– Выглядишь изумительно, но на представление светлейшему князю в штанах для верховой езды не пойдешь!
– Это стильная вещь, – попыталась отбрыкаться я.
– Это ты лошади рассказывай, – хмыкнула Эсме, намазывая себе громадный ломоть хлеба золотистым душистым медом и ловя языком стекающие янтарные капельки.
– Если нас познакомят – расскажу! – буркнула я, присоединяясь к трапезе, и подвинула к себе тарелку с омлетом. – Так в чем дело?
– А дело в том, дева, – хмыкнула главенствующая во главе стола Кувырла, – что каждая должна явиться на смотрины в том, что было заявлено при поступлении!
– В смысле? – заковырялась я в тарелке, выбирая лакомые кусочки.
– В смысле – у тебя это набор номер восемь для гарема высшей категории! – ласково объяснила мне бабушка.
Омлет резко встал в горле, забыв направление. Потом испуганно заметался туда-сюда. Я мужественно продавила его вниз, откашлялась и со слезами на глазах прохрипела:
– Никогда!!! Только через мой труп!
– Князь не любит мертвых! – рассерженно стукнула кулаком по столу Кувырла. – Они не шевелятся!
– Я и живая не буду! – упрямо сказала я, пытаясь представить себя в этом наряде на презентации.
– Знаю я, чегось тебе подсунули, – недовольно хмыкнула (так и подмывает в мыслях заменить на «квакнула») Кувырла, пока остальные молча следили за нашей пикировкой, – тока думала, што эти прикроют… А тапереча и их тряпки в негодность пришли. Так, девки?
– У меня весь подол на ленточки порезали, – кивнула эльфийка. – Все ноги наружу.
– И у меня, – поддержала ее орчанка.
– А мне вырез сделали поглубже, – Шушу аппетит не потеряла и закидывала в свой молодой растущий организм все, что стояло на столе, – до самого подола.
– Что делать будем? – вопросила бабуля, подпирая отвисшую морщинистую щеку рукой и становясь похожей на мутировавшего шарпея.
Я прокрутила в голове несколько вариантов дальнейших событий и поняла: либо пан, либо пропал.
– Шоу, – заявила я, расставаясь с омлетом и наливая себе чай. – Будем делать шоу!
– Эт как? – заинтересовалась бабуля. Остальные тоже смотрели в удивлении.
– Сейчас все расскажу, – вздохнула, придвигая себе блюдо с клубникой.
Спустя несколько часов и ценой титанических усилий я была готова к показу местной гаремной моды и обзавелась изумительным эскортом.
Пожелав друг другу удачи и сосредоточившись, мы вышли за дверь и направились в центральную залу дворца, где должно было состояться явление меня князю. Очень надеюсь на крепость его нервов…
Часть вторая
Гаремная рулетка: испытай женщину и останься в живых!
Кувырла поводила нас каким-то путаными переходами, один отрезок мы даже проследовали подземным ходом, и в конце концов всей компанией отаборились в небольшом предбаннике с высокой дверью.
С другими претендентками на входе мы не пересеклись. Как мне шепотом объяснили девчонки, запускать всех выступающих через одну дверь очередью здесь непринято. Считается признаком бедности и безвкусия. Дескать, в богатом доме в зале для выступлений должно быть не меньше двадцати дверей.
«Господи! Тогда зал для выступлений должен быть размером с футбольное поле!» – с ужасом представила себе я. И почти не ошиблась.
Где-то через полчасика нас позвали, и мы по одной торжественно вступили в диэрскую обитель порока.
Я изо всех сил пыталась разглядеть ихнего князя. Очень уж заинтриговали. Но оказалось – ничего особенного. Сидит себе такой истукан в накидке и золотой маске. Хотелось сказать – ни кожи ни рожи! И вот почему: наружу даже клочка кожи не пробивается. Умотался, замуровался и молчит, как партизан на допросе. К нему знай придворные да слуги подбегают, он на них посмотрел, рукой махнул – они погнали монаршую волю исполнять. Одним словом, фараон в отставке, который мумия!
Теперь вернусь в начало. Вошли мы туда вчетвером. И остановились перед малиновым пологом, отделяющим входную дверь от общего зала.
Первой за него скользнула Шушу:
– Ну, девчонки, пожелайте мне удачи! Счас я им сбацаю «Танец маленьких змей»!
Мы остались подглядывать в щелку.
Итак, зал для представлений был таким огромным, что представился мне гладиаторской ареной. И совсем не случайно. Его выстроили амфитеатром. Ага. Ну вроде: «Ave, Caesar, morituri te salutant!»[5]
Цезарь, то бишь князь, сидящий в первом ряду круглой арены, немедленно получил заряд бодрости от Шушу.
