Эльфийский бык 2
Глава 1
Где речь идет об очень высокой моде и появляются первые результаты трудов праведных
Глава 1 Где речь идет об очень высокой моде и появляются первые результаты трудов праведных
«Некоторым личностям так и тянет поправить корону на голове. И лучше бы — лопатой»
Из не вошедшего в общедоступный вариант автобиографии покойного Императора.
— Ну… — произнесла Маруся презадумчиво, пощупав рукав розового пиджачка. — Перья так-то отпороть можно…
— И перекрасить, — Таська попыталась отковырять стразик. — А штаники я, пожалуй, и примерила бы…
— Забирай, — щедро разрешил Иван, поскольку сама мысль о примерке этого вот… чуда вызывала в душе глухой и стойкий протест.
— А ты?
— А я…
— А он, — не удержался Император, — если что, в носках пойдет. У него уже и опыт есть!
Иван почувствовал, что неудержимо краснеет.
— А что? — Таська сняла пиджак с вешалки и на плечи накинула. Потом и вовсе руки в рукава сунула, отчего розовые перышки встали дыбом, открывая спрятанные под ними дырки. — Обычно так-то без носков?
— Обычно кроме носков что-то надевают, — Император стянул с блюда длинное луковое перышко.
— А он…
Все посмотрели на Ивана. Даже Бер. Причем последний — с явной укоризной.
— А он так…
— Это маскарад был, — ухо зачесалось.
— Ага… и ты примерил костюм эксгибициониста? — уточнила Аленка и добавила. — Идите уже есть, а то вон, человек голодает.
Император, изо рта которого торчал хвостик недожеванного лука, спешно кивнул, подтверждая, что почти уже совсем уголодал, едва ль не до смерти.
— Боюсь, — Таська попыталась свести полы розового пиджака, но внутри что-то захрустело. — У нас все ж провинция, глухая. Могут и не понять… так что… не сходится.
— Просто не на тебя шито, — Маруся тряхнула штаны с лампасами. — А эти ничего… трактор ремонтировать сойдет, если так-то…
— Нет, ну вот чего не сходится? Сейчас сойдем…
— Тась, порвешь… вещи-то чужие, — Аленка перышко-таки выдрала и в волосы вставила.
— Не в этом проблема, — Иван пересел за стол, потеснивши Императора. И подумалось, что благоговения перед верховной властью он и прежде не испытывал, а теперь оно и вовсе исчезло. Может, оттого, что Его императорское Величество сковородку к себе подвинули.
И ладно бы с тушенкой.
Сковородка была чугунною, явно рассчитанную, если не на все семейство Сабуровых, то на половину его точно. Ныне на ней в полупрозрачном, сдобренном приправами жиру, плавали куски мяса, полупрозрачные ломтики жареного лука и белоснежные острова глазуньи.
На блюде высилась гора картофеля.
На другом — еще одна гора, квашеной капусты.
И главное же ж есть хочется. Вроде недавно только у речки сидели, тушенку вкушая, а теперь чувство такое, будто Иван дня три не жрамши.
Вульгарнейшим образом.
— А в чем? — осведомилась Таська, отправляя пиджак на вешалку.
Дом Сабуровых стоял на окраине деревни, почти у самого леса. Солидный, в два этажа, он продолжался длинным навесом, который в свою очередь то ли упирался, то ли опирался еще на одно строение — кузницу. Из-под навеса выглядывал трактор, рядом примостился знакомый уже броневик, слегка прикрытый тентом. Внутри виднелись смутные очертания то ли техники, то ли просто каких-то железок. Разглядеть не вышло, да и не сильно-то Иван стремился разглядывать.
— В том, что нам и вправду надеть нечего, — Бер решительно набросал себе в тарелку картошки. Капустой тоже не побрезговал. — Так-то мы много взяли, но Ванькин… питомец сожрал.
— Не сожрал! — возмутился Иван этакой несправедливости. — Просто…
— Слегка пожевал, а что не пожевалось — соком извазюкал.
Девчонки переглянулись.
— Ну… — Аленка почесала в макушке. — Там выпускной костюм сохранился… братьев…
— Ага, — подтвердила Таська, устраиваясь на широкой лавке. — Который они надевали по очереди.
— Так… — Аленка пожала. — Я им говорила, что каждому свой справить надо, но их же не заставишь в магазин поехать. Семка так и сказал, что нафиг надо, что они одинаковые все. И чего выпендриваться. Зато как на свою зазнобу интернетную, так денег не жаль. Донаты, чтоб его…
— Это она про что? — тихо спросил Император.
