В любом случае Таро был слишком незначительным… Кажется, я повторяю это слишком часто… Персонажем, чтобы я его постоянно курировал. Другие герои заслуживали намного более пристального внимания. Поэтому я не испытывал волнения касательно того, что с ним станется — только лёгкий интерес.
Именно с этим интересом я и направился к нему домой. Время было ранее, и мне, наверное, следовало заявиться к нему на работу… Однако я страдаю аллергией в отношении офисных помещений, это раз, а во-вторых я не совсем уверен, что Таро смог сохранить свою должность после недавнего происшествия.
Скорее всего он пустился во всей тяжкие. Почувствовал кровь и захотел «ещё». Возможно, создал собственную банду. Возможно, сделался наркоторговцем и теперь барыжит кокаином. Возможно, сделался сутенёром и теперь барыжит Киёко. Вариантов на самом деле было великое множество, прямо глаза разбегаются. Я даже испытал определённое предвкушение, когда запросто открыл закрытую дверь его душной квартирки и зашёл внутрь.
Осмотрелся.
На первый взгляд ничего не изменилось, только стало немного чище и опрятней. Затем я пригляделся и заметил на стене небольшую грамоту в стеклянной рамке. Я приблизился, прочитал её содержимое и…
— А?..
Сморгнул.
Затем ещё раз.
Грамота была следующего содержания:
'Танако Таро
Лучшему работнику недели!'
…
…
…
Глава 19
Безбрежность
POV Таро
Жизнь налаживается.
Именно об этом думал Таро, когда в полдень, сидя за рабочим компьютером, проверял статистику купли-продажи за последний месяц. Дело это было необычайно важное, любая ошибка в расчётах могла стоить компании огромных убытков, так как именно на основании этой статистики планировалось производство и заказы на следующий месяц. Вот почему обыкновенно эту работу поручали только самым важным и ответственным служащим. Например, старшему своего отдела — должность, которую Таро получил совсем недавно. Причём, — Таро откинулся на спинку стула и улыбнулся, — совершенно заслужено…
Когда прежний менеджер оказался в больнице после таинственного нападения, — про самого нападавшего было ничего неизвестно, и только молодые девушки, работавшие в офисе, пользовались мнимой опасностью, чтобы просить своих старших незамужних коллег их проводить, — на его место назначили заместителя, человека ответственного и необычайно деятельного для своего преклонного возраста.
Последний немедленно провёл ревизию и выявил ряд нарушений, после которых возвращения прежнего менеджера, когда его, разумеется, выпишут из больницы, оказалось под вопросом. Некоторые люди получили выговор и были понижены в своей должности, а другие…
Проверяя отчётность, менеджер обратил внимания на работника по имени Танако Таро. Сперва ему просто понравилось это имя — совершенно заурядное. Затем он проверил его послужной список и заметил, что стаж у Таро был внушительный, что работу свою он всегда выполняет в срок, — иной раз даже опережая график, — что всю свою жизнь он работал именно в этой компании, — лояльность! — и наконец, что в его отношении ещё не было ни одного дисциплинарного выговора…
Менеджер немедленно вызвал Таро — поговорить. Сперва тот казался замкнутым и немного бледным, и всё же мужчина списал это на обыкновенное волнение. Он расписал заслуги Таро и предложил ему временно занять освободившееся, — прошлого человека уволили за взятки, тоже, разумеется, связанные с прошлым менеджером, — место старшего по своему отделу. Не сразу, разумеется. Сперва будет испытательный срок. Но если он хорошо себя покажет за, предположим, неделю, место станет его по праву…
Из кабинета своего начальника Таро вышел в немного ошалелом состоянии. Разумеется, ведь он предполагал, что сейчас его ожидает по меньшей мере выговор за частные встречи, которые происходили между ним и Киёко в последнее время, а может быть и вовсе суровый полицейский, но вместо этого впервые, — впервые! — в своей жизни он получил повышение.
