Ласло Варгаши - Котёл

— Соедините меня с Поповым.

— С каким Поповым, Виктор Федорович, любимый, простите, я хотела сказать дорогой. Потому что каждый на моем месте так и обращался бы к вам «дорогой». И народ вас так называет. Я сейчас вызову. А вообще, как ваш советник, я не стала бы давать приказ демонтировать эти палатки. Нехай хлопцы погуляют, воны потом сами разъедутся.

Виктор Федорович одарил ее скупой улыбкой и предложил перейти к теме выяснения настроений в обществе.

— Что скажет Якименко? Товарищ Якименко, доложите обстановку. Как там народ? Что говорят?

Якименко развернул листок бумаги и стал докладывать:

— Руководители партий Тянивяму, Яйценюх, прозванный в народе Кроликом, а так же боксер Кличко ведут подрывную антигосударственную деятельность. Ездят по городам, собирают толпу и с флагами в руках шефствуют по улицам, выкрикивая лозунги: долой режим Януковича! Надо что-то делать. Это прямой призыв к свержению власти. Может, эти палатки — начало процесса, Виктор Федорович?

— Подождите, подождите, — перебил его президент. — Вы уже об этом докладывали и не один раз, а мы, между прочим, сидим на своих местах, и каждый из нас знает: через год пройдут выборы президента, на которых я победю. И мы снова так же, как и сейчас будем собираться по четвергам на том же самом месте, и обсуждать одни и те же вопросы. А кролики пущай прыгают. Это все от безделья, поверьте.

Раздался хохот. Президент этот хохот поддержал.

— Ну что, товарищи, за работу на благо Украины. Аннушка, где Попов? Ты с ним связывалась? Где он, женский сердцеед?

— Солнышко Виктор Федорович, Попов приболел, возможно, будет завтра. Вы не серчайте на него, он работящий парень. Буквально позавчера он рассыпался мне в комплиментах, но я верна только одному человеку на свете и никто не собьет меня с пути истинного.

— Аннушка, ну, сколько можно? Ты…

— Я знаю, кто между нами, — сказала Анна, обливаясь слезами.

— Кто же?

— Министр юстиции Елена Лукаш…впрочем, у меня разболелась голова, я могу упасть в обморок, я лучше уйду на целых три дня. Я отравлю ее.

Она тут же исчезла за дверью.

«Гм, вот баба дурная, — сказал сам себе Федорович. — Надо подумать, куда бы ее убрать…подальше, а то начнет пакостить. Может в Верховную Раду. Да, туда, в депутаты, а то она как Юля, все передком вперед для достижения своих корыстных целей».

Мудрая мысль всегда радует человека, ибо она чаще приносит обильные плоды. Жаль только, что великие люди так же, как и простые страдают отсутствием правильной мысли и когда, думая, что делают благо, совершают непростительные ошибки.

Виктор Федорович уселся в царское кресло, потянулся и подумал: как хорошо жить на свете. Дворец в Конче-Заспа сияет, оба сына нашли себя в бизнесе, я за них рад. Вот только время бежит с космической скоростью. Недавно победил на выборах и вот уже срок поджимает, всего год с чем-то осталось. Надо победить и во второй раз, во что бы то ни стало, а для этого не надо обращать внимания на всяких крикунов, злить их, пусть себе кричат, выпустят пар и будут довольны. С Россией надо дружить и от Запада не отделяться. Умный человек всегда на двух стульях сидит. Так и я. Мне, правда, не с кем посоветоваться, как, скажем, моему предшественнику Ющенко. У того жена умница. Не он правил государством, а она. Заселить Крым бандеровцами, назначить их на престижные должности во все отрасли народного хозяйства, это ее идея. И так по всему юго-востоку. Попробуй там теперь что-то продвинуть- ни фига. Во всех городах, даже в Донецке — бандеры, все должности отданы им. В этих условиях мне сложно было выполнить предвыборное обещание сделать русский язык вторым государственным: каждая кривоногая бендеровская кляча, подобно вороне крякала: в ридной неньке Украине один язык — украинский язык, матка боза. Что я могу сделать- Меня просто загнали в угол. Когда я спрашиваю Ющенко: что ж ты, сука, натворил, он в ответ смеется и отвечает:

— Это не я. Мое дело — пчелы, я — пчеловод прежде всего, а потом уж президент. Мне приказала жена, ну я и…ты не знаешь американок. Каждая американка на учете в Госдепе США. Она оттуда получает указание. И моя Катрин так же. Меня Америка посадила в кресло президента…ты как думаешь, должен ли я был выполнять ее указания?