— Потом расскажу, — Иван зацепил кусок мяса.
— А говорят, что эльфы мяса не едят… — произнесла Таська, усаживаясь на лавку.
Кухня в доме была огромной. Она-то почти весь первый этаж и занимала. И стол внушал. И лавки. Явно делались, если не на века, то почти уже.
— Почему? — Иван вот мясо очень даже ел. Хотя и от картошки не отказался. После суслятины из банок картошка с маслом — почти деликатес. — Очень даже едят…
— Ага, а еще говорят, что эльфы — пацифисты, — не удержался Бер.
— Эльфы не пацифисты. Эльфы считают себя пацифистами, — Иван и яйцо подцепил, перетаскивая на тарелку. — Но если так-то в морду дать могут.
Все задумались.
Или скорее занялись ужином.
— Не пойдет… — произнесла Таська. — Твои-то здоровые… а они помельче будут.
— Не настолько уж… хотя… — Бер вздохнул. — У меня джинсы вон… почти не грязные.
— Ага, а дырки девчата подлатают, — Аленка фыркнула. — И перышками сверху… Батино вовсе на вас велико будет. Да и не та у него одежда… можно в Осляпкино попробовать. Или в Конюхи…
— В Конюхах — два секонда. В Осляпкино — рынок и те же секонды. А на райцентр прямую дорогу перекрыли. В объезд если, через Осляпкино, то на обратном пути точно какую гадость сообразят… — Маруся призадумалась. — Может…
И замолчала.
— Марусь, — не выдержала Таська. — Договаривай уже…
— Да… ерунда-то так… но там на чердаке у нас сундуков хватает. И одежды… женскую мы перешивали… ну… раньше. И не всю, потому что бальные… ну их трогать, все одно без толку.
Кажется, она смутилась.
— А вот мужская осталась. От деда и прадеда. И раньше. Только… там мода… столетней давности.
— Лучше уж столетней, — Иван повернулся к розовому пиджаку, перышки на котором трепетали, привлекая к себе внимание. — Чем это вот… хотя бы без перьев.
— Кстати… — Бер облизал вилку. — А если так-то… то можно обыграть. У тебя ж сарафан отпаднейший. Сделаем прикладную реконструкцию. Скажем, в рамках локальной культурной программы… я отчет напишу.
Глаза его заблестели.
— Марусь? — Аленка чуть склонила голову.
— Что? Я ж не против… только там… моль и все такое. И не факт, что подберется чего… и… и вообще… там и пуговицы спороли, которые золотые. И… ветхое оно будет.
— Ветхое — ерунда. Кстати, ткани, поскольку находятся в постоянном контакте с телом, довольно неплохо поглощают силу, — Бер явно оживился. И Ивана это несколько даже пугало. В прежние времена подобный Беровский энтузиазм плохо заканчивался. — Предки ваши были одаренными?
Девушки кивнули.
— Вот… значит, немного доработаем. А пуговицы…
— Есть медные. Целая банка…
— Позолотим, если будет с чего. Покрыть тонким слоем я смогу. От золотых не отличишь… ну на взгляд точно. Вам надо будет в тему как-то… для равновесия.
— Будет, — Таська кивнула. — Сарафан или нет, но найдем… в общем, так понимаю, к нам?
За окном громыхнуло, и грохот этот заставил весь дом содрогнуться.
— Завтра, — сказала Маруся. — А то ж дождь…
— Дождь — это хорошо, — Иван дотянулся до картошки. — Землю прольет… сила в ней немалая дремлет. Там над ней кто-то хорошо ворожил.
Стало тихо.
И слышно было в этой тишине, как тарабанят по стеклам капли дождя, и шелестит, шубуршится ветер, норовя проникнуть внутрь.
— Ань, а батя твой где? — поинтересовалась Таська, разрушая момент.
— Так, в лесу…
— Дождь же, — Маруся повернулась к окну. — И остальные…
— И остальные в лесу. Только Стасик огонь держит. Ну и Семка с ним, помогает. А те два оглоеда… — Аленка прищурилась. — Пускай помокнут. Им оно на пользу будет, охолонуть. Я вам там постелю, над кузней. Там и тепло будет, и сухо. Крыша хорошая… в доме, извините, оставить не оставлю. Не по правилам это, чтоб у незамужней девицы ночевать…
