После зажигательного рождественского приветствия королевы мы со Стивеном по традиции погрузились в послеобеденный сон, а дети в это время играли с малышом, сбрасывая его с елки. Наш сон был прерван родами Венетты, но, съев по парочке конфет с коньяком, мы снова отключились. Это надо же, чтобы ребенок родился именно сегодня! Придется добывать еще один рождественский подарок.
В целом, однако, несмотря ни на что, я осталась довольна: Рождество мы отпраздновали в лучших семейных традициях Фраев.
26-е, понедельник
Утром мы отправились на семейную прогулку, так уж у нас заведено на второй день Рождества. На улице было необычайно красиво, бодрящее зимнее солнце сверкало на льду канала. Ну, если не на льду, то на тележках из супермаркета, сброшенных в канал.
После обеда, состоявшего из бутербродов со «Спамом», Стивен наконец преподнес мне рождественский подарок. Замечу, на несколько дней раньше, чем обычно. И в кои-то веки это был не освежитель воздуха для машины и не угли для барбекю. И даже куплен подарок был вовсе не на заправке — мне подарили купон в самый большой книжный магазин «Уолтер Стоун». Я внимательно его рассмотрела. Вроде бы настоящий. Это меня озадачило. Но потом все прояснилось: надпись на обороте мелким шрифтом гласила, что купон действителен только 31 декабря. Я так и знала! Он, наверное, купил его задешево.
И все же это был лучший рождественский подарок, который я когда-либо получала от Стивена. А надпись на прилагавшейся открытке меня ужасно растрогала: «Моей дорогой Эдне. Веселого Рождества. Я тебя люблю. Думаю, тебе пора об этом узнать».
Я едва не прослезилась, но вдруг снаружи послышались колядки — чистейшая мелодия, идеально выученные слова. Ребята явно приняли мой совет близко к сердцу и в итоге спели красиво, с чувством. Такие усилия заслуживали щедрой награды. Как жаль, что мальчишки на день опоздали.
27-е, вторник
Побывали на распродаже. Я и не ожидала, что там будет такая давка. Странно, что я не потеряла никого из детей. И ведь нельзя сказать, что не пыталась.
28-е, среда
Дети слепили изумительного снеговика. Очень реалистичного — сгорбленного, с сумкой на колесиках и недоеденным кебабом в руке. Даже Стивену понравилось бы. Кстати, куда он опять запропастился? По-моему я не видела его со вчерашнего вечера.
29-е, четверг
Стивен не показывался. Опять где-то шляется… Что я только не делала с индейкой. Думаю, пора ее съесть.
30-е, пятница
Грустно смотреть, как тает снег. Белый пейзаж превращается в серый. Волшебство испаряется. Но есть и плюсы — я нашла Стивена. Пожалуй, вынесу ему свитер.
Высушив и обогрев мужа, а затем поставив Бранджелину с близнецами в угол, я села просматривать почту. Среди счетов и рекламы с удивлением обнаружила рождественскую открытку. На почту грешить не стала, все прочие открытки мы получили 28-го, как обычно. Приглядевшись, я поняла, почему эта запоздала. На ней была лос-анджелесская марка.
Странно, размышляла я, вертя конверт в руках. Разве у нас есть знакомые в Лос-Анджелесе? Я уже собралась выбросить конверт, как вдруг до меня дошло. Ну конечно же! Это тот милый, шикарный, изысканный, мускулистый американский доктор. Лори… а как дальше, забыла. Что же он сказал, уезжая много-много месяцев назад? «Искренне надеюсь, что мы еще увидимся». Кажется, так. Впрочем, дословно не помню.
Прикусив губу, я аккуратно вскрыла конверт. Дрожащими пальцами вынула маленькую открытку, а следом за ней из конверта выпало несколько исписанных листов бумаги. О чем в них говорилось? Что он хотел мне сказать? Или о чем попросить?
К сожалению, мне сроду не удавалось разобрать почерк врача.
31-е, суббота
Стивен ушел сегодня рано, второпях и молча. Видимо, кому-то срочно понадобилось помыть окна. Только бы он не опоздал на шотландский Новый год к миссис Нортон с духовым мясом и народными песнями и плясками.
Дети отправились в развлекательный центр, Венетта кормит грудью ребенка. И своего тоже. Вот что, выпью-ка я крепкого чая, а затем выйду прогуляться…
Я брела по улице мимо коксогазового завода, а в голову мою забредали всякие разные мысли. Какой все же странный день — канун Нового года. Сутки раздумий, заветных мыслей и сожалений. А также самое подходящее время, чтобы заглянуть в будущее. И что это будущее нам готовит? Внезапно подул пронизывающий ветер, и я схватилась за шляпу.
