— Ваше Величество! — снова крикнула я. — Не нападайте! Прекратите атаку! Это огромная ошибка!
Но и он меня не слышал.
Два демонических зверя находились в самом центре кольца из охотников жандармерии, которые осыпали их непрекращающимися магическими ударами.
— Рааааа!
— Бееее!
Император и ректор Змеев выступали основной ударной силой.
Они выкрикивали приказы об атаке.
Один за другим.
Смогу ли я подобраться к кому-то из них для того, чтобы остановить?
Я двинулась вперед, но кто-то ухватил меня за руку.
— Барышня, здесь очень опасно. Вам лучше уйти. Никому здесь не нужны лишние жертвы.
Я обернулась.
Говорившим был мужчина в сером кителе жандармерии. На его груди красовались знаки отличия высших офицерских чинов, так что по-видимому это был кто-то из высшего руководства. Он был примерно того же возраста, что и император, у него были светлые волосы и темные глаза, в глубине зрачка которых горел едва заметный огонек. Мне были хорошо знакомы эти глаза. Я частенько натыкалась на них в коридорах или во время уроков. Они всегда были насмешливы. Такой взгляд обжигал и вовсе не в поэтическом или романтическом смысле. Это был болезненный и неприятный ожог, который все время хотелось расчесать до крови.
Разница была лишь в том, что горящее в этих глазах пламя было ужасно холодным. Даже для членов его семьи эти глаза были пугающими и чужими. Он был жестким, строгим и весьма самоуверенным человеком. Неласковым отцом. Вечно отсутствующим мужем. Неблагодарным высокомерным братом, заботящимся о влиянии рода куда сильнее, чем о живых, истекающих кровью сердцах, близких людей.
Чеслав Змеев.
Отец Гордея и Надежды.
Старший брат ректора.
Верховный судья жандармерии.
И лидер фракции старого боярства.
Я хорошо понимала, кого он видит глядя на меня. Жалкую дуру, возомнившую о себе невесть что и полезшую геройствовать в самое пекло.
Он не станет меня слушать. У меня в лучшем случае всего-ничего времени, прежде, чем он позовет кого-то из своих людей и меня уволокут прочь вне зависимости от того, что я буду пытаться сказать.
Как я могу удержать его внимание?
Как я могу убедить его в том, что на демонических зверей нельзя нападать?
Чего доброго, он решит, что я сообщница того кто натравил их на академию.
Он должен увидеть все своими глазами. Если бы он мог увидеть…
Ослепительная догадка пронзила мое сердце.
А ведь он может!
Одной из родовых способностей Змеевых была способность под названием “самоцветный взгляд”. Способность видеть сквозь любые чары при должной концентрации. Ее активация требовала сосредоточенности и внимания. К тому же она проявлялась далеко не у всех представителей рода. По легенде для того, чтобы получить самоцветный взгляд нужно было оказаться на волосок от гибели и лишь чудом выжить. Только тогда глаза, однажды заглянувшие в лицо смерти, становились особенными. Они защищали своего владельца от обмана. Но и слишком часто использовать из было нельзя. Истинный вид некоторых вещей был способен свести пользователя способности с ума. К тому же частое использование самоцветного взгляда провоцировало головные боли, помутнение сознания, галлюцинации и — кошмары. Это был огромный риск, и я понимала, почему Чеслав Змеев не использовал его направо и налево, но в текущей ситуации это была самая настоящая безалаберность.
И к тому же единственный способ спасти Илариона и Гордея.
Я заметила, что их атаки словно сошли на нет. Теперь они выглядели не яростными, а скорее напуганными и только бесцельно метались в кольце жандармов, охваченные паникой. У меня появилась тревожная догадка. Что, если все это время они находятся в полном сознании?
— Используйте самоцветный взгляд, — сказала я.
Это было достаточно наглое заявление, чтобы Чеслав Змеев растерялся. Но это продлилось недолго. Он пришел в себя куда быстрее, чем я ожидала, нахмурился и крепче сжал мою руку.