Оцепенение продолжалось весь день; а уже на следующий Таро с таким рвением и безумством взялся за работу, что совершенно перестал обращать внимание на своё окружение, и Киёко, вечером, в постели, накрытая покрывалом на голое тело, призналась, что в это время ей было боязно к нему подступиться.
Примерно тогда же Таро заметил, что удивительные перемены, которые произошли с ним после… смерти, касались не только его физического состоянии, но и рассудка. В здоровом теле здоровый дух. В мёртвом теле, по всей видимости, тоже, потому что усталость была чужда обновлённому Таро.
Он мог работать неограниченное количество времени, и при этом его работоспособность, которая обыкновенная представляла собой дугу, достигавшую своего апогея в районе полудня и после этого неуклонно спадавшую, теперь держалась на одном неизменно высоком уровне.
Он взялся за работу и справился с ней с блеском, опережая срок.
Новый менеджер сперва подумал, что Таро шутит, когда тот принёс ему готовые документы. Затем он поправил свои очки в роговой оправе и продолжительное время проверял бумаги. Таро боялся, не совершил ли он ошибку и не подвёл ли возложенных на него ожиданий, но вот мужчина поднялся, приблизился к нему и, сохраняя прежнее, серьёзное выражение лица протянул руку.
С тех пор Таро сделался старшим по своему отделу. Более того, он получил блестящую рекомендацию, и менеджер почти напрямую говорил, что его ожидает большое будущее, причём не только в рамках данного конкретного офиса, но в масштабе всей компании, которой нужны такие одарённые (и молодые) кадры.
Всё это было настолько невероятно, что долгое время Таро просто не мог осознать случившееся; придя в себя, он стал замечать улыбку, которая так и норовила прокрасться на его губы. Ведь всё это было просто невероятно… правильно. Он действительно долго и упорно работал, и теперь получил награду за свою работу.
После этого Таро захватили фантазии. Откинувшись на спинку своего кресла, расположенного возле окна в самом конце помещения, Таро стал осматривать офис. Свой офис. Если не сейчас, то совсем скоро, когда он займёт управленческую должность, а потом поднимется ещё выше по карьерной лестнице и станет важным человеком.
Теперь события той злополучной ночи, когда он совершил своё нападения, казались ему странным, спонтанным, возможно даже и вовсе не произошедшим помутнением рассудка. Всё это напоминало дурной сон, тёмный час перед рассветом, который стремительно разогнали лучи восходящего солнца.
И лишь единственная тёмная тучка до сих пор лежала на ясном горизонте его обновлённой жизни.
То и дело взгляд Таро обращался налево, на пустующее место Сиба.
Последняя решила не возвращаться. Это было её собственное решение. Ей отправили приглашение, даже извинение, подписанное дрожащей рукой прежнего менеджера, — кажется, в самый момент подписания последнего его схватила очередная судорога, — но девушка на него не ответила, а когда с ней связались, заявила, что возвращаться она не собирается.
Таро сам не знал, почему это вызывало у него такую горечь. Он понимал, что решение Сиба было закономерным, что она всегда была гордой девушкой, и что даже не возвращаясь она вполне могла найти себе другое место, возможно даже более подходящее человеку с её характером.
…Сам того не замечая, он стал использовать в своём лексиконе слова, обыкновенно присущие людям, занимающим важные управленческие должности.
А в остальном его жизнь была прекрасна и становилась всё лучше и лучше…
Сегодня Таро по своему обыкновению закончил работу, оставил рабочее место, — точно в назначенное время, — спустился по лестнице и в сопровождении Киёко вышел на улицу. На остановке они расстались, — у девушки был назначен маникюр.
Она прижалась к нему, мазнула помадой по краешку его губ и скрылась в темноте. После этого Таро дождался своего троллейбуса, сел на место возле окна и уставился на тускло освещённый пригород по ту сторону прохладного чёрного прямоугольника.
