Марьян Беленький - Вот такая страна! Вот такие люди!

Вот такая страна у нас!

Вот такие люди!

Ну разве за исключением олимов, ватиков, сабров, евреев, арабов.

У нас каждый норовит работать как при социализме, а жить как при капитализме.

И главное — у многих же получается! Правда, за наш счет.

Мы к социализму опоздали. Он захлопнулся перед нашим носом. Как двери в лифте. Но в остальном — вот так живем!

Зайдите в любую контору — никто ничего не делает, а в магазинах все есть!

Откуда все берется? Америка помогает?

То, что Сохнут под нас в Америке собирает, он на себя же и тратит. Они на эти деньги новых зазывают, а те, кто уже приехал — пусть со своими талантами сами себе находят место под солнцем. Но лучше, конечно в тени. Нет, тут у нас нужны не таланты, а гаранты на машканты.

В Совке говорили — наглость — второе счастье. У нас наглость — первое счастье. Не родись красивым, а родись нахальным — все у тебя будет. А наша интеллигентская скромность здесь вроде инвалидности. Так нам за это и платят.

У нас тот, кому положено — получает, а тот, кому не положено — сам берет. Правильно у Булгакова сказано — никогда ничего не просите. Не просите, а требуйте, кулаком по столу стучите. Сами не придут и ничего не дадут.

Вот такая страна у нас!

В Совке от армии по блату отмазывались, а у нас по блату в боевые части устраиваются.

Вечером полные бары народу, а пьяного я в Израиле за 10 лет видел один раз — в зеркале.

Что хорошо — у нас можно всю жизнь проходить в шапке И никто не узнает, что ты — лысый.

У нас на рынке Маханей Иегуда нищий просит подаяние, не выходя из своего «Мерседеса», дает сдачу и выписывает налоговые квитанции.

У нас в общественных туалетах вместо неприличных надписей — политические лозунги. Разве не за это боролись Герцль и Жаботинский? А насчет мечты Герцля про своих еврейских воров, так в этом мы всем гоям фору дадим.

В чем наш главный секрет, знаете? Гои начинают работу с понедельника, а мы — с воскресенья, пока они там еще только потягиваются. Зато в пятницу с обеда, пока они, дураки, еще вкалывают, у нас уже все по домам! То есть мы каждую неделю весь мир на сутки обгоняем! Таким образом, за 50 лет мы уже обогнали мир на 7 лет!

Только вот с восточной музыкой у меня проблемы. Не люблю я ее. Я вам больше скажу — я и фалафель-то не очень люблю. Я не знаю — об этом можно говорить или это уже расизм? И когда я смотрю на ортодоксов, я не понимаю — как это евреи ходили по пустыне 40 лет в черных лапсердаках?

Мне часто жалуются — местные нас не любят. А чего ждать, пока они нас полюбят?

Газеты у нас свои, писатели, артисты свои, конторы и фабрики свои. В Тель Авиве недавно открыли русский общественный туалет. Видимо, они даже это делают не так, как мы — без огласовок и справа налево.

Мы же сами производим, сами себе продаем, сами у себя воруем — зачем они нам вообще нужны?

А мне тут один из наших говорит: — а мы вообще отделимся — чем мы хуже арабов? Их миллион и нас миллион. Но наш-то миллион все равно больше. Отделимся, говорит, и будет у нас Олимовская народная республика. Государственный язык — русский. За иврит на улице — штраф как за хулиганство.

А если серьезно — у нас действительно вот такая страна! Ведь мы живем в стране осуществленной утопии. Сколько их было — от Платона до Маркса! Но только у нас утопия воплотилась в жизнь. Потому что нашлись люди, которые в эту утопию поверили и своей жизнью доказали ее реальность.

И вот он — Новый Израильтянин, мечта Герцля и Жаботинского, свободный, гордый и независимый!

Он сражается за свою страну, Не жалея жизни, он строит ее каждый день и каждый день норовит обмануть ближнего.

Вот такая у нас страна!

Только у нас поют шлягеры на слова 2000 летней давности. Пользуются Библией как городским путеводителем.

Только у нас солдаты убегают из дому в боевые части.

Только у нас депутат парламента проклинает государство на чем свет стоит и при этом получает от него депутатскую зарплату и все льготы.

Только у нас люди, проклинающие государство, в котором они живут, требуют от него миллионы на свое содержание.

Только у нас с Богом общаются по местному тарифу.

Только у нас столица находится на границе государства и вскоре может оказаться за ее пределами.

