Сганарель. Ей-богу, сдерут с вас втридорога, а таких все равно не достанете.
Валер. Тьфу!
Сганарель. Как бог свят, переплатите. Я вам по чести говорю, у меня без запроса.
Валер. Пристало ли вам, сударь, валять дурака и унижаться до грубых шуток? Чего ради такому ученому человеку, такому прославленному лекарю рядиться в чужое платье и скрывать от людей свой талант?
Сганарель (в сторону). Он сумасшедший!
Валер. Ради бога, сударь, перестаньте нас дурачить.
Сганарель. Как?
Лука. Ей-ей, ни к чему все это шутовство! Уж мы что знаем, то знаем.
Сганарель. Да в чем дело? Чего вы пристали? За кого вы меня принимаете?
Валер. За того, кто вы есть, — за прославленного лекаря.
Сганарель. Сами вы лекарь, а я не лекарь и сроду им не был.
Валер (Луке, тихо). И вправду помешанный! (Громко.) Прошу вас, сударь, перестаньте запираться. Не заставляйте нас прибегнуть к крайним мерам.
Сганарель. К чему?
Валер. К действиям, весьма для нас прискорбным.
Сганарель. Черт возьми, да прибегайте к чему угодно! Я не лекарь и не знаю, чего вам от меня надобно.
Валер (Луке, тихо). Похоже, что придется пустить в ход то самое средство. (Громко.) Сударь! В последний раз прошу вас: признайтесь, кто вы.
Лука. А да ну вас, довольно канителиться! Говорите напрямки, что вы лекарь, — и делу конец.
Сганарель (в сторону). Это начинает меня злить.
Валер. Охота вам запираться, раз мы все знаем!
Лука. На что вам сдались эти увертки? Какой в них прок?
Сганарель. Раз и навсегда заявляю вам, господа: я не лекарь.
Валер. Не лекарь?
Лука. Не лекарь, говоришь?
Сганарель. Сколько раз вам повторять — нет!
Валер. Ну что ж, если так, ничего не поделаешь!
Валер и Лука берут каждый по палке и бьют его.
Сганарель. Ай-ай-ай! Господа, я готов быть кем угодно!
Валер. Зачем же вы, сударь, заставляете нас так обращаться с вами?
Лука. Охота же вам задавать нам такую работу и самому принимать побои!
Валер. Смею вас уверить, что мне это весьма огорчительно.
Лука. А я так, ей-богу, и впрямь рассердился.
Сганарель. Что это за чертовщина, господа? Смеетесь вы надо мной или вам и вправду примерещилось, будто я лекарь?
Валер. Как! Вы и сейчас не хотите сознаться и отрекаетесь от своего занятия?
Сганарель. Черт побери, да я сроду лекарем не был!
Лука. Выходит, что все это про вас наврали?
Сганарель. Понятно, наврали, провалиться мне на этом месте!
Валер и Лука снова бьют его.
Ай-ай-ай! Раз вы настаиваете, господа, то я лекарь, лекарь, пускай еще и аптекарь в придачу! Согласен на что хотите, только бы шкура цела осталась.
Валер. Ну вот и отлично, сударь! Я очень рад, что вы наконец образумились.
Лука. Прямо сердце радуется, как заговорили-то хорошо.
Валер. Покорнейше прошу меня простить.
Лука. И на меня не серчайте, что такое дело вышло.
Сганарель (в сторону). Бог ты мой, а может, это я ошибся? Может, я и не приметил, как сделался лекарем?
Валер. Вы не пожалеете, сударь, что открылись нам. Будьте спокойны, вас ждет щедрая награда.
Сганарель. Но скажите, господа, сами-то вы не ошибаетесь? Вы наверняка знаете, что я лекарь?
Лука. С места не сойти, наверняка!
Сганарель. Точно?
Валер. Еще бы!
Сганарель. Черт возьми, а мне-то и невдомек!
Валер. Позвольте, ведь вы же самый искусный лекарь в мире!
Сганарель. Ой-ой-ой!
Лука. Вы же на ноги поставили прорву больных!
Сганарель. Господи помилуй!
