ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Мелузов, трагик и Вася.
Трагик. Что ты сказал? Она уехала?
Вася. Да, брат, уехала наша Александра Николавна. Прощай! Только и видели.
Трагик. Ну что ж; мы с тобой будем плакать в одну урну и заочно пожелаем ей счастливого пути.
Входят Смельская, Дулебов и Бакин.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Мелузов, трагик, Вася, Смельская, Дулебов и Бакин.
Бакин (хохочет). Это бесподобно! Я ему кричу: «Выходите, а то вас увезут!» А он говорит: «Пусть увезут, я нисколько не обижусь. До свиданья, господа!» Бесподобно! Значит, он их повез в свою усадьбу!
Смельская. Это очень заметно было; я сейчас догадалась. Разве Негина может ехать в семейном вагоне? Из каких доходов? Ей с маменькой место в третьем классе, прижавшись в уголку.
Бакин. Так зачем же он врет, что провожает?
Смельская. Чтоб избежать разговоров; скажи он, что едет вместе с ними, сейчас бы пошли насмешки, остроты; да вы первые бы начали. А он стыдится, что ли, или просто не любит таких разговоров, я уж не знаю. Он сделал очень умно.
Дулебов. Я вам говорил, что он человек умный.
Бакин. А мы-то желаем счастливого пути госпоже Негиной! Да чего уж счастливее. Ну, если б я знал это, я бы от души пожелал Великатову голову сломать. А ведь бывает же, князь, что иногда стрелочник пьян напьется… Вот теперь встречный поезд проходит; вдруг на разъезде трах!
Мелузов бросается к двери.
Что вы, куда вы? Спасать? Не поспеете. Да и не бойтесь! Такие люди, как Великатов, не погибают, они невредимо и огонь и воду проходят.
Мелузов останавливается.
Побеседуемте, молодой человек! Или вы, может быть, застрелиться торопитесь? Так я вам не помешаю, стреляйтесь, стреляйтесь! Ведь студенты при всяких неудачах стреляются.
Мелузов. Нет, я не застрелюсь.
Бакин. Пистолета не на что купить? Так я вам куплю на свой счет.
Мелузов. Покупайте для себя.
Бакин. Что же вы теперь, за какое дело приметесь? Опять учить?
Мелузов. Да. Что же больше делать? Это наше занятие, наша обязанность.
Бакин. И опять актрису?
Мелузов. Хоть бы и актрису.
Бакин. И опять влюбитесь, опять мечтать будете, женихом себя считать?
Мелузов. Смейтесь надо мной, я не сержусь, я этого заслуживаю. Я вас обезоружу, я сам вместе с вами буду смеяться над собой. Ведь смешно, действительно смешно. Бедняк, на трудовые деньги выучился трудиться: ну и трудись! А он вздумал любить! Нет, этой роскоши нам не полагается.
Смельская. Ах, какой милый! (Посылает рукой поцелуй.)
Мелузов. У нас, у горемык, у тружеников, есть свои радости, которых вы не знаете, которые вам недоступны. Дружеские беседы за стаканом чаю, за бутылкой пива о книжках, которых вы не читаете, о движении науки, которой вы не знаете, об успехах цивилизации, которыми вы не интересуетесь. Что ж нам еще! А я вторгся, так сказать, в чужое владение, в область беспечального пребывания, беззаботного времяпровождения, в сферу красивых, веселых женщин, в сферу шампанского, букетов, дорогих подарков. Ну, как же не смешно! Конечно, смешно.
Смельская. Ах, какой он милый!
Бакин. Вы не обидчивы; а я думал, что вы меня на дуэль вызовете.
Мелузов. Дуэль? Зачем? У нас с вами и так дуэль, постоянный поединок, непрерывная борьба. Я просвещаю, а вы развращаете.
Трагик. Благородно! (Васе.) Спрашивай шампанского!
Мелузов. Вот и давайте бороться: вы свое дело делайте, а я буду свое. И посмотрим, кто скорее устанет. Вы скорее бросите свое занятие; в легкомыслии немного привлекательного; придете в солидный возраст, совесть зазрит. Бывают, конечно, и такие счастливые натуры, что до глубокой старости сохраняют способность с удивительною легкостью перелетать с цветка на цветок; но это исключения. Я же свое дело буду делать до конца. А если я перестану учить, перестану верить в возможность улучшать людей или малодушно погружусь в бездействие и махну рукой на все, тогда покупайте мне пистолет, спасибо скажу. (Надвигает шляпу и закутывается, пледом.)
Вася. Шампанского!
Трагик. Полдюжины!
1881
Иллюстрации
