Андрей Загорцев - Матрос Специального Назначения

Радиостанция морских пехотинцев заныла сигналами тона.

— Сосна на связи! — ответил я на бегу, обходя заминированные участки, пытаясь сосчитать количество шагов по направлениям.

— Сосна! Я — Роща! Что наблюдаешь? — раздалось в наушнике.

— Наблюдаю… эээ… ракеты и слышу стрельбу, — ответил я, нажав тангенту.

Тут же на меня вышел Дитер, видно ему уже было наплевать на режим радиомолчания:

— Брейк, обстановка?!

— Норма! дай левый хорошо видимый ориентир далеко от вас! Срочно! как понял?

— Антенное поле? ты на связи с 'Черными'? — сразу сообразил Дитер.

— Да, я их сейчас наведу.

— Хоккей… 'Конфет' накидал? Мы скоро будем, тут весело…

— Накидал! Жду. Пассажиры в норме, до связи.

И тут же, нажав тангенту в радиостанцию морских пехотинцев:

— Роща, роща! наблюдаю отходящую группу в количестве двенадцати, нет тринадцати, нет пятнадцати… эээ…

— Быстрее рожай! куда отходят?! Матежков, ты у меня на тумбочке сгниешь после учений!! — нарушил правила переговоров неизвестный.

— Отходят в направлении антенного поля! — передал я и отключился.

Морпехи хоть и елозили по земле, но были крепко связаны надежными морскими узлами и смотрели мордами вниз. Связывающие их минеры, ухитрились перевязать их так, что, сколько ни старайся, перевернуться без посторонней помощи не удастся. Я под видом проверки начал щупать узлы у сержанта и якобы подтягивать. На самом деле расслабил их до неприличия. Один даже не мощный рывок и — сержант свободен. Намеренно выронил одну красную ракету и скинул включенную станцию морпехов рядышком. Сам оделся, упаковался и, заняв позицию, начал слушать эфир.

— Брейк, принимай! — раздался в наушнике голос Болева.

— Готов!

Через пару секунд на полянку перед костром выскочила тройка минеров. Перескочили костёр и начали молча водружать на себя рюкзаки. Я показал Дитеру большой палец. Дитер в ответ мне показал два больших пальца. С моей помощью разведчики были готовы к движению через пару минут. Вскоре вся подгруппа неслась за мной среди стволов деревьев. Я повел группу по большой дуге, обходя минированные участки. С места захваченного нами секрета взлетела красная ракета. Снова послышалась стрельба и приближающиеся крики. Мы ускорились и, через несколько сот метров, пересекли грунтовку просто бегом, без всяких правил. Я на бегу с замиранием сердца прислушивался. А если мои заряды не сработают? Это же позор на весь разведпункт!

Перебежали дорогу, начали подниматься к раздвоенной вершине холма. И тут! Вот он — миг гордости самим собой! Одновременно пять взрывов с полусекундными задержками.

Бешеная стрельба, крики, ракеты, даже слышны отрывки команд. Надеюсь, 'загонщики' купятся на то, что мы чуть ли не в показном порядке ушли в сторону тропинки. Наверняка — при нашем уходе сержант морпехов умудрился подглядеть. Освободился он довольно быстро и успел дать красную ракету. Наверняка — уже и в лоб успел получить. Морпехи будут преследовать нас вдоль тропинки и уйдут в другом направлении. Надеюсь, и вторая линия подрыва сработает как надо. Вот уже и верхушки холма.

— Круговая! — командует Дитер.

Падаем, наблюдаем, слушаем.

— Брейк, распакуй 'пэпэшку' (Р-255ПП, поисковый приемник) у меня на рюкзаке и давай сюда.

Я подал командиру приемник и сам, сгорая от любопытства, плюхнулся рядом.

— Ха! — выдал радостный Дитер, знавший нужную частоту и сразу поймавший переговоры. — Хаос — не то слово! Они еще не прочухали, что переговорка у нас. Первый подрыв их озадачил. Когда поймут, что частоты надо менять, ой сколько времени пройдет.

Только он договорил, послышалась новая серия разрывов.

— Брейк, ты там точно имитацию заложил? А то ведь — стебанутый на весь башенный отсек! — покрошишь еще пехов?

Я только хмыкнул. Все сработало, а остальное меня не волновало.

Дитер засветил фонарик, вынул карту.

— Понял, — ответил я, — где точка?..

Мне указали место проведения сеанса, и я начал считывать ориентиры, запоминать и прикидывать маршрут. К утру мы должны были быть на месте проведения обязательного сеанса. А, как сказал Дитер, успешные сеансы карман не тянут. Главное, не заблудиться в темноте. Хотя — что тут думать! Вот на карте — линия ЛЭП, а вооон — еле различимая при лунном свете, — опора на сопке. Попить чайку, закинуть в рот кусочек сахара и пошли-пошли, а иногда и побежали…

Во время — уложились: вышли с запасом в три часа. Подъем на сопку оказался неожиданно легким: сквозь лес шла огромная просека — видно где-то неподалеку шла вырубка, и спиленные стволы таскали отсюда тягачами. Шли словно по проспекту. Луна светила довольно прилично, ориентир, прям как на ладони, и вскорости, к шести утра, я, тараня кусты словно танк, выполз к небольшой полянке под высоченной электроопорой и поднял руку в условном знаке. Стоп!

Старшина дал команду на обустройство дневки. Уже молча, ничего не спрашивая, сооружаю на ветках защитный экран для костра, собираю сушняк, достаю котелки. Минеры пока отдыхают: сняли ботинки, ходят по влажной траве босиком.

