— То капец этому бизнесу. Не переживайте, по поводу кладбища бред. Если бы оно тут было, то гости бы приходили совершенно другие. Душить они точно бы не стали.
— Вы знаете, кто это?
— Есть догадка. Но лучше бы осмотреться на месте. Нас ведь пустят?
— Конечно. Константин Сергеевич как раз должен выйти. Я ему набрала. Понимаете, в чем сложность, здесь два владельца. И у них разные взгляды на сложившуюся ситуацию. Константин Сергеевич верит в существование того, что нельзя объяснить. А вот Станислава Семеновича разговоры о подобном скорее злят.
— И на сколько мы договорились?
— На шесть миллионов, если все пройдет успешно и Станислав Семенович не узнает. Это…
— С вашими процентами, я помню. Это и есть Константин Сергеевич?
Тезка моего друга выглядел импозантно. Дорогой костюм, высокий рост, ухоженные руки. Я бы сказал, даже слишком. Когда он протянул пятерню для рукопожатия, я отметил, что чувак точно делает маникюр. Нет, я не осуждаю, но у нас в Выборге так не особо заведено.
Из неприятного у него был только взгляд. Колючий, как куст шиповника. Посмотришь на такого и сразу понимаешь, что он не мальчик-одуванчик. И явно не случайно на своем месте.
Меня он «пощупал» довольно быстро. Скользнул взглядом по одежде, посмотрел на лицо, попытался сдавить ладонь. Ну да, ну да, рубежника передавить силой, очень смешно.
Я даже хист слегка выпустил. Прям самую малость, но этому Константину Сергеевичу хватило. Взгляд сразу стал извиняющимся, почти ласковым. Я про себя так его и назвал — Хамелеон. Знает, когда виться ужом, а когда нависнуть коршуном. Самый опасный из противников, который понимает, когда нужно отступить и действовать мягкой силой, а когда атаковать напрямую.
— Добрый день, меня зовут…
— Давайте без прелюдий, — оборвал его я. — Нам уже рассказали друг о друге. Покажите место, где все произошло.
— Да, конечно. Пройдемте.
Когда Светлана говорила, что заведение «высшего уровня» я, если честно, немного скептически к этому отнесся. Привык, что у нас в Выборге высший уровень, если официант не закатывает глаза, а в ответ на пожелание — тебе не хамят. Да, и по нашему городу ездили Лексусы и прочие свидетельства дорогой и далекой жизни. Но я почему-то раньше не задумывался, в какие магазины ходят владельцы этих машин и где отдыхают. Было четкое понимание, что точно не в «Поляне», но где именно — непонятно.
И вот оказавшись в фойе я немного растерялся. Потому что впервые за долгое время увидел, как одновременно дорого и неброско должен быть украшен холл. Кожаная мебель в английском стиле не выглядела вычурно, какие-то модные циновки на стенах не напоминали бабушкины ковры, а множество нюансов в виде крохотных столиков, шкафов со стеклянными дверцами, декорированных фруктовниц, в которых лежали плетеные из ветвей яблоки и груши, не являлись ненужным нагромождением. Напротив, они виделись мне дополнительными элементами одной огромной картины. Блин, да я бы дизайнеру, который тут поработал, пятерку бы поставил.
— Нравится? — спросил Константин Семенович. — Здесь наши гости могут выкурить сигару или выпить. Я бы провел вам экскурсию, но раз вы сами попросили показать место.
Это, он видимо, отомстил за мою категоричность. Сказать по правде, я действительно уже пожалел, что такое ляпнул. Любопытно было бы поглядеть, как живут и отдыхают нувориши. Здесь явно собирались люди серьезного уровня с определенным вкусом. Интересно, как Светлана вышла на этих владельцев? Ее муж точно отдыхал в других местах.
Мы прошли по длинному коридору, который закончился множеством дверей. По крупной темной плитке я понял, что началась, как бы сказать, помывочная зона. Здесь тоже все было изысканно — предбанник в виде большого зала с дорогой мебелью, внушительным столом, бильярдом, караоке и несколькими номерами, где можно было уединиться разгорячившимся мужчинам с прекрасной группой сопровождения. До всего этого я дошел не сам, Константин Семенович мне показывал, рассказывая без тени стеснения.
