Александр Полеев - Трудный подросток глазами сексолога. Практическое руководство для родителей

На три-четыре, а то и на пять лет общение со сверстниками становится основной деятельностью подростка, группа сверстников – центром его мироздания. Да, для большинства из них учеба остается актуальной, но значимость школьных отметок снижается. Главные интересы мальчика – в группе, во взаимоотношениях внутри нее, в делах и проблемах товарищей. Тинейджеры делятся со сверстниками из группы своим личным опытом, интересами, планами и сомнениями, взглядами на сексуальность, опытом свиданий с девушками. В группе ровесников вне класса московский мальчик проводит в среднем 20 часов в неделю плюс еще 2–3 часа переписки в Сети или эсэмэсками. Количество времени, проводимое в группе, постепенно увеличивается в возрасте с 13 до 16–17 лет, а потом идет на убыль. Параллельно уменьшается и количество времени, которое подросток проводит в семье.

По мере того как мальчик вступает в подростковый возраст, нарастают конфликты между ним и родителями. Количество и степень выраженности таких конфликтов в разных семьях различны и зависят от различных факторов. Среди этих факторов – темп развития подростка, темп изменений его характера и поведения и способность родителей приспособиться к этим изменениям. Будем откровенны: тинейджеры «сконструированы» для конфликтов с матерью и отцом, «заточены» под противопоставление себя семье. В этом – предназначение пубертатного возраста. Тинейджеры конфликтуют с родителями не просто из-за выросшей агрессивности; нет, они делают это для достижения главной цели пубертата – стать взрослым. Нередко в ссорах подростки говорят матери или отцу: «Я тебя ненавижу!»; но на самом деле они еще не умеют выражать оттенки эмоций. Их «ненавижу» означает, чаще всего, «не люблю», «чувствую неприязнь» – и они действительно мощно охвачены этими чувствами, когда видят в родителях преграду для достижения своих целей или угрозу этим целям. Становление взрослости – для самих подростков – процесс нелегкий, он включает выход за ранее существующие границы. Эта естественная потребность в большей самостоятельности, большей независимости наталкивается на контроль родителей, их сопротивление. В этих столкновениях – крик, часто оскорбления, с последующей враждебностью и отсутствием общения в течение нескольких дней.

Главный «камень преткновения» – это время, которое мальчик хочет проводить в компании сверстников. Он хочет проводить в своей «референтной группе» практически все свободное от школы время: в ущерб выполнению домашних заданий, в ущерб помощи родителям. Увезти мальчика на уикенд на дачу, отправить после школы до вечера к бабушке, чтобы ей помочь, – часто становится неразрешимой проблемой. Параллельно разворачиваются конфликты по поводу успеваемости, по поводу одежды, прически. Как правило, конфликты нарастают в течение трех лет: с 13 до 16, а потом медленно идут на убыль.

Один из важнейших факторов привлекательности группы состоит в том, что она дает мальчику не только чувство взрослости, но и ощущение мужественности. Дело в том, что у многих мальчиков ощущение принадлежности к мужскому полу довольно хрупкое, они часто ставят свою мужественность под сомнение. Чаще всего ведущую роль в их воспитании играют матери и учительницы, от мальчиков требуют подчинения и дисциплины, в школе постоянно ставят им в пример лучше успевающих и более дисциплинированных девочек. Все это делает их чувство мужественности недостаточно прочным, недостаточно уверенным; чтобы чувствовать себя психологически комфортно, они должны систематически доказывать собственную мужественность, доказывать и себе, и окружающим. Ощущение принадлежности к конкретному сообществу является необходимой частью самоопределения; именно процесс самоопределения и лежит в основе всей деятельности мальчика в течение 5–6 лет пубертата. Чувство принадлежности к некой широкой группе людей, ценности, цели, задачи и интересы которой ты разделяешь, и доказательства принятости этим сообществом придают человеку ощущение базовой безопасности, уверенность в своих силах и способностях. Дальнейшее нормальное функционирование мужчины может происходить лишь тогда, когда его чувство принадлежности к мужскому полу сформировалось именно в пубертате: в начале жизни оно формируется легче и прочнее.

Исследования показывают, что те мальчики, которые в подростковом возрасте не преодолели ощущение хрупкости принадлежности к мужскому полу (чаще всего из-за трудностей вхождения в группу сверстников), вынуждены преодолевать это ощущение во взрослом возрасте. Они вынуждены периодически подчеркивать свою мужественность, прежде всего – в собственных глазах, во вторую очередь – в глазах окружающих. Такими «подчеркиваниями мужественности» часто выступают и злоупотребления алкоголем, и чрезмерное увлечение женщинами, и занятия рискованными видами спорта. Чувство мужественности подобные поступки и действия, как правило, усиливают, но для личности в целом они неадаптивны.