Для этого мира змеелюдка выглядела более чем необычно… Ее зеленое с золотом платье с вырезом до подола так смущало даже евнухов, что я полезла в гардеробную подбирать – чем ей прикрыть то, что выставлять было неприлично, но очень сексапильно (девчонки заявили, что «пильно» они только с будущими мужьями и никак иначе!). Шушу перемерила все кофточки и шали и вцепилась загребущими руками в кожаную косуху. Представляете себе видок?
Мало того, меня еще и ограбили на фуражку, торжественно водруженную на множество косичек, заплетенных в африканском стиле.
– Лепота! – сделала вывод Кувырла и пошла потрошить стражников на предмет ремней. Из которых орчанка, немного подумав, сделала портупею. Правда, кинжалы у нас отняли, потому как с ними к князю не пропустят… Хотя, когда стража увидела выползшую из гардеробной Шушу, то попыталась отдать оружие обратно – и свое, и чужое! Но мы, как честные девушки, железный лом не взяли и выпроводили ошарашенных мужиков наружу.
Шушу проявила невиданную сердобольность и пошла их провожать. Отсутствовала она около часа, но вернулась жутко довольная и тихо хихикала, изредка поглаживая ножны.
– Что у тебя там? – не выдержала Эсме, сооружая эльфийке из волос два хвостика с пышными бантами.
– Сюрприз! – расплылась в широкой улыбке Шушу и вымелась помогать Кувырле.
В общем, Шушу вломилась на арену змеиным солдатским шагом, изящно вильнув хвостом, подкатила к диэру…
Охрана настолько опупела, что проморгала почти весь ее «заплыв», и очухалась лишь тогда, когда наша змеелюдка приблизилась к возвышению с троном вплотную. Впрочем, диэр сделал им знак, и они не стали ее задерживать.
С песней, полной неизвестно откуда взявшихся шипящих: «Мы пришли к вам с девой и чаркой браги пенной! Выпей поскорее водки, драгоценный!» – Шушу всучила диэру стопарик водки с подноса (стопарик был размером с поллитровку). Бедному диэру ничего не оставалось, как делать вид, будто он отпивает.
Задорная змея на этом от него не отстала и звонко осведомилась:
– Стесняюсь спросить – вы будете занюхивать или закусывать?
Мне показалось, что глаза золотой маски стали квадратными.
Ошарашенный князь не нашел ничего лучше, как кивнуть – дескать, будет закусывать.
Шоу продолжалось. Непосредственная Шушу продемонстрировала содержимое первых ножен.
– Предпочитаете вегетарианское меню… – Жестом фокусника достала из ножен огурец. – Или питательное? – Из второй кобуры она выудила белую мышь.
– И-и-и! – завизжали многие из присутствующих дам. Это те, у кого еще остались нервы.
Плюх-плюх! Шлеп-шлеп! – отреагировали остальные.
– Фулюганка! – Откуда сбоку появилась команда гестапо во главе со штандартенфюрером. – Отдай последнее орудие производства!
Замотанные в черное тетки с криками и гиканьем носились по всей арене за змеелюдкой, издевательски орущей во все горло:
– Ни за что! Это мой сувенир на память!
Дышать было трудно… от смеха. Если смех продлевает жизнь, то я не умру никогда!
Наконец очухалась стража и выставила заслон между Шушу и тетеньками. Самый главный стражник (судя по его большому и красивому головному убору из блестящего металла, постоянно сползающему на лоб) встал впереди.
Змеелюдка один раз пожалела дяденьку и ловко поправила ему шапочку кончиком хвоста. Стражник попытался изобразить кролика перед удавом, но, глянув на злобных теток, передумал. Вместо этого бочком подобрался к Шушу и, мило улыбаясь сведенными челюстями, мягко и непреклонно отобрал несчастного замурзанного мыша и вернул его владельцам из гестапо. Тетки в черном приняли грызуна как родного и каждая по очереди поцеловала стражника в лоб. Дяденька чуть не умер то ли от ужаса, то ли от счастья и уполз с арены, бережно поддерживаемый Шушу.
– Продолжать будете? – безнадежно спросил распорядитель, уже отчетливо понимая, что все это добром не закончится.
– А как же! – гордо возвестила змеелюдка уже практически у выхода. – Девочки, пошли!
И девочки пошли… с пипикастрами (слово ужасно неприличное, но, кажется, обозначает всего лишь пучок лент у группы спортивной поддержки).
Со слаженным криком:
– Даешь молодежь! – на арену выпали орчанка с эльфийкой. Девчата представляли собой изумительную пару. Шифоновые гаремные платья закачивались на уровне бедер, дальше шла бахрома из ленточек, сквозь которую мелькали стройные ножки в синих лосинах у Эсме и розовых – у Миримэ.