— А где все произошло?
— Там. В хамаме.
Как выяснилось, тут еще и парилок оказалось несколько. Римские термы, хамам, финская сауна и русская баня. Мне было очень интересно, в чем категорическое отличие одной от другой. Но спрашивать я не стал. А на практике подобное не испытаешь, сейчас все было отключено.
— Мы сначала подумали, что она уснула. Кому может стать плохо в хамаме? — риторически спросил Хамелеон. — Там и температуры-то нормальной нет. Чисто погреться.
— А второй случай где был? — уточнил я. — Тут же?
— Да. Дверь мы поменяли клиент разбил ее, когда выбегал. Сильно поранил руку, пришлось наложить несколько швов. Вторую уже взяли из каленого стекла.
— Это его и спасло.
— Стекло?
— Да нет, кровь.
— Как раз наоборот, — решил поспорить Константин Сергеевич. — Вену порвал, крови было, как со свиньи.
— Кровь спасла от нечисти. Для нее кровь — фактически конечная цель. Ее вытекло много, вот она и успокоилась. Хотя нечисть в данном случае предпочитает обходиться старым добрым удушьем. Именно так, как умерла первая жертва.
— Нечисть? — явно не понравилось слово владельцу. — И вы знаете, что это за… нечисть?
— Знаю…
Я присел на корточки, щупая остатки слабого чужого промысла. Кислого, как немытое тело. Правда, вслух ничего говорить не стал. Меня опередила Лихо. Благо, ее никто не услышал.
— Сс… обдериха.
Глава 8
Я бы разобрался без всяких подсказок Лихо. Информация о банной нечисти появилась в тетради еще на втором рубце. А так как тогда вообще со сведениями о рубежной жизни было не так, чтобы очень много, то я все строчки перечитал по нескольку раз.
Если коротко, то существовал банник и обдериха. Кто-то считал, что это муж с женой, иные напротив, уверяли, что персонажи не имеют отношения друг к другу. Как правило, одну территорию они делить не любили. Оставалось загадкой, как эта банная нечисть размножается или все-таки они действительно не имеют отношения друг к другу.
Но разница была. Банник воспринимался как некий охранитель помывочно-намыливательных помещений и небольшой проказник. Да, он мог наказать человека за неуважение традиций или поздний визит — ошпарить, попугать, навести морок.
Тогда как обдериха была вообще отбитой на всю голову. Как только я услышал про смерть в сауне, у меня первая мысль про нее сразу и возникла. А когда чужане обмолвились про женщину с крупными зубами — вся картинка сошлась.
Вообще, обдериха могла прикинуться и девочкой, и старухой, тут уж, смотря какое настроение у нее будет. Вот только ее появление не сулило ничего хорошего. Если у человека окажется ума чуть побольше, чем у кильки с Финского залива, он в такую баню точно не вернется. Если напротив, решит себя испытать, то быть беде.
— Оба случая были ночью? — спросил я у Хамелеона.
— Около четырех утра.
— Да еще, наверное, после того, как все попарились, — кивнул я. И чувствуя на себе недоуменные взгляды Светланы и одного из владельцев банного комплекса, продолжил. — Поверье существует, что можно лишь тремя партиями париться. То есть, к примеру, дети на малый пар идут сначала. Потом женщины и уже затем мужчины. Но это условно, конечно. Тут же комбо, куча людей, да еще после чертова часа. Только…
— Только что? — казалось, Константин Сергеевич даже перестал дышать. Эк его пробрало.
— Странно все это. Мне кажется, ваше заведение существует не один день. И раньше подобных случаев не было, так?
— Так, — согласился совладелец.
— И почему все так резко изменилось?
— Не знаю, — искренне развел руками Константин Сергеевич.
— Понятно почему, сс… Обдериху прошлого дома лишили, вот она сюда и явилась. Почуяла и людей, и место похожее для обитания.
— Что-то сносили в последнее время рядом? Меня интересуют бани.
— Да, недели три назад. Мы выкупили часть участков, хотим расширятся. Там не было ничего существенного, несколько старых домиков, пристройки.
