Тем не менее в процессе репетиций и работы над образами влюбленных между вышеупомянутыми народными артистами возник небольшой романчик, всячески поощряемый режиссером-постановщиком Жорой Малафеевым, который тоже пил. По этой причине долго репетировать с актерами ему было тошно, и он таким простым способом решил добиться правды чувств на экране.
Но просчитался. Роман между исполнителями главных ролей увял в середине съемочного периода. Вскоре они уже не могли смотреть друг на друга без отвращения, а впереди у них были съемки центральных любовных сцен. Впрочем, это не так сильно смущало режиссера Малафеева. Он твердо верил в свою звезду, в свой главный творческий принцип: «Талант не пропьешь!» Так же искренне к тому же он надеялся получить за свой фильм «Государыню» — то есть Государственную премию.
Так вот, перед съемкой главной любовной сцены вышеупомянутого киношедевра исполнители главных ролей оказались в соседних креслах центральной гримерной «Мосфильма». Несмотря на то что через пару часов на съемочной площадке им предстояло целоваться и плакать от счастья, при личной встрече в жизни они даже не поздоровались.
Иван Бубенцов плюхнулся в свое кресло в самом отвратительном настроении. С утра он не опохмелился. Дома все было выпито, магазины крепкое спиртное с утра не продавали, а ассистентка по актерам Симочка категорически отказывалась бежать за пивом, мотивируя это тем, что Бубенцов изменил ей во время примерки с костюмершей Зинкой.
Бубенцов мутными глазами обвел гримерную, громко икнул, и взгляд его остановился на красавице партнерше, которой гримеры завивали волосы.
— Между прочим, — громко произнес Бубенцов своим звучным и знаменитым на всю страну баритоном, — я ее трахал.
Честно говоря, Бубенцов произнес другое слово, означающее этот сакральный акт, но я его не буду приводить.
В ответ артистка Крайская даже бровью не повела.
Это несколько озадачило Бубенцова. И, обращаясь к аудитории, а гримерной было в это время человек пятьдесят работников и артистов, он произнес:
— А я не только туда ее трахал, но и сюда, и сюда, и даже отсюда.
Алевтина Крайская в этот момент демонстративно обсуждала с гримершей завитки волос над ушами и делала вид, что заявление партнера по фильму ее не касается.
Однако остальных посетителей гримерной эти подробности явно заинтересовали. Они не перестали заниматься своими делами, но разом все посторонние разговоры прекратились, и в гримерной установилась абсолютная тишина — никто не хотел пропустить ни слова из откровенного монолога народного артиста.
Почувствовав внимание публики, Бубенцов начал куражиться:
— А как я ее в первый раз за декорацией драл! Прямо во время съемки. Благо снимали кадр без нашего участия. А что я с ней делал в душе после смены!
Слухи на «Мосфильме» распространяются мгновенно. Во многих кабинетах зазвонили телефоны: «Бегите скорее в центральную гримерку! Там такой концерт дают!»
Народ бросил процесс созидания высокохудожественных фильмов и под разными предлогами стал заполнять помещение гримерной.
А Бубенцова несло.
— В экспедиции я ее прямо в лесу отодрал. А когда мы в самолете летели, то прямо в небе, то есть в туалете авиалайнера, — сообщал он все новые подробности.
В гримерной уже яблоку негде было упасть. Работники студии заполнили коридор и сквозь стекло искали глазами лица героев дня. Самые живописные детали бубенцовского монолога передавались по цепочке из уст в уста.
— Или взять случай в гостинице в Самаре, — упивался воспоминаниями Бубенцов. — Мы репетировали под бутылочку коньяка в номере у режиссера, а когда Жора вырубился, так она мне прямо под столом при спящем заслуженном деятеле искусств…
Во многих съемочных павильонах объявили технический перерыв. У телефонов замерли те, кто не успел добежать до гримерки.
Кульминации шоу ждали все. И в осветительном цехе, и в цехе съемочной техники, и на дальнем мебельном складе, и в реквизиторских, и в мастерской пластического грима, и в шорной мастерской, и в пошивочном цехе, и в известном на всю страну гараже игровых автомобилей. Я уже не говорю про все четыре столовки и творческий буфет. Весь коллектив крупнейшей в Европе киностудии замер в ожидании, а работало тогда на «Мосфильме» не меньше пяти тысяч человек.
Минут через сорок артист Бубенцов выдохся. Его атрофированный постоянным принятием алкоголя мозг больше не мог выдать ни единой интимной подробности. Да и что было говорить об этой любви. О ней все уже было сказано.