— Брейк, вывел ты нас отлично, место превышающее, но кое о чём ты не подумал, — подергиваясь и ежась от утреннего холода, начал Дитер.

— А чего не так? — я напрягся. Зря я собой загордился — видно где-то включил 'плуга'.

— Ты видишь — наших связистов минерских нет? Они сейчас на вес золота, а я сдури сдал на радиотелеграфиста, да еще первый класс подтвердил. Теперь все сеансы на мне…

— Смежная воинская специальность — это хорошо! Нам вот комсомолец говорил, — начал мямлить я, не понимая, к чему клонит командир…

— Какая нах смежная специальность?! я не о том! будь у нас сейчас радюги, они бы шлепали, скажем так, на каку-нибудь другую сопочку! для прокачивания связи! ибо здесь…

— Чего здесь? — начал беспросветно тормозить я.

Дитер поднял палец к верху и внимательно посмотрел на меня.

— Ээээ, Дмитрий Анатольевич, я не догоняю…

— Фактор радиопомех очень… какой?

Я посмотрел на палец Болева. Он указывал на провода линии электропередач.

— Аааа! Точно!! электрозавихрения там всякие… — наконец-то дошло до меня. — Что — дневку сворачивать?

— Повезло, что есть запас времени. Сорок минут на прием пищи и — гоним вон до той сопки с симпатичной верхушкой и одиночным деревом. За сколько дойдем?

Я прикинул местность, перепады высот и высказал мнение, что полтора часа будет в самый раз. На том и порешили. А ведь сейчас только начало доходить, что, если не проведем сеанс, нам не укажут место эвакуации и — мы будем топать еще черт знает сколько. Ну, а командир-то тоже хорош! Мог мне в ходе марша намекнуть — что да как. Ладно, хватит терзаться. Времени не так много осталось. Разжег костёр, начал кипятить воду для горячего чая и разогревать банки с кашей.

Один из минеров присел рядышком с костерком и, прищурившись от дыма, высказал:

— На соревнованиях наших есть норматив — кипячение котелка воды…

— Ага, — ответил я, внимательно слушая и вороша потрескивающие от огня ветки.

— Три минуты! и котелок полный воды булькает и шипит…

— О! а как это? Стенки там сточены или вода соленая?

— Да нет, все по честному. Хошь спорнём на фофан, у кого быстрее вскипит?

— Ээээ, — проблеял я, а деваться-то все равно некуда: хочешь не хочешь, а надо поспорить. А фофан мне и так могут дать.

Водолаз быстро собрал кучку очень сухого хвороста. Наложил ветки под котелок, обложил его весь по краям только сухими тонкими веточками. Потом набулькал воды из фляжки и закрыл подкотельником.

— Слуш, так у меня уже ведь стоит на костре, — попытался отбрехаться я.

— Ну вот — у тебя уже даже фора есть, — ответил минер, поджег сразу с нескольких сторон хворост и начал усиленно дуть. Хворост ярко вспыхнул и загорелся почти бездымно, нещадно треща и разбрасывая искры. Я тоже начал дуть в свой костер. Закипели у нас котелки почти что в одно время, только у минера на пару секунд быстрее. Он, натянув маскхалат на ладонь, выдернул котелок из кострища и откинул крышку. Вода бурлила.

— Вот так, карасик, — хохотнул матрос, — а то бы сколько еще ждали! Давай, отдавай проигрыш.

Я подставил лоб и получил небольной щелбан. Хех, хрен с ним с щелбаном. Опробую эту методику на следующем привале, а потом можно и самому со своими поспорить в группе. Зеленый, тот заводной насчет поспорить. А на щелбаны можно и не спорить, надо спорить на что-нибудь более материально выгодное. Заварили чай, разогрели гречневой каши и с аппетитом позавтракали. Пустые банки обжаривали в костре, а после этого я их закапывал. Зачем это делали, я ни хрена не понял, но с расспросами не лез. А то еще за бестолковость пару фофанов получу.

Всё, снова идём. Кажется, идти куда-то — входит у меня в привычку. Того гляди и во сне начну ходить туда сюда, бормоча про себя азимуты и ориентиры. На маршруте, в распадке между сопок, мы наткнулись на небольшую речушку с холодной и прозрачной водой. Примечательно, что на карте речушка обозначена не была. Мне потом растолковал Дитер, что трейлеры, перевозившие лес, этим летом, скорее всего, разъездили какой-нибудь ручей, и он по пути наименьшего сопротивления нашел себе новое русло. Лето было и не очень-то засушливое, и дождей хватало — вот тебе и новая речка 'Безымянная'. Я подобрал ветку, чтобы промерить глубины, но потом её отбросил: вода была чистейшая и всё дно было видно насквозь — до камней и намытого песка. Глубина где-то на десяток сантиметров выше щиколотки. Придется разуваться, чтобы не промочить ботинки. Тут меня минеры снова удивили. Пока я стоял, открывши рот, Дитер махнул рукой и огромными скачками понесся, не снимая ботинок, прямо по воде, быстро выдергивая ноги. За ним вслед стартанула пара водолазов. Вот оно — стадное чувство! Я, не раздумывая, бросился вперед за группой, пытаясь копировать манеру передвижения впереди бегущих, часто дергая ногами и стараясь не навернуться на подводных камнях. Через пару секунд я уже был на другом берегу и с удивлением обнаружил, что ноги у меня сухие! Вода не протекла сквозь ботинки — попросту не успела. Набрали воды, посмеялись надо мной и всё, идем дальше. Вперед, горно-водолазная кавалерия!