– Где тут операционная?! – чешет мимо меня.
Объясняю ситуацию. А мне в ответ:
– Зачем ей операция? Можно же было клизму сделать, желудок промыть, укол.
* * *
Суббота, 3:30 утра. Травмпункт.
Сквозь обрывки поверхностного сна долетает громкая пьяная речь, отвратительный смех, напоминающий лошадиный ржач, и женские визги… Реальность ли это? Или всё же дурной сон? Громкой трелью разражается допотопный телефон, как бы отвечая – нет, не сон… А голос медсестры в трубке, произнесший «Доктор, шить!», окончательно сбивает остатки сна…
Накинув халат, спускаюсь вниз, а там… Целая компания крепко подвыпивших молодых людей и девушек, орущих так, как будто они до сих пор на тусовке, и ведущих себя настолько развязно, что даже охранник предпочитает не вмешиваться… Среди них всех особо выделяется один субъект – эдакий чёрт, заводила и душа компании… Одет хорошо, модно, даже с претензией на изысканность… Наворачивает круги по коридору, прикалывается, заигрывает с девками, вызывая неописуемый восторг последних… Меня не замечают до тех пор, пока я не привлекаю внимания к себе возгласом:
– Кто тут пострадавший?
Пьяные крики стихают, внимание обращается на мою персону… В глазах девушек появляется отвращение, некоторые, даже не стыдясь, кривят губы. Краем глаза замечаю своё отражение в зеркале – халат мятый, лицо тоже, глаза красные, под ними мешки тёмно-синие… Сутки через сутки – выгляжу как обычно, им не понять… А в это время «заводила», оторвавшись от соблазнения противоположного пола, выдаёт следующее:
– Ну, типа я, а чё? Ты чё, доктор, типа чё ли?
– Нет, – говорю, – слесарь! Люблю, видишь ли, ночью в белом халате погулять!
– Ой, бл* доктор-шутник! Лечи, давай, не видишь – ху*во мне, *пта!
– Вообще-то, – говорю, – не вижу! Но ты проходи, – распахиваю дверь кабинета, – там всё и покажешь…
Парень, всё так же выделываясь перед девками, заваливается в кабинет, плюхается на стул и демонстрирует сантиметровую ранку в области левой брови.
Об косяк, говорит, в клубе задел. Нужно, говорит, обработать, зашить косметическими швами и заклеить стерильной наклейкой. Чтоб красиво было! Как в ресторане заказ делает, даже интонация та же… Что ж, клиент всегда прав! А посему идём в перевязочную и готовимся к процедуре. Подготовка, естественно, идёт под гневные возгласы клиента, требующего «Давайте быстрее и чтоб красиво было, *пта!»…
Но только я приближаюсь к нему с иглой, ситуация резко меняется. Парень бледнеет, замолкает и смотрит куда-то сквозь меня стекленеющими глазами… Опасливо озираюсь, ожидая увидеть там «призрака травмпункта», но там только стена, шкафы, ничего лишнего. Краем уха слышу шум падающих капель, плавно перерастающий в струю, и снова оборачиваюсь. На его штанах спереди расплывается тёмное пятно, а в нос ударяет запах испражнений. Инстинктивно делаю шаг назад, а парень в это время опускает голову вниз, смотрит на штаны, странно всхлипывает и… теряет сознание. Падает на кушетку и замирает…
Происшествие вызывает у меня улыбку, которая при взгляде на его отвисшие штаны, переходит в истерическое похрюкивание. Трясущимися от смеха руками быстро обрабатываю и шью рану медленно приходящему в себя клиенту. Во время наложения повязки тот окончательно приходит в себя и смотрит с ужасом на свои штаны, а потом переводит взгляд на меня.
– Что ты, сука, со мной сделал? Да я тебя ща…
– А я ещё не закончил, – спокойно отвечаю ему и, запуская руку в шкаф, беру первый попавшийся инструмент. Им оказываются самые здоровенные кусачки, кажущиеся непосвящённому садовыми ножницами.
Он снова меняется в лице, но находит в себе силы вскочить, выбежать в коридор и, судя по грохоту, упасть на скамейку. Травмпункт немедленно оглашается пронзительным женским визгом. Я, всё с теми же кусачками, выхожу следом за парнем. Он полулежит на скамейке, мелко подрагивая и всхлипывая. Девки, рассредоточившись вокруг него «санитарной зоной», брезгливо зажимают носы пальцами, а его товарищи медленно отступают в сторону выхода.
– Что вы с ним сделали?! – вопит размалёванная деваха на огромных шпильках.
– Обработал рану, зашил, наложил повязку, – невозмутимо отвечаю, поигрывая инструментом.
– А почему он такой и… воняет?
– Побочное действие алкоголя и моего любимого инструмента, – любовно поглаживаю кусачки, – хочешь подержать? – обращаюсь к пострадавшему.