Между тем Крайская, с которой гримеры начали работать несколько раньше, чем с Бубенцовым, закончила процесс превращения в женщину-вамп. Она поднялась из кресла, взглянула на себя в зеркало.
Представление достигло высшей точки. В цирке в это время звучит барабанная дробь.
Сотни людей замерли в ожидании. Чем же ответит этой мрази любимица публики, что она скажет?
И она сказала.
Поправляя пальчиком помаду в уголке рта, она сказала совсем тихо, но это слышала даже глухая уборщица тетя Маруся.
Она произнесла:
— Между прочим, хуечек-то — во… — Крайская поднесла к глазам ноготочек своего прелестного мизинца и добавила со вздохом: — А разговоров-то, разговоров…
Вся студия взорвалась хохотом, и даже год спустя в брак уходили дубли, если кто-нибудь на съемочной площадке вспоминал этот случай, — актеров душил смех, и съемки просто срывались.
Так какая часть тела у красавицы самая опасная? Конечно язычок. И вот мой совет. На него лучше не попадаться.
Между прочим, с этого дня карьера Ивана Бубенцова покатилась под откос. Зрители по инерции еще ходили на старые фильмы своего кумира, но режиссеры не могли вспоминать фамилию этого романтического красавца без издевательского смеха и в новых картинах его не снимали.
Сейчас его вообще мало кто помнит.
– Это тебе, Пьер, подарок из моих киношных воспоминаний. Спрашивай еще.
Пьер на минуту задумался.
– Я думаю, чтобы понять русских женщин, нужно понять русских мужчин. И вообще, вот откуда у русских людей, в общем-то ленивых и пассивных, такой упрямый характер? Почему в критических ситуациях вдруг просыпается в них такая невероятная одержимость? На вас, похоже, не действуют обстоятельства непреодолимой силы. Откуда такая закалка? Из-за вашего жуткого климата?
– Наша жизнь сильно отличается от французской. Это вас Бог поселил на своей даче – на Лазурном Берегу Средиземного моря, и в Бургундии среди цветов и виноградников, и в Нормандии среди лугов с тучными коровами. В раю, одним словом. Ты и представить себе не можешь, каково это – три четверти года веками жить при пронизывающем холоде. Но именно поэтому русские научились выживать. Им действительно нипочем и климат, и иноземные завоеватели, и собственные безумные властители. Вот расскажу тебе одну байку про пир во время чумы. Брутальная история. Там ни одной женщины. Но мужские характеры что надо…
Портрет вождя после дождя
Мы валялись на пляже возле ялтинской гостиницы «Ореанда». Это было счастливое время. Мне было двадцать лет, и я снимался в одной из главных ролей кинофильма «Прощай», производимого Одесской киностудией. А самую главную роль в этом фильме играл замечательный актер Виктор Авдюшко. В свое время он просто потряс меня наполнением роли контуженого солдата в картине «Мир входящему».
В актерской работе я был дилетантом, просто случайно попался на глаза режиссеру и был утвержден, поэтому Виктор учил меня уму-разуму. Заметив, что на первых съемках от волнения у меня дрожат руки, он отозвал меня в сторону и сказал:
— Не переживай. Это со всеми бывает. Вот я уже сорок картин имею в послужном списке, а губы на каждой съемке дрожат до сих пор, как будто я дебютант. И знаешь, как я с этим борюсь. Перед каждой своей репликой говорю про себя: «Твою мать…», а потом вслух произношу текст по сценарию. Очень помогает. Даже кинокритики в рецензиях отмечают, какие у меня многозначительные паузы.
Я потом попробовал этот прием, и действительно, помогло. А еще Авдюшко рассказывал мне разные байки про народных и заслуженных.
— Это историческое место, — говорил Виктор, оглядывая пляж «Ореанды». — Именно здесь молодой артист Сергей Бондарчук превратился в большого босса. Дело было так. Режиссер Игорь Савченко утвердил никому не известного двадцатилетнего студента ВГИКа Сережу Бондарчука на главную роль в фильме «Тарас Шевченко». Сталин посмотрел фильм у себя на даче и, уходя из просмотрового зала, произнес всего одну фразу: «Народный артист!»
Через несколько дней в газетах было опубликовано постановление о присуждении Бондарчуку самого высшего в СССР актерского звания. А в это время ничего не подозревавший Бондарчук лежал на этом самом пляже в компании своих сокурсников. Они вместе снимались в очередном фильме.
