У-у-у, самцы схватились… Сейчас полетят перья по комнате. Причем, вероятнее всего, мои.
— А ты, значит, за печеньками приперся? — разозлилась я. — И так объелся, что штаны малы стали, да?
Мария фыркнула из угла.
— Я разошелся с Ольгой, если ты хочешь знать.
Я задумалась всего на пару секунд.
— Нет. Не хочу.
— Из-за тебя, Вер, ушел от нее к тебе.
— Ну, то, что ты пришел ко мне, я вижу, — хмыкнула я. — Только зачем, не пойму. Пожрать у меня нет, я недели две провалялась со сломанным крылом. Впрочем, можешь съесть оставшийся кусочек сыра. Он как раз покрылся плесенью и соответствует твоему доходу. Богатые любят деликатесные сыры, я слышала. А нам пора. Мария, темненький, пошли!
— Ты что, позволишь ему остаться?! — зашипел “темненький”.
— Да нехай спит. — Я пожала плечами. — Скандал с женой — это тебе не шаньгу кушать. Полежит, успокоится, сырику погрызет, да вернется. Борщ-то лучше.
— Ты не поняла меня, Вера, — холодно усмехнулся Александр. — Я вернулся к тебе. Я хочу тебя. Снова. На этот раз навсегда.
— Я бы выбрала приз.
— Прекрати паясничать. Я сумею сделать тебя счастливой.
— Этим ремнем?
— Нет. Не этим.
Темный явно хотел свернуть охотнику шею. По крайней мере, он медленно зверел, и только Мария, подошедшая к брату, не давала грянуть грому.
— Слушай, Саш. — Я поморщилась. — Мы же об этом говорили. Иди к Ольге со своими развлечениями.
— А ты у нас, значит, теперь приличная девушка?
— Все-таки съешь сыра, — устало произнесла я. — Тебе надо о многом подумать, если ты понимаешь, о чем я. — Ребят, идемте, опоздаем. Кстати. Александр, я иду уничтожать эту маску. Мог бы и спросить, как продвигается расследование.
— К черту расследования, Вера! — заорал охотник.
— Не повышай на нее голос! — взревел Князь.
— Прекратите орать! — крикнула Мария.
— Заткнитесь оба! — Это была я.
— Дайте поспать, сволочи, я сейчас полицию вызову! — а это соседка с верхнего этажа.
— Темненький, — я ласково потерлась о его плечо, — не злись на него. У него теперь нет личной жизни, поэтому он мешает чужой. Посочувствуй лучше.
— Я ему посочувствую, — мрачно пообещал Князь. — Очень хорошо посочувствую.
А потом, не слушая моих возмущенных воплей, темный подхватил меня на руки и вновь исчез, хотя мы договорились этого не делать.
— Ты что, свихнулся?! — воскликнула я, осмотревшись.
Мы оказались в кабинке туалета, в клубе.
— Еще раз я увижу возле тебя этого урода, убью обоих! — прорычал Князь мне в лицо и распахнул дверцу, сорвав засов и распугав стайку девчонок, красивших губы у зеркала.
— Мне показалось, или он ревнует?! — удивленно произнесла я, под настороженными взглядами выходя из туалета.
На танцполе уже вовсю плясал народ, хотя основная программа еще не началась. Как и говорила Мария, в костюмах были преимущественно девушки, да и костюмы эти оригинальностью не отличались. В основном все были в гогглах и шляпах-цилиндрах, да корсетах. Мои крылья явно выделялись на общем фоне. Надеюсь, маска не настолько разумна, чтобы вычислить меня, не имея носителя. Мимо прошла татуированная с ног до головы парочка, и я даже не определила, кто из них есть кто.
— Что это с ним? — рядом оказалась Мария.
Я посмотрела в сторону темного, который, оказывается, был у барной стойки. И заигрывал с какой-то девчонкой в длинном платье с корсетом. Симпатичной довольно девчонкой.
— Ревнует, — буркнула я, идя к пустому столику.
— Ну, учитывая то, что в твоей квартире был Крапов… я не удивлена.
— Крапов придуривается, — ответила я. — Он давно и счастливо женат, я ему не нужна. Он, конечно, не идеал мужчины, но и не полный подонок. К тому же он делает хорошее дело и неплохо платит. Я скорее сдохну, чем вернусь к нему, твой брат должен был это понять.
Я вдруг поняла, что до сих пор обращалась к Князю, не называя его имени. Как-то так получилось, что мое имя он знал, а я его — нет.
— Как зовут твоего брата?
— Что? — Мария моргнула. — Ах… имя… ты можешь использовать любое имя, данное ему каким-либо народом.
— Не похож, — фыркнула я. — Совсем не похож на того дьявола, который описан в книгах.
