Ознакомительная версия.
– Продаётся сабля иранского шаха. Двенадцать миллионов евро. Киев, – дважды перечитал я, пытаясь хоть как-то уложить у себя в голове логику продавца.
На фото красовалась вполне симпатичная поделка с фальшивыми камнями и левыми цитатами из Корана. В лучшем случае работа местного умельца конца двадцатого века. Попытки состарить клинок и кожаные ножны – на уровне декораторов из какого-нибудь провинциального ТЮЗа. И это фуфло за двенадцать миллионов евро?! Он что, решил за свой счет закрыть весь государственный долг Украины?
Следом шёл артиллерийский бебут Златоустовского завода с надписью «За рубку и джигитовку». Это просто песня! Почему не за манёвры на море верхом на лошади, в купальном костюме артиллериста, перед лицом самого государя императора?
Потом было сразу четыре нагана Чапаева, причём, судя по клеймам, три из них выпущены Ижевским заводом уже после смерти легендарного комдива.
Шашки Османа Омарова, Шафа и сыновей, Сидорова, Кондратова, Фокина и братьев Завьяловых – все эти раритеты появляются в торгах практически каждую неделю, так что великие мастера вертятся в своих гробах со скоростью кухонного блендера.
Уровень подделок зашкаливает, но когда удаётся вдруг почти случайно выловить в этом мутном море голый безымянный клинок неизвестного оружейника из села Амузги горного Дагестана – ты победитель! Я предложил блиц-цену и взял лот, не дожидаясь окончания аукциона.
Если очень деликатно почистить кинжал, любуясь совершенством линий, округлостью долов и маленьким бутоновидным клеймом ближе к пяте, то клинок вспыхивает ответной благодарностью. Мастера Кавказа всегда вкладывали душу в свои произведения, никогда не называя их оружием смерти. Такую вещь стоит приберечь, а не кидать на стол диких коллекционеров за тройную цену.
Я быстро проверил собственные продажи. Ставки были, шесть человек торговались за испанскую дагу, кинжал для левой руки и лёгкий иранский топор всадника с металлической рукоятью. Оба предмета были моими трофеями в пограничных стычках у Граней.
То есть реальное Средневековье, не подделки ни в одном глазу. Если покупатель не сорвётся, то к Рождеству можно подумать о новом компьютере для Хельги…
– Ставр, тебе кто-то звонит. – Меня отвлёк от работы дядя Эдик, держащий в руке мой сотовый, оставленный на кухне. – Сказать, что ты занят?
– Нет, дай сюда.
– Он занят!
– Дай телефон, тебе говорят.
– Что? Кто? Какая Хельга? Чья племянница? Моя?! Ух ты, здорово, Ставр, представляешь, у меня есть племянница-а!
Я с трудом отобрал сотовый у этого кудрявого психа и услышал на том конце провода горькие всхлипы.
– Па…
– Что случилось, милая? Где ты? Мне брать меч?!
– Меня-а обок…кр…р…
– Не реви, будешь сопливая и некрасивая. Что случилось?
– У меня лошадку… украли-и! – на миг овладела собой Хельга.
– Как? Кто?!
– Не знаю, говорят, какие-то цыгане-е…
Я прислонился спиной к стене и медленно сполз на пол. У моей дочери конокрады увели Ребекку. Где теперь её искать? У кого просить помощи? И главное, что я скажу Центуриону, если мы её не найдём? Он же потребует привести и его в этот мир, чтобы разыскать нежно любимую белогривую подружку. Финал…
– Па? Ты это… ну, в порядке?
– Да. Где ты находишься?
– В парке.
– Жди меня, лапка. – Я завершил наш разговор и почти сразу же начал другой, выбрав нужное имя из списка контактов.
– Мне нужна твоя помощь.
– Судя по голосу, дело серьёзное, милый?
Дана не стала припоминать прошлые обиды и лишь предупредила, что будет у моего подъезда через десять минут.
– Эд, собирайся, ты идёшь со мной.
– Ура, гулять! Где мой шотландский килт?
– Не гулять, скорее чинить разборки.
– Ура, разборки! Где мой молоток?
Короче, когда мы наконец вышли из лифта, чёрный навороченный джип с Даной за рулём и двумя её девочками на заднем сиденье уже рычал за шлагбаумом. Я толкнул бывшего бога к юным дампир и влез на пассажирское место рядом с водителем.
– В парк аттракционов, три квартала отсюда. Всё объясню по дороге.
Доехали быстро. Дядя Эдик успел схлопотать по рогам всего два раза. Возможно, за подобные шуточки другого бы вообще убили, а так как он бог, псих и голубоглазый красавчик, то его скорее жалели, без сюсюканья и переигрываний.
