– Значит так, говорю сразу – Феоктилла тебя предаст, – произнес световой дракон.
– Что? – взвизгнула я.
– Не «что», а сдаст она тебя Тиарангу, как пить дать сдаст.
Я выпрямилась, заглянула в светящиеся, словно два месяца, глаза дракона и под его спокойным взглядом сникла.
– Филь прав, – вставила Светлана. – Феоктилла политикой Доминик давно недовольна да и устроиться захочет без волчьей печати в трудовой книжке.
– К тому же, – заговорил Горыч, – тут дело такое – под уголовщину попадаешь, Стаська.
Тут уж я возмутилась.
– Одного понять не могу… – Я спрыгнула с колен Филимона и, начав расхаживать взад-вперед, продолжила: – Значит, я столько народу привораживала, парней всяческих, и ничего! А тут – на уроке, при свидетелях, притом, что просила не пить, – и преступница?!
– Светик, принеси Стасеньке вина, – мягко и очень ласково попросил световой дракон.
И как тут не принести? Я бы и сама сбегала, а так вернулась, села рядом с Филей, восторженно на него глядя, а тот, едва жена исчезла в кухне, притянул меня ближе, склонился и быстрым злым шепотом сказал:
– Маги – привилегированный слой общества в империи, Стасенок. Особенно боевые. И если ты приворожила простого парня – это его личные проблемы, сам разберется. А вот если мага – это уже проблема государственная, ведь маг под приворотом стремится добиться своей ведьмочки, он тратит силу, время, энергию, чтобы заполучить ее. А государству это выгодно? Нет, Стасенок, вообще не выгодно. Отсюда и законы такие!
Я вжалась в диван, испуганно слушая.
Филимон продолжил:
– Три дня – максимум возможной отсрочки для ведьмы, а после она – собственность мага, абсолютно и полностью, чтобы он имел то, что хочется, и не тратил силы, столь нужные государству.
– Да это же… – начала я.
– Помолчи, – перебил светляк. – Так вот, три дня – время, когда приворот, по идее, только набирает силу, а после ведьма становится жизненно необходима магу. Следовательно, убежавшая – преступница, и это действительно уголовная ответственность.
Потрясенно молчу.
Дракон тяжело вздохнул и добавил:
– Факт в том, что я более чем уверен – Тиаранг предварительно выпил нейтрализатор, гарантированно выпил. Умен, демоняка. И вообще, вся эта ситуация… Опытная ведьма сразу засекла бы неладное, но Аллиночка… эх, молодая еще, дуреха.
Мне же вспомнилось его: «Стаси, почему ты меня избегаешь? Ты же знаешь, как мне плохо без тебя».
В общем, мне врали, нагло и издевательски! Ему без меня вовсе и не плохо, потому что приворота никакого и нет!
– А если доказать, что он выпил нейтрализатор? – тихо спросила я.
Вернулась Светлана, протянула мне бокал с белым вином, сама села напротив с таким же, мы молча отсалютовали друг другу и выпили по глоточку.
– Никак, – расстроил меня Филимон. – Доказать подобное невозможно, и уж тем более никто не будет связываться с ректором Академии боевой магии, жить, знаешь ли, всем хочется. И спрятаться тебе негде, речь о боевиках, а это все силовые структуры империи, включая стражей, сыскарей и участковых. Ты моментально пройдешь по всем базам, причем не только имя – изображение лица, оттиск ауры, магический фон – они используют все.
Расстроенная, я сделала еще глоток.
– Но знаешь, – световой дракон обнял за плечи, – есть на краю империи место, где такой бардак царит, что поступают туда ежегодно сто абитуриентов, а диплом получают пятьсот-шестьсот… Причем дипломы университета подлинные.
Я нахмурилась, Светлана тоже, мы переглянулись и разом выдохнули ненавистное:
– Черти!
– Черти, – не стал спорить Филимон, – а в бухгалтерии у них кикиморы, как и в деканатах в качестве секретарей, и потому неразбериха такая, что найти одну конкретную ученицу не сможет весь штат имперских сыскарей в течение пяти лет точно.
И несмотря на все мое отвращение к чертям идея внезапно начала нравиться.
– Филенька, ты на что девочку толкаешь? – возмутилась Света.
– Точно-точно, – заразился энтузиазмом Горыч, – а еще там такие искажения, что колдуй-не колдуй, а ни одно поисковое заклинание не отыщет.
– И потайные ходы на каждом шагу, м-м-м, – протянул Филимон. – И если тебя Тиаранг в коридоре увидит, достаточно просто в ход шагнуть – и не пойман, не вор.
– Да вы с ума сошли! – Света была дико возмущена.
– М-м-м, и получу я диплом Университета вредной магии, – задумчиво проговорила я, делая еще глоток вина.
