КИРИЛЛ. Всего тридцать три минуты?!! А о стольком хотелось бы побеседовать… О войне и мире, о… о… об инфляции, наконец. А мы все о кладе… А вы через полчасика… того… Когда вы появились среди нас, я потерял дар речи… Я сразу увидел в вас настоящее, вечное… Да чего там — я бы с вами пошел в разведку!
КАЛИОСТРО. К сожалению, не успею…
КИРИЛЛ. Я знаю… Сколько там осталось?
РЕГИНА. Двадцать восемь минут. Не тяни…
КИРИЛЛ. Как бежит время… Нет, нет, я вас так не могу отпустить… Одну минуточку (выбегает и тут же вбегает с шубой в руках). Примерьте…
КАЛИОСТРО. Я?
КИРИЛЛ. Примерьте, примерьте…
(Калиостро примеряет)
РЕГИНА. Боже мой, как вам идет!
ВАЛЕРА. А, по-моему, нисколько.
КИРИЛЛ. Что вы, милая, как влитая.
АРТУР. Где же влитая, когда левый рукав — тянет!
РЕГИНА. Дорогая моя, как будто на него шили!
НИКИТА. Дело не в этом. Она его очень старит.
КИРИЛЛ. А, по-моему, молодит.
НОННА. Да где же молодит?.. Вам в ней все шестьдесят можно дать!
КАЛИОСТРО. Спасибо… Ведь мне скоро двести пятьдесят стукнет…
КИРИЛЛ. Ну, что я говорил… Носите на здоровье.
КАЛИОСТРО. Великодушно благодарю. Но право! Такую шубу… У боярыни Морозовой хуже была.
КИРИЛЛ. Сравнили! Ведь ее шубу шили крепостные. (Берет графа под руку). Пройдемте в соседнюю комнату, я вам ее заверну.
НИКИТА. Кирилл! Как тебе не стыдно!
КИРИЛЛ. Мне?!
НИКИТА. Лишать нас радости общения с замечательным человеком… В последние минуты. Сколько там осталось?
КАЛИОСТРО. Двадцать шесть!
АРТУР. Простите, ваши, наверное, спешат, двадцать шесть минут, тридцать секунд.
НИКИТА. Тем более… (Снимает с себя парик и торжественно натягивает его на голову Калиостро).
ВАЛЕРА. Ах, как вам идет!.. Вылитый Смоктуновский!
РЕГИНА. С чего вы взяли, милая?.. Он портит лицо. Оно кажется длиннее.
НИКИТА. Что вы? Он подчеркивает ум, интеллект, совершенство форм.
АРТУР. Парик прекрасен! Я только хочу заметить, что он рыжий, а борода черная.
КИРИЛЛ. Конечно, парик не идет к шубе.
НИКИТА. Простите, но это шуба не идет к парику… Разрешите, я вам подкрашу бороду (тянет графа в свою сторону).
КИРИЛЛ. Разрешите, я вам заверну шубу (тянет в свою).
АРТУР. Господа! Вы порвете Калиостру…
КАЛИОСТРО. Милостивые товарищи, вы порвете меня!
НОННА. Без адреса!
(Никита и Кирилл отпускают Калиостро).
АРТУР. Идите ко мне, голубчик… Что же это получается? Друг, друг, а даже не покормили… Товарищ маэстро, на посошок (наливает в огромный фужер коньяка).
РЕГИНА (Артуру). Дорогой мой, в моем доме я сама угощу гостя!
АРТУР. Вы правы… Мы едем ко мне! (Тащит Калиостро к двери).
КИРИЛЛ. Вы хотите, чтобы мы его больше не увидели?.. Я этого не переживу!
НИКИТА. И я!
ВАЛЕРА. О чем речь… Мы все не переживем! Майн шер ами!.. Да, маэстро, не удивляйтесь. Я не хочу хвастаться, но в средней школе я изучала великий французский язык…
НИКИТА. Язык Ги де Мопассана и Жана Марэ, Мирей Матье и Жоржа Санда.
ВАЛЕРА. …И до сих пор помню песню французских докеров (поет; Калиостро с удивлением смотрит на нее. Валера кончает петь. Пауза). Если надо, я могу перевести…
КАЛИОСТРО (удивленно). Вы пели на французском, сударыня?
ВАЛЕРА (в замешательстве). Разумеется. (Пауза).
НИКИТА. Любимая, может, это английский?
ВАЛЕРА. Что, я не помню, какой язык изучала?
КАЛИОСТРО. Но раньше французский был несколько другим.
ВАЛЕРА. Эти времена безвозвратно прошли, майн шер.
КАЛИОСТРО. И тем не менее, мне было приятно слышать родную речь… Почти родную… Хотя я и итальянец, но говорю по-французски. Я сразу вспомнил свое детство: солнечная Сицилия, наш маленький Палермо, фамильный замок, тенистый парк, пруд с лебедями и свою старую, бедную маму, сидящую за клавесином. Ей недавно исполнилось триста (плачет).
ВАЛЕРА. Пожилая.
КАЛИОСТРО. Вы растрогали меня, сударыня (берет ее руку, целует). Слушайте: Адрес де трезор: Департаман дю Киев, Вилляж Пырново, шамп Пюр, су Ленинград дуб! Ну, вот и все… Пользуйтесь им на здоровье.
ВАЛЕРА. Чем?