Валер. Одну женщину целых шесть часов считали мертвой и уже хоронить собрались, а вы дали ей капельку какого-то лекарства — и она тут же поднялась и стала расхаживать по комнате.
Сганарель. Черт возьми!
Лука. А мальчишка двенадцати лет, что сверзился с колокольни и сломал себе голову, руки и ноги, — не успели вы его смазать какой-то там мазью, как уж он вскочил и побежал играть в бабки.
Сганарель. Наваждение!
Валер. Вы, сударь, не беспокойтесь, вам заплатят столько, сколько вы спросите, если пойдете с нами.
Сганарель. Сколько спрошу?
Валер. Да.
Сганарель. Ну, в таком случае я лекарь, не об чем и разговаривать. Я было запамятовал, а теперь вспомнил. Рассказывайте, в чем дело? Куда идти-то?
Валер. Мы вас проводим. А дело в том, что одна девушка потеряла дар речи.
Сганарель. Ей-богу, я его не находил.
Валер (Луке, тихо). Вот шутник! (Сганарелю.) Идемте, сударь.
Сганарель. Как? Без лекарской мантии?
Валер. Это мы раздобудем.
Сганарель (вручая бутылку Валеру). Держите: здесь у меня прохладительное питье. (Оборачивается к Луке и плюет.) По предписанию лекаря разотрите это ногой.
Лука (Валеру). Вот, ей-богу, по душе мне этот лекарь! Сдается мне, он ее вылечит, эдакий выдумщик!
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Сцена представляет комнату в доме Жеронта.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Жеронт, Валер, Лука, Жаклина.
Валер (Жеронту). Ну, сударь, я думаю, вы останетесь довольны. Мы привели к вам первостатейного лекаря.
Лука. Уж этот-то, черт его дери, все науки превзошел. Другие лекари ему и в подметки не годятся.
Валер. Сколько он уже совершил чудесных исцелений!
Лука. Покойников из гроба поднимал!
Валер. Правда, я вам говорил: он малость с придурью, и когда у него ум за разум заходит, так даже не верится, что он лекарь.
Лука. Очень уж он охоч до шуток. Другой раз кажется, извините за выражение, что у него не все дома.
Валер. Все равно он великий ученый и подчас очень даже умно рассуждает.
Лука. И то правда: как разговорится, ну словно по писаному чешет!
Валер. Его слава уж до наших мест докатилась. Народ к нему валом валит.
Жеронт. Мне не терпится его увидеть. Идите скорей за ним.
Валер. Сейчас предоставим. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Жеронт, Лука, Жаклина.
Жаклина. Помяните мое слово, сударь, и этот ничего нового не выдумает. Лечат ее лечат, а все понапрасну: вашей дочке не лекарства надобны, а муженек молодой, здоровый, да такой, чтобы пришелся ей по вкусу.
Жеронт. Ну, пошла! Тебя это, голубушка кормилица, не касается.
Лука. Прикуси-ка язычок, хозяюшка моя Жаклина, не суйся, куда тебя не просят.
Жаклина. Ей-богу же, все эти лекари только и делают, что переливают из пустого в порожнее. Вашей дочке требуется не ревень и не александрийский лист, а муж, от такого пластыря все девичьи недуги как рукой снимет.
Жеронт. Да кто ж ее теперь возьмет? А раньше, когда я хотел выдать ее замуж, она заупрямилась и ни в какую.
Жаклина. Еще бы! За нелюбимого! Отчего вы не отдавали ее за господина Леандра, по котором она вздыхает? Вот тогда бы она вас послушалась. Об заклад бьюсь, что он и такую ее возьмет, только бы вы не перечили.
Жеронт. Леандр ей не пара, он беднее того, другого.
Жаклина. У него дядюшка богач, Леандр ему наследник.
Жеронт. Ну нет, лучше синица в руках, чем журавль в небе. Денежки не те, что у дядюшки, а те, что у пазушки. На наследство рассчитывать не приходится, а то можно остаться ни при чем. Смерть не очень-то торопится угождать господам наследникам. Пока ты собираешься пожить на счет умершего родственника, можешь сам с голоду сдохнуть.