Это становится последней каплей. С криком «Пошёл на х*й!», парень вскакивает и, придерживая сзади штаны, бегом покидает травмпункт, неистово хлопая дверью. Его подруги, после секундного замешательства, цокая каблучками, следуют за ним, бросая на меня взгляды полные ненависти и ужаса. Последний раз хлопает дверь и воцаряется тишина… Кусачки отправляются в шкаф, а я наверх, в надежде хоть немного подремать…
* * *
Однажды за медпомощью обратилась мама с 3-хлетним ребёнком. Ребёнку в ухо залез муравей.
И этот будущий мужчина, крича от боли, обнимая мать, периодически повторял:
– Ты только не бойся, мама!
* * *
– Уважаемый, нельзя вам сладкого, диабет у вас, сахара высокие – 18 ммоль/л.
– Доктор, я даже чай без сахара пью, ВАРЕНЬЕ добавляю.
* * *
Хуже капризных детей могут быть только их родители-дебилы.
На вызове у ребёнка родители дали доктору мягкий стул, компьютерный, и он, бл*ть, оказался ОБОССАННЫМ. На возмущение доктора сказали: «Да ладно, не видно же, что вы так возмущаетесь?»
* * *
Пациент. С желудочно-кишечным кровотечением. В зюзю. Диалог:
– Давно пьёшь?
– Честно?
– Конечно.
– С 2008-го.
– Что, не прекращая?!
– Ну, на недельку было.
– Хм. Окей. Работаешь (в ожидании стандартного ответа «Нет»)?
– (с гордостью в голосе) Да! Водителем автобуса!
* * *
Моя мама врач и поэтому любой праздник или другой какой-либо повод для встречи является для моих родственников бесплатной консультацией у врача…
* * *
Почему мы должны лечить ублюдков? Почему мы за них отвечаем своей головой? Работаю в ОРИТ. Привезли убийцу, который прятал труп жены в колодце (она там месяц пролежала). При задержании воткнул себе нож в горло… Теперь этому животному я весь день переливаю кровь, плазму, антибиотики, перевязки и т. д., даже витаминки колю!!! А ради чего?
* * *
Из опыта работы в приёмнике… Повадились приходить наркоманы. Знают, что у нас наркота есть, вот и нарастят себе гнойников. Некоторые отважные ждали развития флегмоны или даже похуже, чтоб на операцию и они хотя бы сутки побалдели. Но хирурги это всё просекли. В итоге, как бы они ни орали на операционном столе, как бы не просили трамала, эти флегмоны, гнойные затёки вскрываем нарикам на живую. Ибо нех*й. В итоге действительно стало меньше неадекватных. Спокойнее стало.
* * *
Квартира с хевроремонтом. Вся семья работающие, прилично одетые люди с претензией на интеллигентность и образованность. У дитёнка 3-х месяцев сыпь по телу, понос. Пару раз рвало. То, что кормящая грудью мать его (учительница начальных классов) накануне выжрала баллон пива, кучу мариновостей, копчёностей и чипсами закусила – это совсем не причина, да и праздник же был… А виной всему бабушка, мать мамаши, сглазила она дитятку. Говорила своей доче, что нельзя такое жрать и пить – ребёнку поплохеет. Вот она, старая ведьма, и виновата – накаркала…
* * *
Реанимация, конец суточного дежурства. К одной из пациенток, находящейся в крайне тяжёлом состоянии пришёл муж, говорит:
– Доктор, я понимаю, что шансов нет…
Я уже и платье ей купил на похороны. И туфли, но не уверен, что взял тот размер. А можно я ей их примерю?
* * *
Вызов: кровотечение из женских половых путей, беременность 10–12 недель.
Приезжаем, спрашиваем, сколько по времени течёт (на тот момент был понедельник). Отвечает:
– С пятницы.
– А чего сидим ждём?
– Ну, выходные же были…
Объясняем ей, что у неё выкидыш, предлагаем госпитализацию. Спрашивает:
– А с собой брать надо?
– Что брать?
– Так выкидыш же, в банку положила, в холодильнике у меня стоит…
* * *
Ночь, вызов – мужик с огурцом в жопе.
Везём в проктологию, выходит врач:
– Что привезли?
– Салат. Огуречный.
Посмеялись, поехали дальше работать. Дня через три едем на вызов «инородное тело в прямой кишке». Банан. Везём в проктологию, встречает тот же самый врач:
– Опять огуречный салат?
– Салат, но сегодня фруктовый!
* * *
Когда «Скорая» в три ночи привозит молодую еще женщину, лет 27, в запое уже полгода, немытую примерно столько же, воняющую отовсюду, откуда только можно, и всем, чем только можно, и ещё заявляющую что она БЕРЕМЕННА(!), причём беременность ЖЕЛАННАЯ(!) и она этого самого будущего ребёночка уже ждёт и любит, и вообще, а то, что её уже на четверых родительских прав лишили – так это случайность и недоразумение. Требует к себе отношения бережного и нежного, а когда её в ванную загоняешь – крутит носом, что мыло у нас не жЫдкое-душистое, а коричневое и хозяйственное, да полотенце не мягкое-пушЫстое, а простиранное почти до сеточки вафельное.