Есть такое нехорошее состояние – злая ведьма. Это плохое состояние, страш-ш-ш-шное, хуже только ведьмочка на тропе войны. Так вот – я его закончу. УВМ, в смысле. Получу диплом с отличием и поступлю в аспирантуру. Магистр Вредительства – звучит круто. А после отомщу некоторым дипломированным лжецам с примесью демонической крови. Вернусь и отомщу! Да так, чтобы все маги дрогнули и больше никто, никогда, ни одну ведьмочку…
– Вот только ведьм туда не принимают, – победно сообщила Света.
– Принимают, – Филимон улыбнулся, – принимают в двух случаях – когда это фактически ссылка и ведьма сильно проштрафилась перед наставницей или когда поручителем студентки выступает какой-нибудь представитель редкой расы…
– Вроде светового дракона, – хохотнул Горыч.
– Стаська, да лучше в деревню! – Света допила все вино. – Это же черти, Стась! Да что там черти – там вся вредная нечисть обучается! Сатиры, кикиморы, лешие, навы!
И кстати!
– Горыч, мне на станцию нельзя, если Феоктилла сдаст, меня там ждать будут.
– Да эт понятно, – хмыкнул двухголовый, – заброшу в Виру, там сядешь.
Я отсалютовала всем и провозгласила:
– К чертям!
* * *
Мне снился сон. Готова биться об заклад, что сон, вот только он вообще не понравился, потому что сначала я летела, а после упала в сидячее положение на какой-то пафосно-багряный диван с позолотой по краю, а передо мной в кресле с бокалом в руке сидел… лорд Тиаранг.
Дух на мгновение захватило – мужчина был в черных брюках, сапогах до колена, белоснежной полурасстегнутой рубашке, влажные, видимо, после мытья волосы ниспадали на его широкие плечи, а вот в темных глазах лорда плескалось нечто сродни пламени, горящему рядом в камине.
– Доброй ночи, Стася, – прозвучало вежливо, с деланым спокойствием, но рык в конце я услышала.
– Д-д-доброй, – запинаясь, ответила я, бросая взгляд на собственное одеяние.
Дело в том, что Светлана мне одну из своих ночных рубашек дала, а Филимон, он… Ну, он потрясающе классный, и с таким мужчиной в одну постель в чем попало не ляжешь. Вот и красовалась я сейчас в алом пеньюаре повышенной прозрачности с помпончиками на завязочках под грудью, эти завязочки вообще грудь здорово держат, а помпончики такие пушистенькие, и край безумно короткой сорочки тоже пушистеньким оторочен, и…
– Прекрас-сно выглядишь, – прошипел лорд Тиаранг, пока я краснела.
– Вы тоже ничего, – вернула я комплимент и попыталась натянуть рубашку пониже.
Ректор АБМ усмехнулся, окинул меня злым жадным взглядом, затем посмотрел мне в глаза и приступил к неприятному:
– Я ведь тебя найду, Стася.
И сказано было так – угрожающе-обещающе.
– Найду гораздо быстрее, чем ты думаешь.
Внезапно в камине пламя вспыхнуло сильнее, лорд Тиаранг нехотя шевельнул пальцем, и в огне мгновенно отразилась фигура боевого мага, который произнес:
– Все доходные дома, гостиницы, таверны и бабок, сдающих комнаты, прочесали, ее нет.
Лицо этого четвертьдемона на миг словно окаменело. После прозвучали его слова:
– Свяжись с Феоктиллой, мне нужен полный список нечисти, нежити… да всех, у кого Станислава могла укрыться на ночь.
Боевик поклонился и исчез в пламени. Я же вздрогнула, едва лорд Тиаранг вновь направил на меня пристальный взгляд. Пристальный, изучающий, внимательный и разъяренный одновременно. Так привороженный смотреть не будет, ох, не будет.
И тут уж я молчать не стала.
– Это не приворот, лорд Тиаранг, и вы не под воздействием приворотного зелья находитесь!
Маг улыбнулся. Это была странная, насмешливо-безразличная улыбка, но ответ я получила честный:
– Нет, Стася, приворот – повод.
И ведь я уже знала об этом, Филимон вообще редко ошибается, а все равно обидно так стало.
– Будем откровенны, – продолжил лорд Тиаранг. – В первый же вечер в вашей убогой школе я отдал приказ Доминик предоставить мне Станиславу Григорьеву для… приватной беседы. Ей следовало согласиться, Стася, но ума вашей директрисе всегда недоставало.
Щеки вспыхнули уже от обиды за Доминик, потому что мы наших преподавателей очень любим, и они нас просто обожают.
– А я, – сообщил ректор боевой академии, – привык получать все, что захочу.
