Лорд мерзко ухмыльнулся и оставил меня в покое.
— Здесь все чисто. Идем дальше, — приказал он капитанам, и я опять осталась одна.
Уже собралась уходить, когда заявился глава ковена. А я до такой степени пыльцы отворотников надышалась, что на все на свете наплевать было, и не успел лорд Орли меня увидеть, как сама к нему выскочила и активно начала приводить план в действие — вешаться на шею мага.
— Лорд Врано, ну почему вы заставляете меня так долго вас ждать? — проворковала, в буквальном смысле повиснув на нем и сдерживая рвотные позывы от ужасного запаха парфюма.
Маг сначала опешил, а потом рассмотрел меня, «красавицу», и просто впал в ступор.
— Знаете, я обдумала ваше предложение, оценила открывающиеся перспективы и пришла к выводу, что вы мне нравитесь, — прижалась к лорду покрепче, зажмурившись и стараясь дышать ртом, в ожидании ответной реакции. Ее не последовало. Пришлось усилить напор: — Я же стану первой леди, так? И меня все будут слушаться и прислуживать. А еще половина вашего состояния станет моей, а если вы вдруг умрете, то все, — продолжила перечислять перспективы, и лорд наконец-то вскипел. Снял мои руки со своей шеи, отстранил меня от себя и внимательно всмотрелся в лицо:
— Леди, я вас не знаю. Вы, конечно, выглядите весьма специфично, но нисколько не похожи на ту леди, с которой я договорился встретиться. — После чего резко вскинул руку и провел двумя пальцами по моей щеке. Посмотрел на оставшуюся на них пудру вперемешку с кремом и вынес вердикт: — Вы не Пенни. Да и голос совершенно другой, знакомый…
Я похолодела, осознав, что, увлекшись игрой, забыла изменить выговор и тембр голоса. А глава ковена тем временем схватил меня за руку и куда-то потащил. Подвел к желобу оросительной системы, по которому тонким ручейком текла вода, указал на него пальцем и приказал:
— Умойтесь, если не хотите, чтобы я сам вас умыл!
— Да что вы себе позволяете? — возмутилась, набрала побольше воздуха в легкие, чтобы высказать все, что я о нем думаю и… согнулась пополам от спазма в желудке. Как же от этого лорда воняло!!! Если бы я не пропустила ужин, то сейчас бы непременно продемонстрировала его Врано Орли. А так только плохо очень стало. Хоть бы не отравиться этой пыльцой. Я ведь не была ботаником и понятия не имела, бывает ли от отворотников передозировка.
— Вот только не нужно мне здесь спектакль разыгрывать! Я и так уже догадался, что это вы — сваха. Решила сама тепленькое местечко занять? Не выйдет! Умывайся, интриганка! — И меня буквально подтащили к желобу.
Пришлось смывать маскировку. Заодно и нос промыла, стало немного легче, но тошнота не проходила. И какой идиот додумался здесь эти гадкие цветы выращивать? Они, конечно, красивые, но отрава жуткая! И я тоже хороша! Не вышло из меня великой конспираторши. Теперь меня, несчастную этот лорд точно прибьет за такой обман. Но я оказалась не права — все было еще хуже.
— Где настоящая леди Пенни? — вопросил глава ковена. — Если ты сказала ей, что я не желаю ее больше видеть, чтобы самой занять ее место, то обещаю, и тебя и твоих родителей сошлют в ближайшие же дни!
И с такой уверенностью он это сказал, что сомнений не оставалось — сошлют. Решила, что если уж тонуть, то в гордом одиночестве, не утягивая за собой родных.
— Да не было никакой леди Пенни. Это была я! С самого первого дня, — сказала и зажмурилась. С одной стороны, от страха, а с другой — противный он, этот маг, до тошноты прямо.
— Не умеешь ты врать, сваха, — заявил лорд Орли. — Чтобы к завтрашнему вечеру у меня на столе лежала ее анкета! Иначе я дам ход делу о подделке документов и сокрытии магических способностей. И на что только ты надеялась? Неужели думала, что действительно сможешь таким образом добиться места первой леди?
— Да не нужно мне место первой леди и вы на дух не нужны! — прокричала, едва сдерживая слезы, развернулась и побежала, не разбирая дороги.
Как добралась до своих комнат, помнила смутно, было очень плохо. Голова ужасно болела, все вокруг раздражало и казалось отвратительным, но первое, что я сделала, ворвавшись в свои комнаты, — это бросилась к анкетам претенденток на это треклятое место первой леди. С трудом отыскала данные той самой милой леди с дефектом речи и возрадовалась, что не выбросила ее. Вот она, моя спасительница. Дело осталось за малым — уговорить леди Равину Бронсой подыграть мне. Если она согласится солгать лорду Орли, что встречалась с ним в неприглядном виде, чтобы определить, как он относится к ее душевным качествам, то ей он, возможно, поверит. Мне этот маг, видимо, не поверит уже никогда.