Сама не знаю как, я оказалась в центре города, замерзшая и одинокая. Население нашей окраины уже, наверное, в полном составе сидит в пабах, предвкушая новогоднее гуляние. Несомненно, и Стивен с ними. Я медленно шла по тротуару, равнодушно глядя на свое отражение в витринах. Потом вздохнула и спросила себя: кто эта женщина, что идет одна по улице в очень миленькой шляпке? Почему она так грустна? Что у нее за жизнь? И почему она видит лицо Стивена перед собой?
Я моргнула. Человек на плакате и впрямь походил на Стивена: широкое, улыбающееся лицо, прямой взгляд.
Я отступила на шаг. Поглядела вверх на вывеску. «Уолтер Стоун — поставщик изящной литературы и романов Дэна Брауна». Увидела двери. Затем длинную очередь, тянувшуюся от этих дверей. Что здесь творится? Узнать можно было лишь единственным способом. Стараясь не привлекать к себе внимания, я встала в очередь.
Минут через сорок я набралась мужества спросить даму, стоявшую передо мной, за чем мы стоим. Она оглядела меня с головы до ног, взгляд ее выражал недоумение.
— За автографом, конечно! — наконец ответила она. — Автор подписывает свою книгу. Вы разве не знали?
— Подписывает книгу? — переспросила я. — Какую книгу? И кто автор?
Дама рассмеялась и указала на плакат:
— А вы догадайтесь!
Прищурившись, я уставилась на плакат. Действительно, этот человек очень походил на Стивена. Но как такое возможно? Стивен сейчас моет окна. Либо торчит в пабе. Либо…
О господи. Меня пробила холодная дрожь. Во второй раз за сегодня. Но сейчас виною тому был не ветер. Я посмотрела вперед. Очередь уменьшалась. Передо мной оставалось человек десять, и я уже различала стол, большую стопку книг и… кого-то. За спинами поклонников мелькало то его лицо, то ручка, которой он торопливо расписывался.
Неужто этот человек… писатель… знаменитый писатель… знаменитый человек… и есть… мой Стивен? У меня словно ноги отнялись и сдавило желудок. Очередь двигалась.
Вдруг я услышала голос. Подняла голову. Это был охранник:
— Пожалуйста, для того чтобы расплатиться за подписанную книгу, готовьте деньги заранее.
Послышалось шуршание банкнот — люди отсчитывали нужную сумму. Машинально я тоже сунула руку в карман, достала кошелек. Продвинувшись еще на шаг вперед, я дрожащей рукой разомкнула застежку. Пошарила внутри. Пусто! Бранджелина обеспечила себе прибавку к карманным деньгам! Я уже собралась захлопнуть кошелек и двинуть к выходу, когда заметила торчащий краешек бумаги. Развернула листочек, поднесла к глазам. Купон на книгу. Ну конечно! Я проверила дату. 31 декабря — это сегодня. Надо же, какое совпадение! Перечитала надпись: «Я люблю тебя. Думаю, тебе пора об этом знать».
Я сглотнула.
Очередь неумолимо сокращалась. Между мной и столом оставался один человек. Между мной и… кем? Или чем?
— Простите, мадам.
— Да? — встрепенулась я.
— Ваша очередь.
— Что?
— Подошла ваша очередь.
Я не отрываясь смотрела на охранника. И вдруг за его спиной я увидела яркое, сочное пятно. Это была красная обложка, а под ней такая миленькая закладочка из ткани. Ну как тут устоишь?
— Прошу прощения. — И я рванула мимо охранника, размахивая купоном.
Вот так. Еще один год миновал. И еще один наступил. Кто знает, что он принесет.
Что бы ни принес, в любом случае у меня есть новый дневник, в котором я все подробно опишу.
Но сперва, пожалуй, я выпью чашку, или две, хорошего чая.
О, здравствуйте, мои дорогие! Вы еще здесь? Что ж, тогда я хотела бы сказать кое-кому спасибо за содействие в публикации моего дневника и, соответственно, в создании угрозы для моего брака.
Благодарю, во-первых, миссис Биггинс, миссис Нортон и миссис Уинтон, моих чрезвычайно ревностных корректоров. Помнится, они даже взламывали тумбочку в спальне, где хранится мой дневник, так им не терпелось поработать.
Во-вторых, Оливию Гест и Энн Эванс из Jonathan Clowes Ltd. Это они сказали, а я поверила, что публикация дневника будет — цитирую — «правильным решением».
А в-третьих, такую с виду очаровательную, расторопную, «глазом не успеешь моргнуть», Сюзи Доре, ныне главного редактора издательства Hodder amp; Stoughton. И мы все знаем, как она получила это повышение, правда, Стивен?
И наконец, хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы сказать большое спасибо всем моим чудесным и дурашливым друзьям в Твиттере. Имена многих из них красуются на моей страничке, но здесь я перечисляю гипотетически самых чудесных и дурашливых:
