— Ральфик! Ко мне! Ко мне! — Радостно закричала я.
Пес подбежал и первым делом, он начал перегрызать веревки на запястьях. В это же время двое стражей, забив на животное, пытались поднять советника и признаться, им это почти удалось! Упор на слове “почти”. Как только его подняли, то Агнас не удержавшись снова шлепнулся на землю.
— Да чтоб вас! — Слышалось со стороны входа
— Ральф, миленький, поторопись, — подгоняла я пса.
— Ральфу немного осталось! — Рычал тот.
И вот она свобода! Веревки упали, а руки больше ничего не сковывало. Я потрепала спасителя за щеку и чмокнула в носик. Первым делом, вооружившись увесистой доской, которая подпирала какую-то стойку, я бросилась к стене. Подняв импровизированный таран и что есть силы принялась молотить им по доскам на стене. Шуму, я вам скажу, было много и естественно на это безобразие мгновенно отреагировали мои недруги. Что было само по себе логично, ведь пленница пыталась в наглую смыться, так и не ощутив на себе их праведного гнева. Странная парочка ринулась в сторону беглянки, то есть в мою сторону, при этом напрочь позабыв об Агнасе. И тот, в который раз, оказался пятой точкой на твердой земле.
Я била по доскам не жалея силенок. Вкладывая всю накопившуюся за пару дней злость. Это подействовали и стена начала поддаваться. Удар! Еще удар! Я ощущала каждую занозу, которая впивались мне в ладони. Удар! Осталось не так много. Но и стража уже близко! Удар! Послышался злобный лай. Ральф выбежал наперед и оскалившись преградил воякам путь. Это поубавило пыл парней Ага, значит забоялись зверюгу королевскую, так их Ральф! Можешь даже покусать, но потом обязательно нужно промыть пасть и почистить зубы! Главное покажи что и мы не лыком шиты! Это дало мне немного времени. Раздался треск — это доска слетела с гвоздей и зашаталась. Взявшись обоими руками я ее отодвинула в сторону. Лаз оказался слишком узким. Нормальный человек не пролез бы, а вот я, со своими миниатюрными размерами, вполне могла бы попробовать. Да и выбора особого не было, ведь в любой момент стража могла придти в себя.
— Ральф, бежим! — Приказала я и пес пулей понесся ко мне и начал прыгать и вилять хвостом. Я указала ему на дыру в стене. — Ральф, лезай ты первый.
Два раза повторять не пришлось и блохастик тут же исчез во тьме. Теперь и моя очередь пришла.
Вот они плоды моих каждодневных диет. В любую щель могу прелесть!
И вот она… свобода! Так, по крайней мере мне казалось. И как только я протиснулась, рука стража, в последний момент, ухватила меня за шиворот и принялась тащить обратно в сарай. Хорошо, что пальцы не крепко зацепились за ткань спортивного костюма и я с легкостью освободилась от хвата. Выскочив на улицу, напоследок обернулась. Меня провожал разочарованный взгляд нападавшего, а сзади стоял красный как помидор Агнас.
— Прощайте, неудачники! — Показав всем на прощание неприличный жест, я побежала догонять своего лохматого друга. Ральф привел меня к саду, где среди деревьев стояли мои товарищи, а их окружало несколько солдат с копьями. Видимо и воришки сумели сбежать, но все же нарвались на патруль. Но зачем им идти вглубь усадьбы, могли бы сбежать через забор. Неужто за мной пришли? Я обратила внимание, что все это время держала в руках доску, а до этого не замечала, даже веса не чувствовала. Оторвав кусок ткани с спортивного костюма, я намотала его на навершие палки и подкравшись к фонарю, поднесла доску к огню. Ткань вспыхнула и я бросила самодельный факел прямо на стражей и снова все вокруг вспыхнуло и засеяло, давая возможность друзьям сбежать.
Встретились мы в обусловленном месте.
— Ты это с факелом здоровски придумала! — Похвалил меня Тунок. Я сделала вид что мне все равно, но сердечко предательски екнуло а в мыслях вертелось: “ну похвали меня! Похвалили меня еще, ну же! Не будь таким сдержанным!”
Далее оставалось только добежать до стены и прелесть через нее.
— Жаль, что без еды остались, — тяжело вздохнул Мелкий.
— Зато все живы! — Отозвался Малюк. — Одно скажи: Что там было? Зачем ты принялась все вокруг крушить?
— Я это… не сдержалась. Я знаю этого барона… много зла он мне причинил, — начала оправдываться я.
Больше никто ничего не сказал, мы перелезли через забор и пока никого не было, побежали подальше от усадьбы.