Полночи я промучилась от последствий действия отворотников, потом не могла уснуть из-за переживаний, не помог даже теплый душ. В результате задремала только с первыми лучами солнца. Но проспала я не больше получаса. В спальню ворвались взволнованные помощницы и принялись тормошить меня, причитая о грозящей опасности и каких-то слухах. Они такой гомон подняли, что мне не удалось скрыться даже под подушкой и одеялом.
— А ну замолчите, сороки! — прикрикнула на девчонок, со стоном откидывая одеяло. — Нет в вас сострадания! Я ведь только несколько минут назад уснула. С этими лордами ни сна, ни отдыха.
Девушки захихикали в кулачки, переглядываясь и поглядывая на меня.
— Вы чего? — спросила у хохотушек.
Они только активно головами замотали, показывая, что ничего и веселятся так просто, от нечего делать.
Махнула рукой на помощниц и опять натянула на голову одеяло.
— Вы что, мы же говорим — надо срочно вставать и готовиться, — заголосила Артима в то время, как Марыня активно отбирала у сопротивляющейся меня одеяло.
— Да что за срочность-то такая? К чему мне еще готовиться? После событий последних дней я уже ко всему готова! — возмущалась, цепляясь за подушку, которую тоже у меня нагло отбирали.
— Через два часа прибывает первая леди! — заголосили девчонки в унисон.
— Какая еще первая леди? Я же ее еще не выбрала. Девочки, вы что, на солнышке перегрелись с утра пораньше? — отмахнулась от глупых паникерш.
— Да не та первая леди! А та, которая жена предыдущего главы ковена! Это страшная женщина! С ней даже лорд Орли считается. И она очень не хочет терять свое место! — снова заголосила Марыня.
— И она едет сюда якобы проконтролировать выбор невесты для главы ковена, а на деле помешать этому, — добавила Артима.
— А расскажите-ка мне про убийства местных брачных агентов в прошлом году, милые мои помощницы, — проговорила, садясь и растирая лицо руками.
— Вы правильно подумали. Но никто ничего не смог доказать, кроме очевидного мотива, ковен ничего не нашел, репутация леди Брании Сквери безупречна, — прошептала Артима.
— Так чего же вы так боитесь? Если у нее безупречная репутация, не станет же она нападать на меня при всех только потому, что я не встречу ее с должным пиететом, — проговорила, зевая и пытаясь устроиться на кровати, уже без подушки и одеяла.
— Нападать-то не станет, да только примета есть такая нехорошая — если кто-то прогневит леди Бранию Сквери, то этот человек бесследно пропадает, — вкрадчиво поведала мне Марыня.
Пришлось снова вставать.
— Так это мать главы ковена и его братцев? — крикнула из ванной, умываясь холодной водой, чтобы хоть немного взбодриться.
— Что вы! Она на год моложе лорда Рэвира! Это их последняя мачеха. Поговаривают, она-то и отравила старого лорда Карбо, но опять никто ничего не смог доказать.
Информация, мягко говоря, не порадовала. Во-первых, мне предстоит встретиться с леди, которая предположительно на досуге занимается сокращением популяции свах, а во-вторых, если встречать ее будет вся правящая семейка в полном сборе, то меня поймает и обвинит в покушении на своего младшенького лорд Карбо, если этот младшенький не придушит раньше за то, что не призналась, что являюсь свахой. Вывод однозначен: мне крышка! Красивая такая, осиновая крышка от гроба. Ведь тех, в ком присутствует вампирья кровь, принято хоронить в осиновых гробах, от чего и пошли слухи среди народа, что вампиры боятся осины. Забоишься тут, если это милое во всех отношениях деревце ассоциируется с вечным упокоением.
— Девочки, а давайте вы скажете всем, что я заболела? Или нет! Лучше умерла, убили меня, и все тут, — предложила помощницам, выходя из ванной.
— А труп? — деловито осведомилась Артима. — Труп-то потребуется предъявить.
— Если я туда пойду, то точно стану трупом! — запричитала я, садясь на кровать и невзначай подтаскивая к себе одеяло.
— Нет уж, — заявила Марыня. — Если мы вас туда не приведем, то трупами станем мы. А свое, оно, знаете ли, как-то ближе.
— Что свое? — спросила, думая о предстоящей экзекуции и не прислушиваясь к словам девушки.
— Хладное тело свое! — рявкнула девица и отобрала одеяло, которым я уже практически накрылась.