Виктор Федорович ударил себя ладонью по коленке от радости, что ему пришли такие мысли в голову. Это были хорошие мысли, и над ними надо было десять раз подумать. И возможно посоветоваться. Но с кем? Все тупые, как сибирские валенки.

Одна Лукащ умница. Но Лукаш создана для любви, она не годится в советники. Когда я с ней бываю, я становлюсь другим человеком, я забываю, что я президент великого европейского государства и вместо напыщенных фраз, которые выговаривает обычно государственный муж моего ранга, я ей говорю:

— Леночка, до чего же ты красива и все тело у тебя как тесто, готовое к выпечке, давай начнем эту выпечку. Ты видишь, я ненасытный, я помолодел на тридцать лет, я голодный и ненасытный в постели.

«А у нее глаза блестят, как две полные луны, под коими земля еще больше, еще быстрее вертится. Она смеется и раскрывает коралловые губки. Нет, хорошо быть президентом. Хоть раз в жизни. Недаром богатейшие люди на свете рвутся к президентскому креслу. Это кресло делает из маленького человека глыбу, из червяка — гиганта.

Победить бы на предстоящих выборах».

Эти мудрые мысли президента прервал человек могучего телосложения, таких же размеров, как и сам Виктор Федорович, он плюхнулся в кресло и только потом поздоровался, нарушив таким образом, дипломатический этикет.

— Бывший президент Польши Квасневский, прошен любить, а потом жаловать, — сказал он, одаривая хозяина кабинета американской улыбкой.

Бандеровцы впервые применили атаку на подразделение Беркут, но для того, чтобы дать им отпор, надо было указание начальника милиции города Прошибайло. А Прошибайло решил посоветоваться с мэром столицы Поповым. Мэр, на то он и мэр, не стал долго раздумывать и сказал Прошибайло:

— Гони их, бандеровцов, да так, чтоб больше не совали свои грязные рыла. Уже сейчас видно, какие цели преследует эта дикая ватага. Овчари Ивано-Франковские.

И бандеровцев погнали, и не только погнали, но и хорошенько отколошматили, намяли ребра, поцарапали носы. Даже кому-то разбили губы. Тут же поднялся вопль…во всемирном масштабе: мирных демонстрантов убивают, убивают мирных граждан Украины, которые решили устроить мирный протест. У них благие намерения, а их убивают! Ату враждебным силам мира и демократии. Протесты выразили США и большинство стран Евросоюза.

Все средства массовой информации Украины запищали, заскрипели, завопили, стали драть горло. Разводить руками, призывать президента к порядку. Закудахтал Кролик, и устроил демонстрацию в Верховной Раде Тянивяму, а его банда бросилась громить оборудование, вывела из строя систему «рада», кидалась на своих коллег из пропрезидентской партии, стал обнажать кулак боксер Кличко. Члены партии Януковича в Верховной Раде опустили головы и молчали, как партизаны. И вдруг депутат-однокашник из про властной партии Инна Богословская высоко поднимает руку, ей не дают слово, поскольку она принадлежит к партии власти, а власть убивает мирных демонстрантов. И тогда Богословская встает во весь рост и громко выкрикивает:

— Я не могла и подумать, что наш президент на такое решиться, ведь поцарапали манифестантов, они, бедные руки скотчем заклеивали, чтоб не пролилась кровь. И слава богу не пролилось ни одной капли. В знак протеста и возмущения, я покидаю партию президента и перехожу в оппозицию.

Депутаты трех партий аплодировали Богословской.

— Ура! — вопят бандиты из партии «Свобода».

Иностранные корреспонденты тут же приступили к соревнованию с украинскими по раздуванию большого пузыря из ничего, они, как и украинцы, делают из мухи слона.

На фоне оголтелой лжи и диких воплей, протестов, посол США в Украине, без предварительных согласований ворвался в кабинет президента и не садясь в кресло, начал:

— Что ти делай-?Ти убивайт истинный демократик. Президент Бардак Омама тебе передает санкций. Весь твой капитал, размещенный на западе, в том числе и в США, будет заморожена. Я тебя предупреждайт как друг Америка.

— Что вы, Пейетт, это какая-то ошибка. Я сейчас же соберу Совет безопасности и решу этот вопрос, потом доложу. А вы позвоните Бардаку и передайте: не надо замораживать, у нас и так скоро грянут морозы, все замерзнет. И я кое-кого заморожу.

— Снять с должность, потом заморозить, — посоветовал Пейетт и хлопнул дверью.

Виктор Федорович не знал, что делать, он уже и сам поверил в муху, превратившуюся в слона, и решил собрать Совет безопасности. Но как только это решение пришло в умную голову, к нему тут же ворвалась заплаканная Анна Герман.