Верно, ты прав. Я ненавижу терять друзей.
Исэ-кун. Ты всегда говорил, что вернешься невредимым. Но в этот раз ты не вернулся.
Потеряв тебя, я пытался по-своему поддерживать группу. Так как знал, что сердца девушек не выдержат, если они потеряют тебя. Поэтому я решил сдержать эти чувства внутри себя и вести себя хладнокровно. Ведь мы пообещали друг другу.
Но я на пределе. Я не смогу сдержать их, если противник, которого я презираю всем сердцем, появится прямо передо мной!.. Ведь я потерял своего дорогого друга из-за их дурацких планов!.. Своего лучшего друга… Первого друга, который появился у меня с момента рождения. Они забрали его у меня…
Я не могу простить их!
Поэтому, Исэ-кун. Позволь мне дать волю своим личным чувствам. Я принял стойку с свято-демоническим мечом, смотря глазами, наполненными ненавистью, на своего заклятого врага.
— Зигфрид. Прости, но я вымещу всю ту злобу, скопившуюся во мне, на тебе. Потому что из-за вас мой дорогой друг стал тем, кто уже никогда не сможет вернуться. Вполне хорошая причина, чтобы убить тебя.
Почувствовав мою жажду крови, направленную на него, Зигфрид улыбнулся.
— Я чувствую, как от тебя исходит невиданное прежде давление… Интересно. Но похоже, меня с вами многое связывает, группа Гремори. Я ни за что бы не поверил, что встречу вас в таком месте. Что ж, неважно. Итак. Давай покончим с этим, Конь-кун, ближайший друг Секирютея.
Четыре драконьи руки появились у него из-за спины. Его Крушитель Баланса. Он показал его без малейшего сомнения. Четырьмя руками он обнажил все свои демонические мечи. Взяв в руку меч-убийцу драконов, я рванул вперед с того места, на котором стоял.
Я сразу же приблизился к нему и нанес один удар. Он с легкостью заблокировал его всего одним из своих демонических мечей! Впечатляюще. Он уловил мои движения. Если это будет затяжной бой, то я окажусь в невыгодном положении. Мне нужно закончить все быстро, воспользовавшись убийцей драконов.
— …
Заблокировав мою атаку, Зигфрид прищурился, и похоже, он задумался о чем-то. Когда я насторожился, он кивнул головой, а затем вздохнул.
— Если буду сражаться с тобой в сложившейся ситуации, то не смогу избежать смертельных ранений, даже если выиграю. Вот насколько возросли твои навыки. Даже если одолею тебя, то потеряю свою жизнь, попав под атаку Риас Гремори и Химеджимы Акено. Было бы неплохо сбежать сейчас, но… Если я убегу от группы Гремори, не сделав ничего, а также провалив переговоры с Аджукой Вельзевулом, то предстану не в лучшем свете перед своими товарищами и подчиненными. Это несомненно затруднительное положение. В особенности мне не кажется забавным то, что Геракл с Жанной будут насмехаться надо мной, — жаловался Зигфрид сам себе, а затем начал искать что-то в своем кармане.
То, что он достал, — пистолет. Нет, не совсем он. Судя по острому наконечнику, это какой-то шприц для инъекций? Затем Зигфрид приставил иглу к своей шее и саркастично улыбнулся.
— Это то, что мы получили благодаря содействию старого Владыки Демонов Шалбы Вельзевула. Иначе говоря, допинг. И он именно для Святых Механизмов.
— Значит, ты собираешься усилить свой Святой Механизм?
Он кивнул в ответ на мой вопрос. …Получается, они проводили подобные исследования. Я также знаю, что они проводили эксперименты со змеями Офис, внедряя их в Святые Механизмы, тем самым пробуждая различные особенности. Потом Зигфрид сказал:
— Что произойдет, если мы впрыснем себе кровь истинного Владыки Демонов, который является заклятым врагом Библейского Бога, создавшего Святые Механизмы? Такова была тема нашего исследования. После приличного количества жертв и множества собранной информации мы смогли создать связь между Священным предметом и совершенной дьявольской силой.
…Кровь Владыки Демонов! Причем того, кто унаследовал кровь истинного Владыки Демонов… Они изменили ее и превратили в сыворотку, усиливающую Святые Механизмы. В этом и заключался их план? Затем Зигфрид взглянул на Грам, который держал в своей руке.