Эмоциональная и практическая вовлеченность мальчика в группу сверстников в какой-то момент достигает максимума, и этот максимум (как показывают специальные исследования) длится 3–4 месяца (очень похоже на любовное чувство!). Обычно этот «какой-то момент» наступает через год-полтора принадлежности к референтной группе и совпадает с максимальной концентрацией тестостерона в крови мальчика: около 30 нмоль/л. В эти месяцы мальчик ощущает абсолютное слияние с большей частью группы (иногда даже с аутсайдерами), «растворенность» в ее интересах, действиях, общении. Высокая концентрация полового гормона придает его характеру в это время решительность, отчаянность, что повышает его авторитет среди сверстников. Он достигает своего наивысшего положения в групповой иерархии, хотя вовсе не обязательно становится лидером. В эти месяцы он проводит с участниками группы максимум времени, и к нему приходит важнейшее ощущение принадлежности не только к группе – ко всему мужскому сообществу, ощущение принятости себя своей группой и своим полом.

Этот «пик принадлежности к группе и полу» – самый счастливый период в жизни мальчика за все шесть подростковых лет, а по мнению многих специалистов – самый счастливый в жизни.

Сексолог – родителям

В этот период нужно быть особенно осторожными в требованиях к сыну ограничить пребывание на улице и в компании сверстников. Тяга к пребыванию в группе на протяжение этих нескольких месяцев столь велика, что, ограничивая это общение (а делать это нужно, иначе мальчик вообще отвыкнет делать домашние задания, выполнять какую-то работу по дому!), стоит быть и максимально деликатным, и сами ограничения чуть уменьшить. В противном случае вы столкнетесь с невиданными ранее реакциями протеста, вплоть до ухода из дома. Не нужно думать, что все мальчики, ушедшие на несколько дней из дома, ночующие в подвалах и на чердаках, сбежали из своих квартир от пьющих и бьющих отцов или матерей. Как показывают исследования, третья часть этого «контингента» – тинейджеры из вполне благополучных семей, но родители ограничивали их пребывание вне дома 9–10 часами вечера, требовали, чтобы мальчики выходили на встречу с друзьями только после того, как сделают домашние задания. И мальчики на протяжении года-двух воспринимали эти ограничения как вполне разумные, соглашались с ними. Но наступило время, когда они стали убегать к друзьям сразу после школы, не прикоснувшись ни к каким заданиям, и категорически отказываться возвращаться домой в 10 вечера – просто отключали свой сотовый. Родители, например, настаивали, чтобы в пятницу вечером мальчик поехал с ними на дачу – там много дел, а мальчик в пятницу не вернулся домой из школы… Наберитесь терпения: период максимального слияния с группой не длится больше 3–4 месяцев. Убедившись, что он прочно принят группой, подросток уменьшает общение с ней, доводит его до приемлемых рамок (около 20 часов в неделю), осознает, что кроме пребывания в группе, существуют и другие дела и интересы.

На протяжении нескольких лет эмоциональной и практической вовлеченности в группу сверстников мальчики-подростки обнаруживают невнимание и холодность по отношению к членам собственной семьи. Конечно же, у разных подростков эта эмоциональная холодность, отсутствие реакции на проблемы и трудности семьи выражена по-разному, но у многих достигает – во всяком случае, в определенный период отрочества – высокой степени. «Бабушка, которая его вынянчила, и он ее очень любил – месяц пролежала в больнице. Ни разу ее не проведал, хотя обещал. Изредка спрашивал у нас: «Ну как там бабуля?», но в больницу не съездил. И дел у него никаких особых не было, ну пара контрольных. И класс ведь не выпускной, а только 10-й. Бабушка у нас моложавая и умная, после этого ему не звонит, на пирожки не приглашает, подарков не делает, о его делах нас даже не спрашивает. Обиделась. Но сын этого не замечает…» – такие рассказы я часто слышу на приеме от расстроенных и сбитых с толку родителей. Вместе с тем мальчик может крайне эмоционально реагировать на несправедливости, допущенные взрослыми по отношению к нему, либо к его друзьям, возмущаться такими событиями несколько дней подряд, требовать наказания «виновных». Такое же эмоциональное возмущение вызывают у него определенные события в мире, в далеких странах, о которых ему мало что известно.