— Правильно, — кивнула Мария. — Потому что описан был его предок. Мы, в сущности, ничем от людей не отличаемся. Наше общество тоже развивается, меняются правители, роды, династии, княгини. Только миссия неизменна: мы поддерживаем баланс. Также и с вашим Князем Света. Он ведь тоже не миллионы лет живет, верно? А сколько было цивилизаций до вас? Не мог же мой брат править всем этим. Ему всего около… восьмисот лет. А власть у него и того меньше… около трехсот. Чуть больше.
— Но у него ведь есть имя, да?
— Конечно. Но, увы, на нем запрет. Представляешь, если каждый новый правитель — а их бывает до двух в столетие — начнет называть себя новым именем? Так что открыть эту тайну может только он сам. Попроси. Думаю, не откажет, хоть запрет наложит и на тебя. Вроде, таким пользуется и Князь Света. Его же тоже никто не знает, да?
— Попросить? — Я кивнула в сторону темного. — Он, по-моему, в шаге от открытия великой тайны красотке в черном.
— Мне его одернуть?
— Не надо. Я сама, — у меня родилась идея очередной пакости.
Не оригинальной и довольно избитой, но от этого не менее веселой.
Я обошла толпу так, чтобы зайти со спины. Девчонка, которую клеил темный, меня не знала, так что даже не обратила внимания, будучи поглощенной разговором.
— А где ты живешь? — услышала я ее заинтересованный вопрос.
Они что, уже договариваются, куда поедут?! Ну, нет, мой милый. Либо ты никуда не едешь, либо хвост оставляешь здесь. Я его как в мультике, вместо звонка дверного повешу.
Я осторожно, двумя пальцами взялась за хвост и начала привязывать его к ножке соседнего стула. Едва удавалось сдерживаться и не хихикать подленько от предвкушения реакции рогатого чуда. Воистину дура я. Ну, да и ладно, дурам живется легче.
Едва я успела закончить свое черное дело, как почувствовала, что меня хватают за свободную руку и разворачивают, совершенно не интересуясь моим мнением.
— Идем, попляшем, — пьяненько улыбался какой-то му… мужик.
— В колхозе попляшешь, — фыркнула я, высвобождая конечность.
— Пошли, со мной потанцуешь? — раздался голос Князя.
Естественно, он не мог не узнать меня. Ой, что будет… особенно если темный рванет в драку и упадет: хвост-то привязан! Такого унижения он мне не простит. И, кажется, появится новая традиция: каждые триста лет кидать Веру в бездну.
— А ты ее папаша что ли? — нагло ухмыльнулся мужик. — Или этот… начальство? Так сколько за девочку?
И радостно так засмеялся. Думал, видать, что гениально пошутил. Очень хотелось разочаровать этот цвет интеллигенции, но проблема привязанного темного меня волновала куда больше.
— Эй, — я встала между мужчинами, — не надо с ним никуда ходить.
— Надо, — прорычал Князь, не отрывая взгляда от мужика. — Отойди, Вера.
— А я говорю, не надо! — Мне пришлось упереться руками в грудь темного, чтобы он не кинулся на бедного пьяницу, которого я уже успела пожалеть.
— Светлая, отойди!
— А я говорю, тебе не надо к нему лезть, — сквозь зубы прошипела я. — Совсем не надо.
До Князя, очевидно, дошло, что что-то не так. Он моргнул и уставился на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
— Почему не надо?
— Ну… у тебя хвост привязан. — Я виновато вздохнула. — К стулу.
— Зачем ты его привязала?! — заорал темный.
— А зачем ты стал приставать к этой дылде в корсетике?! — в свою очередь возмутилась я.
— Ты что, ревнуешь?
— Нет! Просто решила сделать гадость. Спонтанно.
Я покраснела и отвернулась. Ну, ревную, и что? Он меня своей собственностью называет, а мне, значит, даже поревновать нельзя. А хвост — вообще святое, я хвостов за всю жизнь не видела. А она у меня долгой была. Как тут удержаться, когда эта кисточка так и манит… подстричь.
— Развязывай! — приказал темный.
Пришлось подчиниться и, несколько раз намеренно царапнув кожу ногтями, отвязать князеву конечность от ножки стула. Темный шипел каждый раз, когда мои ногти впивались в хвост, но я делала невинное выражение лица и извинялась. Так и спустил эту маленькую месть на тормозах. Ну, не опозорился, и то ладно.
— Первый и последний раз прощаю. Еще раз привяжешь мой хвост…
— Второй, — уточнила я.
— Что “второй”? — не понял Князь.
— Второй раз прощаешь. Первый я тебя уже в спальне привязывала!
— Светлая, ты доиграешься! — буркнул темный. — На, выпей.
И сунул мне в руки бокал с мохито.
— Сам пей, — обиделась я. — Или дылде своей предложи. А я на работе не пью! Все, я пошла.
