Все вокруг остолбенели, не растерялась одна Барбара. С криком «Ты — мой спаситель!» она повисла на Арни и вцепилась в него смачным поцелуем.
Камеры продолжали стрекотать, Барбара и Арни, который запомнил роль до последнего слова, отговорили свой текст. Рука робота пролезла под блузку и обнажила белоснежную левую грудь.
— Стоп! Кадр снят! Сцена готова! — прогремел в мегафон восхищенный режиссер.
От волнения он заерзал в своем кресле и чуть не свалился вниз, на пиротехника. Подав сигнал своему работнику, стоявшему у подъемника, Стил быстро спустился на землю и, довольно потирая руки, подошел к Арни.
— Потрясающе! Вы просто оживили эту сцену! Не то, что этот засранец Дэвид! Таким и должен выглядеть гангстер — лысоватый, пожилой, и этакий живчик!
— Да кто это такой? — недовольно воскликнул Дэвид Белуни, подходя к Арни. — Этот тип испортил мне всю сцену!
— Я профессор Арнольд Швацц, — невозмутимо представился Арни.
— В кино у кого-нибудь снимались? — поинтересовался Стил Спивенберг. — Не было времени, — ответил Арни, не упуская из своих рук красотку Барбару.
Барбара просто млела в его объятиях. Такого с ней еще никогда не случалось. Робот пускал в Барбару возбуждающие импульсы, которые острым наслаждением пронзали все ее существо!
— Хотите хорошую роль? — предложил режиссер.
— Любую, если эта роль будет главной, — кивнул головой Арни. — Особенно меня интересует вот эта блондинка. Сдается мне, что она особенно хороша в эротических сценах.
— Отлично! У вас чувствуется вкус! — вскричал бородач. — Ты как, Би, на это смотришь?
Дэвид Белуни возмутился.
— Мало того, что этот гад испортил мой костюм, так ему еще отдают мою роль! Стил, что здесь происходит?
— Ничего страшного. Будешь играть его помощника-китайца, наемного убийцу с базукой. У тебя как раз азиатский разрез глаз, это хорошо подойдет для образа. Публике это понравится…
— Какой еще помощник! — негодовал актер. — Я звезда Голливуда!
— Не забывай, что звезды здесь зажигаю я! — сердито ответил Стил Спивенберг, погрозив пальцем перед носом актера. — Я уже вижу, как эти двое резвятся в пылком интиме в одном кадре, а ты только путаешься под ногами!
Обиженно сопя, уязвленный актер отошел в сторону.
— А на твоем месте, — сказал Стил Арни, — я бы пригласил нас в ресторан…
— В ресторан! В ресторан! — захлопала в ладоши Барбара.
— Правильно, — согласился Арни. — Наше замечательное знакомство с Барбарой надо отметить. Но не обязательно в ресторане, разве так отдохнешь? Лучше поехать в мой просторный коттедж, у меня в подвалах неплохие запасы спиртного!
— В коттедж! В коттедж! — возрадовалась Барбара.
— Отлично! — согласно кивнул режиссер, и вся киногруппа зааплодировала.
Публика тоже была в восторге. Только что, на ее глазах, родился еще один из бессмертных мифов Голливуда. Возле прекрасной Барбары Порни засверкала звездочка никому до этого не известного Арнольда Швацца, которому удалось за один присест пленить и режиссера и главную героиню фильма, и, что самое важное, капризных зрителей.
Сцену даже не стали переснимать, режиссер решил, что и так все прошло блестяще. Киногруппа быстро разместилась по машинам, и процессия двинулась к дому ничего не подозревающего, но настоящего Арнольда Швацца.
В головной машине ехали Барбара и Арни, которые копошились на заднем сидении, как кролики. Глядя на них, сидевший рядом с водителем Стил Спивенберг сначала поощрительно улыбался, а потом назвал это «генеральной репетицией». Отыскав нужное определение, режиссер фыркнул, достал из кармана толстый остывший гамбургер и начал его с чавканьем поедать.
Глава 9
Новые знакомые профессора
Профессор вылетел из дома Джейн, как птичка, и приземлился на зеленой лужайке из искусственной травы, как мешок с попкорном. Посадка была мягкой, в том смысле, что упал он не на бетон, но достаточно болезненной, поскольку Арнольд Швацц все равно здорово ударился спиной.
С Джейн Блензи произошла обидная осечка. Не успел Арнольд проявить к ней свои пламенные чувства, как она стала бить его по лицу, а потом вообще выбросила за дверь, чего профессор никак не мог ожидать от такой хрупкой девушки.
— Мало тебе скандала в доме Фондброкеров, так теперь ты пришел ко мне?! — возмущалась Джейн и снова распускала руки.
