«Выход провести скрытно, оружие не применять, учитывая международное положение. Сфотографировать установки русских. Доставить на лодку деталь установки. В случае провала, выдавать себя за инопланетян».
— Есть, сэр! Мы — гуманоиды! — дружно ответили командос, парни вставили в губы загубники, надели маски. Группа вышла в воду из специального отсека, а не через торпедные аппараты, как это было принято в недавнем прошлом.
Девушки, молодые и задорные, не заметили, как в городе потух электрический свет. Они плавали, радуясь невиданному для них морю, наслаждаясь жизнью.
Неожиданно с набережной раздался зычный голос Мебельной:
— За нами подглядывают! Девушки, по кустам!
Девушки встали по грудь в воде, их возмутило нахальство местных ухажоров.
— Как бы не так! — сказала Зина. — Кто ходил в комсомольский патруль, ко мне! Помните, как мы проучили хулиганов с Соснового Бора? Неужели здесь не постоим за свою честь?
— Постоим! — воодушевились мотальщицы. — Не на тех нарвались!
— Ой, глянь, плывут! Ну, хитрецы! Ну, фулиганы!
— Говорят, так у них невест воруют, — сказала Варя.
— Камнями их, каменьями, камушками!
— Гля, поднимается. Чего зенки-то вылупил, не видел, что ли? Руки! Руки убери! Без рук!
— Особенно не форси, — крикнула еще одна девушка, — у меня первый разряд по синхронному плаванью.
И она крутанула через бедро парня, вынувшего изо рта загубник, начала окунать его с головой.
Встреча с девушками была для командос полной неожиданностью. Пролежав на дне залива полгода, хлебнув свежего воздуха, парни охмелели, их боеготовность снизилась до нуля.
— О! Вандефул! — вскрикнул один из них, кажется, сержант.
— Ваней, что ли, кличут? — поняла его по-своему Зина. — Без пряников не заигрывай! У меня свой Ваня есть дома, твое счастье, моего Ваньки здесь нет.
— Я тебя, охальник! — бросила лапоть в командос Вера.
— Кэп! — лихорадочно докладывал командир группы захвата. — Нас обнаружили голые женщины. Что делать? Что вы, сэр, мы джентльмены. Откуда охранение? Неизвестно, но они прошли специальную подготовку, топят парней. Что? Они кричат, как донские казаки: «Ура!» Что? Есть, сэр! Отходим!
— Ура! — кричали вслед уплывающим парням девушки. Парни плыли вяло, оглядывались, посылали воздушные поцелуи.
— Знай наших! — кричали девушки. — Попались бы вы на нашей речке! Завтра не приплывете? Во сколько? Не поняли! Как стемнеет?
— А мой-то, — рассказывала Зина. — Ваней, говорит, зовут. А парень ничего… Жаль только по-нашему ни бельмеса!
Пристыженные командос вернулись на лодку, которая на полной скорости, чтобы избежать международного обвинения в нарушении территориальных вод суверенного государства Абу-Бубу Берега Верблюжьего бедра, уходила в нейтральные воды. Они стояли в рубке, склонив головы, как нашкодившие ученики, не находя слов для оправдания.
— Захватили какое-нибудь вещественное доказательство коварства русских? — бушевал капитан. — Нам нужны факты, только факты, чтоб поставить президента перед альтернативой выбора.
— Вот, сэр! — сказал один из командос и протянул лапоть.
Капитан взял трофей двумя пальцами и приказал:
— Немедленно в лабораторию на радиоактивный анализ.
Начальник отдела «Проникновение русских в пятые страны» стоял навытяжку перед генералом и докладывал:
— Состояние участников десанта стрессовое, сэр.
— В чем оно выражается?
— Они все попросили внеочередной отпуск, сэр.
— Хотят повеселиться в Бангкоке или Тайбэе?
— Нет, сэр. Двое просятся к женам, семеро к невестам, один к маме, сэр!
— От русских можно ожидать что угодно, — сказал задумчиво генерал. — Приступайте к выполнению варианта номер два.
Через час в залив Верблюжьего бедра вошел с дружеским спортивным визитом чужой авианосец с кораблями сопровождения.
Еще через час на аэродром Абу-Бубу приземлился русский «Антей» спецрейса. В его бездонном чреве стояли два ничем не примечательных ящика. К самолету подъехал «рафик», выгрузкой руководил «резидент» Вася Лепехин, как немедленно сообщили в Ленгли. Эксперты сделали вывод, что прибыли «валенки».
Обстановка в мире накалилась.
