— Но если ты выиграешь…Я сохраняю тебе жизнь! Согласен?
Я боязливо кивнул.
— Я загадываю слово, а ты должен его угадать.
— Что?! Но ведь это нечестно! Я ведь не телепат, я не умею читать мысли на расстоянии!
— Симон! Не хорошо! Мы ведь с тобой договорились! Я тебя предупредил, что выиграть практически невозможно. Ну, в принципе, как хочешь. Я могу убить тебя сразу и не давать тебе шансов на жизнь! — он решительно приставил острие меча к моей шее.
— Н-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!!! Не надо! — отчаянно закричал я, зажмурив глаза. — Я согласен! Давайте…сыграем.
— Вот и хорошо!
Я открыл один глаз. Логвин стоял в метре от меня, и рассматривал свой меч.
— Хорошо…М-м-м…хорошо…Э-э-э…что бы такое? А! Вот! Придумал! Угадывай!
В моей голове лихорадочно крутились мысли: «Чашка… кружка… чайник… диван… метла… Итемо… бумага… ручка… акваланг… Что за чушь?! А вдруг, он меня обманет? Я угадаю, а он соврет? Нет, Симон, нет. Ты все равно не отгадаешь. Поэтому даже и не беспокойся…Скажи первое попавшееся слово, и все. Вот уж не думал, что моя жизнь будет зависеть от какой-то игры…Мало того, от какого-то слова!»
— Чайник! — выпалил я.
— Нет, Симон, лестница! — довольно провозгласил он.
— Нет! Это ложь! Ты врешь! Чайник!
— Нет, лестница.
— Чайник!
— Лестница.
— Чайник!
— Лестница!!!
— ЧАЙНИК!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
— ЛЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-СТНИ-И-И-И-И-И-И-И-И-И-ЦА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! — противно прокричал он мне в ухо.
— Ну, хорошо, хорошо! Лестница, так лестница! Но, пожалуйста, не убивай меня! Есть ведь в тебе хоть что-то…что-то…что-то человеческое! — решил разжалобить его я.
— Человеческое? Ты сказал «человеческое»!?!?!?!?!?!?
— Да, человеческое!
— Ненавижу людей!!!!! — он снова выхватил меч. Размахнулся, и направил его прямо мне в голову.
— Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!!!!!! ЛОГВИН! Не надо!!! — Я пригнул голову, и меч врезался в деревянный столб, чуть не подровняв мне прическу. А за одно и голову… И тут мне в голову пришла блестящая мысль…
Глава 18. На грани жизни и смерти
— Логвин, прости! Я не хотел тебя разозлить! Постой, пожа-алуйста!!! — вскрикнул я, когда Логвин снова замахнулся. — Ну, не надо же так нервничать! Я…я хочу тебя…тебя немного приободрить, и поблагодарить за то, что ты делаешь для всех существ Темного города. М-да…подожди, я только высуну это из кармана…Черт, сложно! М-м-м…где же? Хи-хи…маленькая неувязочка…Минуточку, Логвин, — я лихорадочно рылся (точнее, пытался) рыться в карманах моего плаща, и найти колокольчик, подаренный мне принцессой Леей. Она ведь сказала: «Если что, феи помогут тебе…» надеюсь, они не сильно на меня обиделись… все это время мне не давала покоя мысль: «Странно, ведь Фирс, Мина, Адель и Афиноген видят в своем котле, что меня хотят убить! Так почему же они до сих пор не здесь?!»
— А, наконец-то! Держи, Логвин, — я попытался протянуть ему маленький колокольчик привязанными руками, но он сам его взял.
— Что это? Колокольчик? Хе-хе! Спасибо! Мне еще никто никогда не дарил колокольчиков…постой-ка, постой-ка! Неужели, ты хочешь меня разжалобить? Ах ты, плут!
— Нет, нет, что ты, Логвин? Даже и в мыслях не было! Как ты мог такое про меня подумать? Конечно, нет! Делай то, что ты должен делать! Но…только…
— Только что? — прищурился Логвин.
— Выполни мою последнюю просьбу. Пожалуйста, — взмолился я.
— Что еще за просьба?
— Предсмертная. Последняя.
— Ну?
— Пожалуйста, позвони в этот колокольчик!
— Что?! — не понял Логвин.
— Нет, нет! Без всяких подвохов! Просто, этот колокольчик мне подарила моя девушка. Хочу еще раз услышать, как он звучит. Просто, понимаешь, Логвин, не могу без нее жить! — и я скорчил гримасу страдальца.
— А! Вон оно что! Ну, тогда, ладно! — Логвин поднял руку вверх. («Ну же, Логвин! Ну же! Спаси мне жизнь!»). Потом снова опустил.
— Что такое, Логвин?! Разве я не имею права на последнее желание? — занервничал я.
— Нет, нет, Симон, конечно же! Просто…Просто, это так грустно! Я даже начинаю подумывать о том, а не отпустить ли мне тебя?
— Да, да, Логвин! Отпусти меня! Отпусти!
— Нет, Симон, я не могу этого сделать. Я очень честный упырь, а Клим мне уже заплатил за тебя. Поэтому, я должен исполнить свой долг!
— Эх…ну, воля твоя, Логвин. Только, прошу тебя, позвони в колокольчик!