В общем, Джейн повела себя довольно странно, и это вместо того, чтобы его полюбить! На прощанье она вообще ударила его ногой!
Профессор встал с лужайки и страдальчески вздохнул. Что-то в этих женщинах есть особенное. Наверное, профессор слишком быстро попытался затащить ее в постель. Надо было сначала, как и договаривались, съездить в ресторан, пообщаться. Да, первое свидание с Джейн прошло не совсем гладко.
Если бы этот железный придурок не ошибся, Арнольд сейчас бы пожинал плоды своей научной разработки. В любой момент он мог бы приехать к любезной Джейн и насладиться ее взаимной любовью…
Щеки профессора горели, но его возбуждение не проходило.
— Все-таки она оказалась порядочной женщиной, — подумал Арнольд Швацц, заводя машину и потирая ушибленный бок. — Наверное, я вел себя слишком грубо, не имея возбудительного тока и магнетического блика глаз Арни.
Джейн оказалась порядочной женщиной. Значит, где-то были еще и непорядочные!
Профессор хлопнул себя по лбу! Ну, конечно! Есть же публичные дома, на улицах полно проституток, которые даже не удивятся, если у него что-нибудь не получится или он сделает что-то не так. Профессор мог бы быть вообще извращенцем и все равно рассчитывать на внимательное, качественное обслуживание.
Арнольд знал, где находится улица с хорошими публичными домами. В своих мечтаниях он часто совершал прогулки в эти места. Там, конечно, все удовольствия дорого стоят, но для него деньги — не проблема.
Он быстро доехал до улицы с красными фонарями.
На обочинах стояли размалеванные шлюхи на любой вкус и цвет. Они призывно становились в обольстительные позы, посылали профессору многообещающие поцелуи и ругались, показывая вслед палец, когда он проезжал мимо. Только одна мулатка с роскошной грудью, в короткой кожаной юбке и ярко-рыжем парике оставалась невозмутима.
«Эта, кажется, вообще без комплексов», — подумал профессор и притормозил.
— Привет, папуля! Повеселимся? — хрипло спросила девица, откинув руку с сигаретой в сторону и одновременно приподнимая и без того короткую юбку. Под ней на девице ничего не было, и профессор смущенно отвел взгляд.
— Попробуем, — осклабился Швацц.
Он приоткрыл дверь, чтобы впустить рыжую девицу в салон, но вместо нее с двух сторон в машину забрались два мордастых мужчины, оба с глазками маленькими и злыми, оба с неприятными выражениями на смуглых латиноамериканских лицах. Они сели на передние сидения, так что сам профессор оказался между ними, на жесткой коробке передач.
— Попался, козел! — сказал один из них, наматывая цепь от мопеда на руку.
— Простите? — удивился профессор. — Что случилось?
— Сам знаешь.
— Я ничего не знаю, — уверенно ответил профессор.
— Когда мы отшибем тебе все мозги, это будет действительно правдой, — сказал мрачный бандит и отвесил профессору обидную оплеуху.
— Если вам нужны деньги, вот, возьмите. Только не бейте, — загораживаясь локтем, профессор протянул одному из них бумажник.
Бандит нашел на одном из документов адрес профессора, потом вынул деньги и переложил их в карман.
— Не бейте, да? А кто Луиса в окно выбросил?
— Какого Луиса?
— А вот этого! Меня! — выкрикнул другой и больно ударил профессора в лицо. — А кто Педро ключицу сломал? Он же в больницу из-за тебя попал, сволочь!
Швацц, раскрыв рот, в недоумении смотрел на бандитов. Ведь это же сутенеры! Те, которых отдубасил его робот Арни.
— Послушайте, господа! Это был не я!
— Конечно, не ты! — всхрапнул Луис. — Тебя бы я наверняка запомнил! Это, наверное, Фидель Кастро был… Дедушка Ленин… Или Карл Маркс в молодые годы меня из окна выбросил?
Каждый вопрос Луис сопровождал ударами по почкам профессора. От нарастающей боли профессор взвыл.
— Тут ошибка! Я вам сейчас все объясню! Не надо меня бить так сильно, мы же цивилизованные люди!
— Возможно, — согласился безымянный справа. — Семьдесят тысяч и мы расстаемся почти друзьями. Можешь даже бесплатно провести ночь с любой из моих красавиц.
— Семьдесят тысяч?
— А ты что думал? Ты хочешь, чтобы мы тебя бритвой порезали? Ты же нашего Педро чуть на тот свет не отправил!
Теперь профессор Швацц отчетливо понял, что сутенеры могут запросто его убить. Он уже не сможет установить истину и доказать, что во всем виноват его несмышленый робот, сутенеры ему не поверят. А если и поверят, что от этого изменится? Ведь кто, как не профессор, должен отвечать за поступки своего робота?