Вот такая у нас страна!

Нас душили в газовых камерах, нас взрывают в дискотеках, но мы все равно будем жить здесь и никуда уедем, и хрен им всем, кто на это надеется. И мы, несмотря ни на что, будем жить и смеяться, потому что такой у нас народ, такая у нас Страна.

Ибо сказал Господь: Я соберу дом Израиля из народов, среди которых он рассеян, — и будет он обитать на земле своей, — которую Я дал Израилю. И построят они дома, и насадят виноградники, — и будут обитать в безопасности, — когда Я свершу кары свои над всеми ненавидящими их.

Так говорит Господь, Бог Израиля. Так выпьем за то, чтобы наша страна, текущая молоком и медом, кровью, потом и слезами, жила и процветала со всеми своими цуресами. Потому что все ее проблемы — это наши проблемы, и все ее успехи — наши успехи.

И будем мы жить нормально, воспитывать детей, и покупать у авторов книги.

И дай Бог, чтоб было не хуже, а лучше — сделаем сами.

Так будьте здоровы и счастливы в нашей маленькой великой стране, которую мы называем родиной, потому что третьей родины у нас не будет.

Вот такая у нас страна!

Лехаим!

Большинство приведенных мной здесь историй кончаются хорошо. Такая уж у нас Земля — то, что в других странах было бы трагедией, у нас всегда кончается благополучно.

Вместо того, чтобы, как всякий порядочный еврей, сидеть и учить Тору, Пинхас Корчагер не нашел себе другого занятия, кроме как влезть в разборку между белыми и красными. Он взял себе за манеру разъезжать на кобыле, кричать глупости и размахивать шашкой в разные стороны как мишигенер.

Так с этого дела он не имел ничего хорошего, кроме паралича, а в России до сих пор такой бардак, что никто разобраться не может.

Когда мы суем свой нос в гойские дела, ничего хорошего с этого не получается — ни для нас, ни для гоев.

Один адон, шем ха-мишпаха Нехлюдов, частенько захаживал в массажный кабинет, где у него работала хавера ми-русия — Катьюшка Маслов. И до того он пристрастился к ней захаживать, что собрал раз все свои кабалот за посещения заведения и пошел с ними в мас ахнасу — снимать себе эти расходы с прибылей. Он говорил, что это для него — профессиональная необходимость, он без этого не может работать. Так в мас ахнасе ему сказали: «Ой, не морочьте голову, засуньте ваши кабалот себе в расходную папку» и послали его по-русски, но далеко.

А с гиверет Маслов случился на работе панчер — одни клиент в самый интересный момент получил на ней инфаркт и помер. Тут сразу полиция, а ришайонов на работу ни у кого не было. Так Катю арестовали, судили и дали ей 8 лет за убийство, а заведение закрыли. Теперь в массажных кабинетах снимают со всех посетителей перед обслуживанием кардиограмму.

А адон Нехлюдов теперь имеет себе а гройсе цурес афм ганце коп — он каждый шабат ездит (!) в женскую тюрьму Наве Тирца с передачами для Катьки.

Хаверим, вместо того, чтобы лебазбез зман и кесеф по массажным кабинетам, сходите лучше к шадхенет, она вам найдет а шейне идише мейделе, женитесь и празднуйте субботу себе на здоровье как все нормальные люди с женой и детьми. И ради Бога, регулярно меряйте себе давление, чтоб не получилось как с этим клиентом-шлемазлом.

Один военный долго воевал за границей, а потом решил отправиться домой, к жене и детям. По дороге он имел такие цурес, что не дай Бог. Одна старая ведьма чуть не превратила его в некашерное животное. Потом он имел встречу с, не про нас будь сказано, одним одноглазым гоем, который чуть его не сожрал. Но самое ужасное, что по дороге он не имел где достать кашерной пищи, и ему пришлось ловить рыбу и жарить ее на костре или варить уху[2].

А в это время к мадам Одиссей приставали разные мужчины с интересными предложениями. Так гиверет Одиссей пошла к раву:

— Ребе, что мне делать, я же еще молодая женщина в самом соку.

— Гет ты имеешь?

— Двести болячек я имею, а не гет. Где мой муженек, одному Богу известно, так признайте меня агуной, я выйду замуж и не буду иметь этой головной боли.

— Ну, а если, с Божьей помощью, вернется ваш муж: «Здравствуй дорогая жена!» — а вы уже не дорогая и не жена, так какое выражение лица вы будете иметь, мадам Пиня-Лопа, я вас спрашиваю?