У главного входа в маленький парк туда-сюда как заведённая ходила, шмыгая носом, Хельга. Когда мы все вышли из машины, она бросилась мне на шею и вновь разрыдалась. Дана что-то шепнула своим, и девочки быстро разошлись в разные стороны, хватая за рукав каждого встречного-поперечного с вопросом, не видели ли они здесь белой лошади.
Дядя Эдик пулей бросился за сахарной ватой. Бородатый продавец-армянин уже знал нашего психа, прекрасно помнил, что денег у него нет, но получить по морде в неравном поединке с сумасшедшим богом тоже не хотел. Предыдущих пяти-шести раз хватило, поэтому самый большой ком сладкой ваты на палочке дал сам, ещё и пожелав: «Кушай на здоровье, дорогой!»
Я же отвёл дочь на лавочку, купил в ларьке бутылочку воды без газа, открыл и сунул Хельге в руки.
– Как пропала Ребекка?
– Не знаю-у…
– Милая, так не бывает. Даже пони не растворяются в воздухе за доли секунды. Тем более взрослые лошади её размера.
– Ну, мы гуляли, болтали так осторожненько. Пришли сюда, ей очень карусели понравились. Потом я в туалет зашла на минуточку. Выхожу, а её нет! Я кричала, звала… Какие-то мальчишки сказали, что с ней цыганка разговаривала. Я весь парк оббегала! И на остановку выходила, и снова в парк… потом сразу тебе позвонила.
– Ясно.
– И чё делать, па?
– Искать, – покачав головой, решил я. – У нас просто нет других вариантов. Представляешь, что тебе скажет Центурион, узнав, что ты потеряла его подругу?
– Ох, не надо… Но ты ведь можешь поднять Капитана, всех своих этих… военных или каких там, милицию, полицию, да?
– Нет, не могу. Как только Белый Комитет узнает, что твой милый дядюшка провёл в наш мир говорящую лошадь из Закордонья, его посадят. Не в тюрьму, в психушку, куда-то очень далеко отсюда и залечат до состояния овоща. Меня уволят, замок Кость передадут другому, ты больше никогда не увидишь Седрика, Агату, Метью, русалок, волков и всех наших…
– И маму? – Голос Хельги вновь дрогнул.
– Почему? – пожал плечами я. – Вот как раз с мамой всё просто отлично. В день Выбора ты просто уйдёшь к древним богам и тебя заберут на обучение за Грани.
– Ну и нормально! А ты?
– Меня ты больше не увидишь. Хель не выпустит тебя, пока ты не станешь такой же, как она.
– Но я же всё равно увижу тебя? Потом?
– Потом тебе уже не будет это важно…
Хельга насупленно замолчала. Она выросла у меня на руках, практически не зная своей матери, и у меня никогда не было времени толком объяснить ей, что такое Выбор, зачем он нужен, каковы его последствия и почему она обязана будет его сделать.
Богиня смерти отдала мне нашу дочь, предупредив, что я ответственен за дитя до её совершеннолетия. Потом малышка должна сама решить – оставаться ли в мире людей или вернуться в сонм древних богов. И пусть в её жилах течёт и моя кровь, но Выбор должен показать, к чему склоняется её сердце. Осталось не так много времени, а в борьбу за силу Хельги, похоже, вступили все…
– Едем. – Подошедшая к нам Дана кивнула в сторону джипа. – Детали потом, у нас очень мало времени. Девочки уже ловят вашего дядю Эдика, он на детском батуте.
Я взял Хельгу за руку, помогая ей встать. Мы заняли свои места в машине, буквально в ту же минуту юные дампир запихнули на заднее сиденье психического бога со справкой, перемазанного сахарной ватой. За ним активно гонялись осы…
– Ребекку действительно увели цыгане. Вернее, одна старая цыганка, из тех, что знают «лошадиную магию».
– А разве такое бывает? – тихо спросила моя блондинка.
Мы с Даной обменялись многозначительным взглядом – как же мало знают современные дети о потустороннем, чему их только в школе учат?
Лошадиная магия, звериное слово, язык младших братьев, заклятие Пана, индийские методы покорения животных и многое другое. Остатки этих знаний используют профессиональные дрессировщики и кинологи. Цыгане же одни из самых древних хранителей тайных знаний, их философия накрепко связана с мистикой и обманом, принципами и воровством, верой и преступлением. Их презирают, ими восхищаются, им завидуют, их боятся, они есть везде, и никто не хочет всерьёз с ними связываться. Если Ребекка у цыган, то шансов вернуть её практически нет.
– Куда едем?
– За город. Лошадь наверняка покажут цыганскому барону. Похоже, девочки просто потеряли бдительность, забыв, как неосторожно разговаривать вслух при посторонних людях.
Ознакомительная версия.