От приложенной силы у меня заныли кости. Еще немного, и он бы ее сломал. Стоило выпустить разряд и отбросить его в сторону.
Но я только стиснула зубы.
— О чем вы, барышня?
Я указала свободной рукой в сторону демонических зверей. Я так разволновалась, что не могла толком сформулировать то, что именно хотела сказать. Мысли скакали как ненормальные, а я лишь пыталась ухватить каждую из них и не дать им совсем разбежаться.
— Посмотрите на них, используя самоцветный взгляд. И вы поймете, почему эту битву необходимо немедленно прекратить. Потому что это не звери! Это-
— Довольно! — прервал он меня.
Затем он жестом подозвал своих подчиненных и грубо толкнул меня в их сторону.
— Уведите барышню, — с отвращением приказал он. — Она бредит.
— Ваш сын — козел! — рявкнула я.
Схватившие меня жандармы замерли.
Чеслав Змеев замер.
Я замерла не в силах поверить в то, что из всего, что крутилось у меня на языке, я ляпнула именно это. Хуже и не придумаешь. Просто блеск. Мне можно выдавать медаль за победу в номинации “Самые неуместные фразы года”.
— Это уже совсем никуда не годится, — зло процедил Чеслав Змеев. — Меня не волнуют детские дрязги, но я не намерен слушать всякую чушь о своем сыне от непойми кого. Барышня желает представиться или она слишком труслива, чтобы отвечать за свои слова?
— Он буквально козел, — не обращая внимания на то, что трава под моими ногами начала обугливаться продолжила я. — Тот самый. Горящий. Которого император сейчас пытается зарубить ветряным клинком. Вы, конечно, можете мне не верить и продолжать задирать нос, но хоронить-то Гордея потом не мне.
Лицо Чеслава Змеева потемнело.
Может, мне только показалось, но я уловила промелькнувшее на нем выражение ужаса.
Что, если это правда?
Что, если я не вру?
Сколько времени в таком случае он уже потерял?
Его глаза вспыхнули красным, когда он бросил взгляд в сторону демонических зверей.
На это ушло всего три секунды — на то, чтобы вся кровь отхлынула от его лица.
— Остановить атаку! — закричал он, и его голос, усиленный магией, накрыл весь двор, гулко отдаваясь в ушах эхом, словно все мы находились под сводами колокольни. — Немедленно! Всем прекратить атаковать! Ставьте ограничительный барьер! Но не атакуйте! Не трогать зверей!
Жандармы ловко перестраивались, меняя тактику.
Беда была лишь в том, что атака императора уже была запущена. И, даже если он обернулся на голос Чеслава Змеева, даже если он заметил его горящий самоцветный взгляд и понял, что что-то не так, даже если бы он хотел — он бы не смог остановить ее.
Высшая форма магии укрощения демонических зверей терновые путы, заклинание, которое убивало демонических тварей за секунды. У Илариона и Гордея просто напросто не было и шанса.
Когда сеть заклинания настигнет их, они будут мертвы.
Находившиеся возле меня жандармы бросились вперед.
Путы были способны задушить и разорвать тварей на части в мгновение ока.
Император просто не успевал отменить свое заклинание.
Жандармы не успевали перестроиться так, чтобы выставить на пути заклинания императора щиты.
Если бы только было еще хоть немного времени!
Я призвала молнию с неба, но даже ей нужно было время для того, чтобы сформироваться и ударить столкнувшись с терновыми путами. К тому же это ничего не гарантировало. При столкновении заклинаний главным параметром выступал общий магический потенциал хозяина заклинания. У кого он был выше, тот и выигрывал противостояние, сводя атаку противника на нет. Был ли мой магический потенциал выше, чем у императора? Вряд ли. Скорее всего моя попытка ничего не даст.
Чеслав Змеев призвал огненные доспехи, но и они формировались слишком медленно.
Никто и ничего не успевал сделать.
А потом…
Время замедлилось.
— Попробуй ударить молнией еще раз.
Дернувшись от неожиданности я машинально отступила назад и поскользнувшись на мокрой траве стала падать.