КАЛИОСТРО. Моим кладом…
НИКИТА. Да, но позвольте… Как же им можно пользоваться, когда мы не знаем адреса?
КАЛИОСТРО. Но я же его назвал.
НИКИТА. Когда?
КАЛИОСТРО. Только что! По-французски…
(Никита радостно смотрит на растерянную Валеру, пауза).
КИРИЛЛ. Валерочка, ваши знания французского не пропали…
АРТУР (Нонне). Сколько я тебя просил: учи язык, учи язык! (Валере). Интересно, как это звучит по-русски?
НИКИТА. Друзья, зачем спешка? Перевод должен быть точным… Малейшая ошибка — и все! Дубов же много. А Валера знает французский только со словарем.
КИРИЛЛ. Ради бога… (подходит к полке, снимает огромный словарь). 150 тысяч! (Раскрывает перед Валерией). Прошу!
ВАЛЕРА (совершенно растерянно). Я ничего не поняла.
КИРИЛЛ. А вы не волнуйтесь… Загляните в словарик. (Валера заглядывает).
(Пауза)
ВАЛЕРА. Это не тот язык…
КИРИЛЛ. Как не тот?! Словарь франко-русский!
ВАЛЕРА. Но он как-то не похож… Тот был другим…
НИКИТА. Валера, что с тобой? Напрягись. Подумай…
(Пауза)
ВАЛЕРА. Вспомнила!
ВСЕ. Молодчина! Ай да Валера!.. Давай!
ВАЛЕРА. Я изучала не тот язык! (пауза).
НИКИТА. Что значит — не тот?
ВАЛЕРА. Другой…
НИКИТА. Какой другой, какой?
ВАЛЕРА. Не помню…
НИКИТА. Ну… Д…д…др…др…дорогая!
КИРИЛЛ. Зачем вы так, Никита… Мне даже показалось, что вы как-то заинтересовались кладом.
НИКИТА. Я?!!
КИРИЛЛ. И Артур.
АРТУР. Я?!!
КИРИЛЛ. Мне так показалось.
НИКИТА. Вы ошибаетесь…
АРТУР. Как вы могли?
КИРИЛЛ. Тогда предлагаю внести полную ясность в вопросе о кладе.
НИКИТА. Если можно — конкретнее?
КИРИЛЛ. Ставлю вопрос на голосование: кто отказывается от ненужного нам клада? (все, с опаской глядя друг на друга, медленно поднимают руки. Кирилл руки не поднимает, но этого никто не замечает). Отлично! Кто воздержался? — Никто. Кто за то, чтобы взять клад? (Пауза. Кирилл поднимает руку и все, возмущенные этим, тоже поднимают). Один.
НИКИТА. Как один?! Мы — все!
КИРИЛЛ. Вы уже голосовали.
АРТУР. А вы?
КИРИЛЛ. Я тогда не голосовал.
РЕГИНА. Он не голосовал. Честное слово!..
(Общее замешательство).
КИРИЛЛ. Итак «за» — один!..
НИКИТА. Это просто — нечестно!
КИРИЛЛ (возмущенно). Нечестно?! Это — нечестно?! Забрать клад и отдать его государству — это нечестно?! Забрать лежащее без дела золото и пустить его в оборот — это нечестно?! У нас не хватает золота на покупку дорогостоящих лекарств, труб большого диаметра, прокатных станов, в то время как 1827 монет лежат без дела под дубом?!! И это — нечестно? Как вы могли обо мне такое подумать?! Я заберу деньги и отдам государству!
АРТУР. Но ведь это же может сделать каждый. Почему вы?
КИРИЛЛ. По результатам голосования!
КАЛИОСТРО. Милостивые товарищи! Вы, наверное, меня неправильно поняли. Государству я могу отдать сам. Без вашей помощи…. Я же хотел отдать лично вам. Ну, понятно, Кириллу клад не нужен…
КИРИЛЛ. Позвольте, кто вам сказал? Клад я отдам государству… а остальное — себе…
КАЛИОСТРО. Итак — подводим итоги… Кирилл отпадает, все остальные голосовали против, значит…
ВАЛЕРА. Под давлением, товарищ Калиостро! Под давлением!
НИКИТА. Это просто фальсификация… Господа, если Калиостро хочет нам сделать подарок, то…
КАЛИОСТРО. То есть, вы согласны принять клад?
НИКИТА (растерянно). Н-ну… в общем… Как будем решать?
АРТУР. Мне кажется целесообразным принять предложение Калиостро.
КИРИЛЛ. Разумно. Кто за то?
НИКИТА. Только без голосования!
КИРИЛЛ. Разумно. Принято единогласно. Маэстро, где клад?
КАЛИОСТРО. Под дубом
ВАЛЕРА. Опять — двадцать пять! Сколько там осталось?
АРТУР. Семнадцать… Ну, говорите же, честное слово! Семнадцать минут!..
КАЛИОСТРО. Вы ставите меня в затруднительное положение… Люблю-то я вас всех, а сказать могу — только одному. Духовный закон… (пауза).
НИКИТА. Кто он?
КАЛИОСТРО. Я не знаю. Все достойны.
ВАЛЕРА. Опять все достойны! Все достойны — а время идет!
НОННА. Может, жребий кинуть?
КИРИЛЛ. Нет, нет, только не жребий… Все, что угодно, только не жребий!
