущаем, что кто-то искренне ценит нас, или когда мы сами испытываем глубокое сострадание к кому-либо, что-то переворачивается в глубине нашей души. Я полагаю, что наша жажда любви является одной из тех потребностей, которые отчасти дают представление о нас как о личностях.
Если вы углубитесь в анализ сокровенных желаний, то, возможно, обнаружите еще кое-что. Подумайте, не появляется ли у вас чувство собственной значимости, дающее возможность ощутить полноту жизни, когда вы делаете нечто важное для себя? Конечно, мытье тарелок или стрижка газонов может быть утомительным для нас, а вот борьба за решение более крупных проблем либо за свое здоровье ощущается нашей личностью более глубоко: мы видим необходимость наших действий, они возбуждают нас эмоционально, что позволяет нам почувствовать свою значимость. То есть, быть личностью — значит иметь эти два типа потребностей — потребность в значимости и ценности.
Изучая библейские личности, я неоднократно обнаруживал наличие этих двух типов потребностей. В Рим. 8 восхищение Павла неистощимой любовью Христа, кажется, выходит за рамки возможностей языка. В другом случае уверенность Иова в живом Искупителе, Который однажды явит Себя всем, почти переполняет его (Иов. 19:25–27). Апостол Иоанн поглощен мыслью о любви Господа к чадам Своим (особенно 1 Ин. 3:1). Руфь была связана с Ноеминью не просто общностью взглядов, а гораздо более крепкими узами. Любовь приводила в движение глубокие внутренние механизмы. Будучи личностью, духовным существом, созданным по образу Бога, Который есть Любовь, человек до грехопадения способен был на любовь, она постоянно и в полной мере наполняла его благодаря не разрушенному единству с Богом. Как только человек отделил себя грехом от Бога, его способность к любви перестала исполняться, ощущаясь поэтому как потребность ~ потребность в любви или (употребим другое слово) в безопасности.
Авраам намеревался покинуть дом и совершить долгий переход в поисках города, устроенного и созданного Богом (Евр. 11:8-10). Иеремия перенес бесчисленные преследования, но сохранил веру, даже отчаявшись, так как цель служения — воздать честь тому, что он считал истинным, — до глубины души распаляла его (Иер. 20:9). Павел радостно отложил восхождение на небеса, поскольку осознавал ценность своего служения на земле (Флп. 1:21–24).
Мотивом поступков каждого из этих святых была вера в то, что действия его имеют значение. Будучи личностями, они обладали способностью видеть цели и ценность своей жизни. Адам, до того как согрешил, ревностно содействовал Божьим намерениям и полностью реализовал свою способность вести значимую жизнь. Но когда он восстал против Божьих намерений, его способность осознавать важность своих действий стала ощущаться как потребность — потребность в значимости.
Неуловимая индивидуальность, известная как «я», имеет две естественные и глубокие потребности, являющиеся существенными элементами личности, не сводимыми к биологическим или химическим составляющим. Они существуют в личности независимо от физического тела и образуют ядро того, что называется духом.
В этих двух потребностях отражается образ Бога. Бог — это Личность, являющаяся любовью по сути Своей природы, и как Бог Он — Творец, Создатель значимости. Мы также личностные создания, но, в отличие от нашего бесконечного, самодостаточного и совершенного Бога, мы ограничены, зависимы и грешны. Бог есть любовь, а мы нуждаемся в ней. Значимо все, что бы ни делал Бог, а нам нужно делать что-нибудь значимое.
Если говорить кратко, то смысл этих потребностей заключается в следующем:
— безопасность — это уверенное осознание того, что тебя, безусловно любят и полностью принимают; в таком случае нет нужды изменяться для завоевания этой свободно источаемой любви, ее нельзя ни получить, ни, следовательно, потерять;
— значимость — это осознание того, что я исполняю обязанности или выполняю работу истинно важную, что результаты ее не исчезнут со временем, но сохранятся вечно, имея в основании значимое воздействие на другого человека; это работа, которой я полностью соответствую.
Другими словами, наличие личности (или духа) связано с индивидуальностью, требующей настоящей безопасности и значимости. Когда удовлетворяются обе эти потребности, мы ощущаем себя людьми, которые представляют собой безусловную ценность.
Моя жена тоже духовное создание, и ей тоже необходимы безопасность и значимость. Если мы как супруги собираемся объединиться на духовном уровне — достичь того, что я называю Единством Духа, — тогда мы должны найти путь к общности на уровне наших глубочайших потребностей.