Премьера должна была состояться в личном театре короля. Нужно сказать, что хотя король и был баснословно богат, счет деньгам все же знал, поэтому его театр был намного скромнее нашего Большого. Сцена крохотная, зеркало ее — как чайная пиала, пол деревянный: дерево здесь ценилось очень высоко, с большими, в палец, щелями, яма для оркестра сбоку, зато ложа короля выглядела превосходно — вся в золоте, ангелах, тиграх, драконах и прочих козерогах, обитая красным панбархатом.
Воля Мебельная не утерпела, пощупала материю и сказала:
— Без понятия живут! Какой бы халат из этого панбархата вышел!
— В таких условиях мы работать отказываемся — девочки ноги переломают, — подал голос Егор Евсеевич и демонстративно засунул носок сандалии фирмы «Скороход» в щель на полу.
— Девочки, девочки, не раскисать, собраться! — привела в порядок моральный дух дрогнувшего коллектива Воля Мебельная. — Вспомните, как танцевали в яранге перед оленеводами. И ничего, никто ног не отморозил… Такая прелесть, — она еще раз пощупала панбархат королевской ложи.
— А где разместиться струнному оркестру? В этой яме только шерочка с машерочкой уместятся.
— Сдвинем столики, — решила Мебельная. — Его величеству места хватит, думаю, он рекламации писать не будет.
— А как же мы будем без банных веников? — продолжал профессионально капризничать режиссер.
— Наломаем, — предложил Жора. — Здесь лаврушка дикорастущая. Жуй — не хочу.
Жора был в приподнятом настроении — аппаратуры оказалось навалом, он даже не распаковывал свои ящики со световыми фильтрами. На всякий случай Жора положил в карман две особо дефицитные лампочки, вывинтив их из королевского реквизита.
Больше всех бунтовал Вася Лепехин. Сарафан ему достался недошитый, парик-коса на три номера больше, отчего парик во время игры на гармошке норовил развернуться косой на нос, в довершение не хватило лаптя. Спасибо, выручил Жора, предложил свои кирзовые сапоги, что, естественно, еще больше взвинтило режиссера:
— Это что за гибрид солдата с весталкой? Не высовывайся, не высовывайся, убери растительность с носа!
— Привяжи косу веревкой к спине, — посоветовала Мебельная.
Мерзопакостный вид Васи оказался той последней каплей, которая перевесила весы всемирного содружества в сторону бога войны Марса. Когда через полчаса на стол генерала легла фотография Васи в женском одеянии с рукотворной косой на спине, даже видавший виды старый вояка пришел в полное замешательство.
— Сколько у них переодетых мужчин? — спросил он у полковника.
— По всей видимости, все, сэр!
— Ну вот эта, — генерал отодвинул снимок Мебельной, — вряд ли… Проверьте еще раз. Чтоб никаких разночтений! Слишком много поставлено на карту. Приступаем к варианту номер три.
Возня НАТО, конечно, не осталась незамеченной другой стороной. И завращались антенны локаторов, на военных кораблях объявили тревогу, ракетоносцы стратегического назначения вышли в заданные точки, с мыса Кеннеди взлетел спутник-шпион, из Сибири — спутник-разведчик, все развивалось синхронно в ускоряемом темпе, точно в горах началась снежная лавина… Ниже спал поселок, и никто из жителей не подозревал о движении снегов, хотя шум донесся, и первым его услышал «Ручеек», когда вечером перед началом спектакля, в то непередаваемое по волнению мгновение перед открытием занавеса, вдруг объявили, что король не прибудет, к тому же погас свет, как вчера.
— Жора! — рассвирепел Вася. — Опять пробки пережег!
— Это не я! — сказал Жора. — Я морозилку разобрал. Слишком рычаг большой, хватило детали от пишущей машинки.
— Кто же обесточил страну?
— Спокойно, спокойно, товарищи, — послышалось из ямы для оркестра, там стояли представители посольства. — Объявлена воздушная тревога, свет отключился. Не волнуйтесь, товарищи, нас могут бомбить.
— Кто?
— Завтра узнаем из газет. Заодно вас эвакуируем на «Антее».
Мощный «Антей» отнес на своих крыльях «Ручеек» и специалистов по хеттскому и санскритскому языкам на оживленный перекресток международных авиалиний — остров Крит и полетел дальше по своим антейским делам, коллектив же самодеятельности застрял на острове, ибо пролетающие мимо самолеты не имели возможности сразу принять ораву людей и гору реквизита, благо СУМ-508М остались на Берегу Верблюжьего бедра. Как выяснилось, их подарили норвежцам и по ошибке доставили в Абу-Бубу.
