100 часов одиночества - Владимир Хмелевский

Константин, разочарованно, закрыл сообщение, от организаторов конкурса «Новые лица страны». Он опять, уже в третий раз, не прошел в полуфинал. Социальные лифты, блестящая карьера – все это уверенно проходило мимо. Отличник в школе, победитель всевозможных олимпиад, обладатель красного диплома престижного института, все это теперь казалось бесполезным. Он вспоминал, виденные им накануне, по телевизору, довольные лица финалистов конкурса, прошлого сезона, и думал: «Нет, ну чем я хуже?» Пребывая в состоянии задумчивости, он пролистывал интернет и наткнулся на страницу, где, во исполнение планов и задач, поставленных руководителями государства, набирали добровольцев для участия в эксперименте, по внедрению искусственного интеллекта. Эксперимент проводился при поддержке правительства, что и привлекло его внимание, и был очень воодушевлен, когда прошел конкурсный отбор. Технику процесса он так и не понял – каким-то образом его сознание, на небольшое, определенное время, должно было перенестись в тело другого человека, тоже добровольца. Наступил, долгожданный, день эксперимента. В большой, стерильно-белой, лаборатории было необычайно многолюдно. Где-то в углу, весело шелестел большой импортный кондиционер. Когда Костя вошел в лабораторию, все присутствующие остановились на мгновение, приветственно заулыбались и, затем продолжили свою работу. На секунду, Косте стало не по себе, но желание проявить себя подавило страх. Симпатичная медсестра, мило улыбаясь, подошла к нему, и крепко взяв его за руку, повела к широкой каталке. Он, с дрожью в ногах, неумело залез на эту конструкцию, холодное железо каталки, внезапно обожгло ему руки, где-то в груди поднялась волна паники, и он не успел еще удобно улечься, как его укрыли простыней, и начали связывать бинтами. Он почувствовал легкий укол в левую руку, в голове как-то, неприятно, зашумело и стали путаться мысли, затем он стал слышать какие-то повторяющиеся слова, звуки, стало хорошо. Он почувствовал тело и… через секунду сильная боль пронзила лоб, боль была нестерпимой, в правом подреберье болело, так, что было трудно дышать, нестерпимо хотелось пить, кожа на боку горела. С трудом он открыл глаза, он лежал в небольшой, плохо побеленной комнате, на ковре, на полу. Он огляделся, мебели, как таковой, в комнате не было, только в углу, тоже на полу, стоял старый ламповый телевизор, рядом валялась раскладушка. За телевизором, стояло несколько трехлитровых банок, с чем-то мутным, и большой мешок картошки. Он встал, и держась за бок, на дрожащих ногах, вышел из комнаты в поисках воды. Квартира оказалась очень маленькой и однокомнатной. Санузел был совмещенный, его стены были выкрашены, унылой желтой краской. Он начал пить прямо из крана, подставляя ладони, и пил до тех пор, пока живот не стало тянуть. Выпрямился и посмотрел в небольшое, треснутое зеркало, висевшее на стене. На него смотрело чужое лицо, мужчины лет тридцати, с воспаленными глазами, пересохшими, треснутыми губами и всколоченными волосами. Он оглядел свое новое тело внимательней. Болезненное, худое тело желтоватого цвета, на пальцах ног была татуировка «Они топтали», по одной букве на каждом пальце, на ребре кисти правой руки «За вас», на предплечье была выбита группа крови, а на плече, до самого локтя, что-то мутное и кривое. Это, наверное, из армии, догадался Костя, тяжело, разочарованно выдохнул, громко выругался на всех ученых сразу, и хотел было сплюнуть, но слюны во рту, несмотря на количество выпитой воды, не оказалось. Он пошел, чтобы осмотреться, на кухню. На кухне стоял небольшой, грубый стол, и несколько табуреток, над ржавой раковиной висел маленький шкаф. Мойка была забита грязной посудой, на тарелках в самом низу, успела появиться плесень. Ему стало нехорошо, или от увиденного, или от такого количества выпитой воды и он пошел на балкон. Балкон был миниатюрный, сплетенный из металлических прутьев, полшага вперед, и три шага в длину, к прутьям, неаккуратно, был прикручен небольшой лист железа. Квартира находилась на первом этаже старого панельного дома, балкон был в полуметре от земли, в довершение всего, в паре метрах от дома, начиналась гора земли, высотой до третьего этажа. Во входную дверь сильно постучали. Он открыл ее, на пороге стояли двое помятых мужчин, с большим пластиковым пакетом в руках. Увидев его, они радостно засмеялись, наверно оттого, что застали его дома и отодвинув Костю в сторону, по-хозяйски, пошли на кухню. Не понимая, что ему делать в этой ситуации, и в ожидании того, что сейчас этот «сон» должен закончиться, он поплелся за ними. Мужчины, как потом оказалось Колян и Славик, совершенно не обращая на него внимания, и говорили о чем-то своем. Колян поставил пакет на стол, вытащил оттуда пачку сосисок, и передал другу. Славик, глядя на Костю, сказал:

– Плохо выглядишь братан, – и огляделся по сторонам, – кастрюлю так и не приобрел? – и поставил варить сосиски в большом металлическом чайнике. Колян, со словами:

–На троих всегда пьют две, – вытащил из пакета две бутылки водки.

Костя, обессилено, опустился на табурет. Славик продолжил:

– Так вот, был у меня как-то хрен в роте…

–Во рту, – автоматически поправил его Костя, повисла пауза, затем Колян звонко засмеялся, Славик, на секунду, нахмурился:

– Следи за базаром, братан, – и весело продолжил свой рассказ. В дверь опять постучали, Колян, успевший откусить от батона хлеба, с полным ртом:

– Не открывай, это «хвост», водки не хватит.

Костя открыл. В дверях стояла девушка лет двадцати пяти, плохо, и очень сильно накрашенная:

– Ну, что жеребец я вернулась, – и увидев мужчин на кухне, которые громко рассмеялись, реагируя на ее слова, – а эти уже здесь, гони их.

– Нельзя, Ксюха, нас гнать, мы Костяна пришли лечить, – участливо сказал Славик, а Колян добавил:

– Не до тебя, сегодня мы пьем.

Ксюха скривила лицо: – Вот же козлы, – и ушла.

Костя вернулся к столу, Славик выложил сосиски, Колян разложил хлеб, порезал помидоры перочинным ножом и бросил на небольшую тарелку, предварительно протерев ее, несколько перьев зеленого лука. Открыл и разлил водку в, разного размера, рюмки, найденные под горой немытой посуды. Костю замутило.

– Пей братан, не нюхай, сейчас станет легче.

С усилием, преодолевая брезгливость, Костя поднял рюмку.

– Пей залпом.

Костя выпил полрюмки и откинулся на холодильник, закрыл глаза.

– Холодильник у тебя не трахает?

Костя оставил очередную шутку друзей без внимания, боль понемногу стала уходить, Костя понял, что сегодня не умрет:

– А я точно Костя?

Мужики дружно заржали. Они допили бутылку и сознание Кости отключилось.

Костя, с надеждой, открыл глаза, но чуда не произошло, он лежал