— Разумеется, я смогу одолеть тебя этим демоническим мечом-императором Грамом… К сожалению, я избран этим мечом, но можно сказать, что в то же время и проклят им. Киба Юто. Ты же понимаешь, что я имею в виду?
Как он и сказал, я понимаю, о чем он.
Почему Зигфрид не использовал сильнейший демонический меч, Грам?
Если верить легендам, то демонический меч-император Грам невероятно опасен. Он покрывает себя интенсивной аурой, и он настолько остр, что может разрезать все что угодно. Можно сказать, это Дюрандаль среди демонических мечей. Другая отличительная особенность — способность убийцы драконов. Этим мечом был убит один из пяти драконьих королей, Дракон Гигантиса Фафнир (хотя впоследствии Фафнира воскресили скандинавские боги). Другими словами, у него есть две отличительные черты: первая из них — необычайная острота, способная разрезать все, вторая — свойства убийцы драконов. Вот что такое демонический меч-император Грам. Говоря проще, в нем совмещены способности Дюрандаля и Аскалона. Если учитывать эти особенности, а также его владельца, Зигфрида, то такое и вправду иронично.
Святой Механизм Зигфрида — подвид Двойного Крита. Его Крушитель Баланса тоже является подвидом. Этот Святой Механизм относится к драконьему типу и, как следует из названия, обладает особенностями драконов. С использованием Грама в обычном состоянии Двойного Крита у него не будет никаких проблем. Но Крушитель Баланса, который многократно усиливает его способности, — совершенно другая история. Чем сильнее становятся его способности, тем хуже его связь с Грамом. Чем больше Зигфрид высвобождает свою истинную силу, тем больше вреда он получает из-за способности убийцы драконов Грама, которая даже может убить его.
Причина, по которой Исэ-кун, Секирютей, может вложить Аскалон внутрь своей перчатки как ни в чем не бывало, заключается в особенности его Святого Механизма, а также в помощи небес. Пусть даже Святой Механизм Зигфрида и подвид, он все равно не является исключением.
Хотя он и был избран сильнейшим демоническим мечом, демонический меч-император проклял его. Какая ирония… Можно назвать это коварством судьбы.
Прямо сейчас передо мной стоит мужчина, которого испытывает система Святых Механизмов, созданная Библейским Богом.
Затем Зигфрид начал вертеть Грам.
— …В Крушителе Баланса это отличный, хорошо сбалансированный демонический меч, если я полностью подавлю его агрессивную ауру. Однако, если сделаю так, то не смогу полностью высвободить его потенциал. Но если я высвобожу его полную силу в Крушителе Баланса… то получу смертельные ранения от своего же собственного меча. Его вовсе не волнуют возможные повреждения тела владельца.
Если он и будет использовать Грам, то только вне Крушителя Баланса. Пять демонических мечей (включая Грам с подавленной силой) + меч света + Крушитель Баланса Двойного Крита либо три демонических меча, включая Грам с полной силой (базовое состояние Двойного Крита). В этой ситуации, а также когда мы пребывали в искусственном измерении, что же лучше подойдет против нас? Ответом является первый вариант.
— Верно. Если я хочу сражаться, используя Грам, то мне придется биться в обычном состоянии. Но по сравнению со стилем боя с шестью мечами в Крушителе Баланса, это никуда не годится. И особенно очевидно оно становится в бою против вас. Я не смогу достойно сражаться с вами, не используя Крушитель Баланса. Но все будет совсем иначе, если я смогу использовать демонический меч-император Грам в Крушителе Баланса.
Зигфрид впрыснул содержимое шприца себе в шею.
Наступил момент тишины.
…Затем тело Зигфрида начало реагировать. Реакция стала усиливаться, и тело начало изменяться.
ШШШШШШШ
Издавая странный, приглушенный звук, четыре руки, растущие из его спины, стали толще. Все пальцы на них начали крошиться и сливаться с мечами, которые они держали. Сам Зигфрид тоже начал меняться. На его лице появились вены, и оно стало суровым. Его мышцы начали шевелиться, словно он какое-то иное создание, а форма фракции Героев, надетая на него, разорвалась. Монстр, чьи четыре руки стали настолько огромными, что практически касаются земли. Он больше не выглядит как Асура. Теперь он больше похож на какого-то паукообразного монстра. Колоссальное давление и зловещая аура, исходящие от него, вовсе не нормальны. Со спазмами по всему лицу он ухмыльнулся.