Глава Одиннадцатая: Все тайное становиться явным
Мы возвратились в трущобы, но от былого настроя не осталось и следа. Мелкий постоянно шмыгал носом, а Толстяка пропал аппетит, а Малюк и Тунок практически всю обратную дорогу отмалчивались. Все были вымотаны и подавлены и не мудрено, ведь мы едва не попались.
Первыми нас встретили детишки. Они с радостными воплями устремились к нашей компании и улюлюкая, принялись выклянчивать вкусняшки. Но поняв, что мы пришли с пустыми руками сильно расстроились.
Печальные, заплаканные глаза теребили душу.
— Совсем ничего? — Всхлипывая проговорила маленькая девочка в красном платьешке, которая дергала меня за спортивный костюм. — Совсем-совсем ничего?
Наклонившись и положив руку мелкой на макушку, я сказала как можно мягче:
— Прости, но у нас правда ничего нет, — Вина лежала полностью на мне. Ох, если бы… если бы я не дала тогда волю эмоциям, то еды было предостаточно и детишки сейчас прыгали от счастья, но теперь они будут голодать…
Но девочка вместо обиды лишь мило улыбнулась, что заставило меня улыбнуться в ответ. Я пошла дальше, а чумазая девочка долго смотрела в след. Надо было хоть пирожок прихватить, Ангас бы не обеднел. Он и так обирал этих людей долгие годы!
Через какое-то время нас позвали к себе старейшины. Разговор был не из простых, ведь очередная команда явилась с пустыми руками.
— Если так и продолжиться, нам нечего будет есть, — проговорил Фауст и стукнул кулаком о стену.
Мы его понимали, но поделать ничего не могли. Тунок и остальные умолчали о моем проступке, поэтому старосты ничего не знали, в отличии от моей совести.
— Ну хорошо, можете идти, — уже более спокойным голосом проговорил оценщик и потрогал треснутое пенсне. — Только зайдите на кухню. Вы старались и еда вам за это причитается.
— Еды сегодня НЕТ! — Кухарка преградила путь, при этом заложив руки в боки. — Кое-кто не соизволил нам ничего съестного принести, так что будете хлебать одну воду.
— И на том спасибо, — поблагодарил Мелкий
— За себя только говори! — Взвинтился Толстый. — Голодать я не могу, а то подпорчу свою идеальную фигуру.
Что? — Засмеялся Мелкий. — Ты себя в зеркало видел то!
— Откуда в трущобах зеркал? — Парировал не в меру упитанный паренек. — Зато, я вот что прихватил.
Толстяк полез в заплечный мешочек и достал оттуда небольшого размера картину.
— Вы поглядите на него. Нет бы еды набрать, а он вместо этого картинами любуется! — Отозвался Малюк.
— Да ничего вы не понимаете! — Махнул рукой Толстяк. — Это не просто картина, а портрет.
— На кой нам сдался портрет барона? — Не понял Мелкий. — Он ведь страшны-ы-ый, как моя жизнь.
— Да не в этом дело, говорю же! — Распинался Толстяк. — Здесь изображена королевская семья, может, хотя бы так на них посмотрим. — Толстяк принялся изучать картинку. — А вот эта девчонка на нашу Венди похожа.
Толстяк ткнул пальцем в девчонку одетую в нарядное платье, которая была, как две капли похожая на меня. Проблема была в том, что ЭТО и ЕСТЬ Я!
— Дай сюда! — Малюк вырвал из рук приятеля картину и поднес ее крепышу. Повисла пауза. Как назло, к нам зашел еще и Фауст, долговязый оценщик, увидав в руках у воришек ценный экземпляр, тут же подбежал к Туноку. Они оба взглянули на картину, затем на меня и снова на картину.
— Венди, у нас к тебе чертова куча вопросов. — Выдал крепыш и так посмотрел на меня, что не выдержав тяжелого взгляда, и предпочла опустить голову.
Пришлось во всем сознаться: как я обманывала ребят прикидываясь своей в доску. Как в украдкой подкладывала еду на кухне, как меня и моих родителей предал подлый Агнас и в конце концов, как я оказалась здесь в трущобах. Рассказала обо всем, до мельчайший подробностей. Поначалу все казалось лишь невинной игрой — детской шалостью! Принцесса и воры. Ну что тут такого, поиграю и забуду, почему нет. Я же принцесса! Но чем больше проводила с ними время, тем более пропитывалась их идеалами. Вникала в проблемы нищих и обездоленных. И тогда весь мой мир будто перевернулся! Я не представляла, что среди босяков бывают такие как Тунок. Слащавые мальчишки с которыми я общалась не шли ни в какое сравнение с ним. Тунок да и ребята знали о чести. Хотя казалось бы — какая честь у воров? Но жители трущоб никогда не крали драгоценности, не занимались карманными кражами и не убивали, а лишь воровали еду и то чтобы прокормить свою голодную большую семью, которыми являлись все жители здешних мест.