— Ладно, Симон, я позвоню, — Логвин занес свободную руку… («Давай, Логвин! Ну же!») И он позвонил! Тихий печальный звон разнесся по всей комнате («Молодец, Логвин! Спасибо!») Звон превратился в тихую, задушевную песню. («Скоро они будут здесь…возможно…»)
— Ну что? Я выполнил твою просьбу. А теперь ты выполни мою просьбу: Не шевелись, подними шею…так…Да ты прирожденная жертва! Про тебя книги писать можно! Так достойно умер…Знаешь, а я подумаю над этим. Напишу о твоей жизни и смерти! Будет бестселлером!
— Не сомневаюсь. Поди, еще и фильм сни-нимут…
— Все! Не шевелись! Насладись своей смертью, Симон Ужасный! Своей ужасной смертью!
Он заревел и занес меч над моей головой…я зажмурился, вытянул шею…нет, я не умру, как какой-нибудь там последний трус. Я умру достойно. Достойно природного вампира!
Меч просвистел рядом с головой. Еле коснулся шеи…Нет, все же, если это и есть смерть от меча, то это не так уж и больно. Нет…совершенно не холодно. Только мурашки по коже бегут. А так, ничего. Нормально.
Но что это? Послышался звон разбитого стекла, разъяренные вопли…
— ЭЙ! Что здесь, черт возьми, происходит?! — взревел Логвин.
Я осторожно открыл один глаз. Другой. «Я…я не умер! Я жив! Я ЖИВ!!!» Я все еще находился в своем собственном теле. Я не стал приведением, не стал трупом! Я по-прежнему живу, дышу!
Я оглядел всю комнату. По всему пространству бегали водяные феи. Двое железной хваткой держали вырывавшегося изо всех сил Логвина.
— Гады! Идиоты! Да как вы посмели?! Я…я…Логвин Кровожадный! — орал изо всех сил он.
— Ага! А я президент Темного города! — усмехнулся один мускулистый фей. — Пойдем! Тебя уже Тюрьма Смертников на Скале Славы заждалась! — и они повели Логвина к выходу.
— Почему…почему так долго? — прошептал я. — Меня чуть ли не убили!
— А почему ты так тянул с колокольчиком? — услышал я голос позади меня.
— М-м-м? — я оглянулся.
Рядом со мной стояла принцесса Лея.
— ИтемоЛого! — произнесла она.
Веревки пронзительно вскрикнули, и, ослабив свою хватку, упали. Я покрутил головой, и размял суставы рук.
— ИтемоЛого! Конечно! Как же я сразу не догадался!
— Потому что ты и не знал этого заклинания, — усмехнулась принцесса фей.
— Спасибо, — поблагодарил я.
— Да ладно, чего уж там? Мы ведь друзья, а друзья помогают друг другу. — Она улыбнулась и исчезла.
Сразу после этого случая, я, Фирс, Марлен, Мина, Афиноген и Адель решили вернуться в людской мир. Домой…
Когда я чудом спасся, то спросил у Фирса: «А почему же это мои верные друзья бросили меня?» Это, конечно, невероятно, но он ответил, что кто-то опрокинул котел!
Я встал, отряхнулся от дорожной пыли и дал руку приземлившемуся рядом Марлену.
— Ну что? — спросил я.
— Что «что»? — не понял Марлен.
— В смысле, что делать будем?
— Ну, как, что? — удивился тот.
— Сим, мы идем домой! — прокричал мне Фирс. — Ты тоже поскорее возвращайся!
— Ладно! Только еще раз в Темный город смотаюсь. Я не надолго! Всего-то на пару недель! — пошутил я.
— Смотри мне! — посмотрел на меня строго Фирс, и пошел домой.
— Куда пойдешь? — снова спросил я у Марлена.
— Ну…Домой, куда же еще?
— М-м-м…
— Заведу какое-нибудь дело…
— Что-нибудь вроде поющих носков? — усмехнулся я.
— Нет, что-нибудь поконкретнее…Не знаю, может, «Фабрику ужасных Игрушек» или…или…Симон! Новый аттракцион! Человек, пускающий молнии! Будем показывать людям…
— Ты на что намекаешь?
— Господи, Сим, какой же ты непонятливый! Человеком, пускающим молнии, будешь ты!
— О, нет!
— Мы будем показывать этот аттракцион людям каждый день!
— Нет!
— Это для них в диковинку, Симон! А потом еще что-нибудь покажешь потрясное!
— НЕТ! НЕТ! НЕ-Е-Е-Т!!!
— Дурья твоя башка! Это же бизнес!
Серия IV
Последнее желание
— Ну, Симон, наконец-то тебе исполнилось…исполнилось…исполнилось…В общем, много тебе сегодня исполнилось, — начал поздравлять меня Фирс. — Ну, в общем, мы тебя поздравляем от всей нашей души… Ну, что смотришь? Задуй, что ли, свечи? — он ласково посмотрел на меня, и указал на торт с одной свечкой (это мы из цели экономии), украшенный семью шоколадными черепами и покрытый сладким красным кремом. И посредине всего этого ужаса красовалась надпись: «С Днем Рожденья, Симон Ужасный!»
