Алексей Пехов - Спасение Тигры или все-все-все намбер Ту

И Тигра теперь застрял на дереве после охоты на Щасвирнуса. Нужно его как-то снять! Но как? Может, кинуть утюгом или пальнуть из старого мушкета Савы? А может, просто взорвать дерево?

На далекий и сказочный лес, где живут все-все-все, наступила осень. Осень наступила крайне неожиданно и болезненно, поэтому все-все-все были очень недовольны.

Кролик был крайне недоволен тем, что когда проснулся после празднования Первого сентября, то обнаружил себя валяющемся на сырой и холодной земле. Поэтому теперь Кролик валялся на больничной койке с тяжелой пневмонией, нефритом и простатитом, с которыми он соображал на четверых, пока не получил строгий выговор от главврача лесной клиники и не был переведен в изолятор, где Серую Скотину посадили на кашу и суп. Поэтому Кролика мучила жажда водки и убийства.

Кристофер Робин был очень недоволен рано наступившими холодами, из-за которых у него погибло 20 гектаров отборнейшей колумбийской травки. Поэтому Кристофер Робин собрал чемоданы и уехал к своим дальним родственникам, потому что недовольство Кристофера Робина было ничтожно по сравнению с недовольством колумбийского картеля.

Сова была тоже крайне недовольна, потому что пальма, в которой она жила, сначала сбросила кокосы, затем листья, а теперь намеревалась сбросить ствол и оставить мудрую птицу без крыши над головой.

Серый грустный ишак Иа-Иа был крайне недоволен льющимися с неба дождями, так как из-за них его вечно исчезающий-появляющийся хвост окончательно намок и облез, а вышедший из берегов Вонючий пруд затопил окружающий его чертополох и дом Иа. И хотя Иа перебрался в дом Кролика, постепенно сходя с ума от запаха капусты, но на душе у осла было нехорошо, ведь пруд был токсичным и его лучшие самогонопроизводительные чертополохи мутировали в кактусы.

Крошка Ру был недоволен тем, что Кенга из-за дождей и холода увеличила ему дозу рыбьего жира и послала выкапывать картошку с фазенды уехавшего Кристофера Робина.

Пух был недоволен буквально всем, поэтому ему под лапу старались не попадаться и втайне молились, чтоб косолапая гадина легла побыстрее в спячку.

Конечно же, вы догадались, что самым недовольным был Тигра. Ведь Тигры мастера быть недовольными! Все дело объяснялось тем, что после охоты на Щасвирнуса Тигра так и не смог слезть с самого высокого дерева. Вначале его пытались уговорить, потом, когда уговоры не помогли, стали кидать в Тигру Разными Ненужными, Но Очень Тяжелыми Предметами, которые до Тигры не долетали, а падали на бедный череп серого ослика. Потом на Тигру плюнули и пошли к Кристоферу Робину праздновать окончание охоты на Щасвирнуса, и только добрый Пятачок иногда приносил Тигре еду и читал ему под деревом на ночь сказки (ведь Пятачок выучил азбуку!).

Но если летом Тигра еще кое-как терпел, то осень, с ее жутким холодом и крайне сырым дождем, Тигру стала доставать. И однажды лес огласил тоскливый и безнадежный вой, который издал зажмурившийся и вцепившийся всеми четырьмя лапами и хвостом в ствол дерева Тигра. Чем дальше продвигалась осень, тем дольше и тоскливее становился вой Тигры, и тем злее становились окружающие, и даже добрый и воспитанный Пятачок начинал нервничать и говорить гадости, а на отделение психов, обитающих в больнице Кролика, вопль Тигры произвел возбуждающий эффект, и они теперь каждую ночь подпевали Тигре, будя все отделения своим нестройным, но вдохновенным хором.

Однажды все-все-все снова собрались под деревом, и Пух подал идею его спилить или взорвать динамитом, но тут воспротивился Пятачок, ведь дерево, на которое влез Тигра по совместительству было домиком Пятачка. Поэтому все еще немного постояли под дождем, поглядели на воющего Тигру и, не придя к консенсусу, разошлись по домам.

В желтом осеннем лесу царствовала осень, дождь и тоскливые вопли Тигры, которым позавидовали бы собаки Павлова и Баскервилей.

– А дождь все идет и идет. – сС тоской проговорил Пятачок, прислушиваясь к шуму капель по железному карнизу и грохоту грома. Маленький и умненький хряк сидел на унитазе и с поросячьим восторгом изучал комикс про Супермена. Такое чтиво никак не напрягало, помогало расслабиться и отдохнуть от тяжких будней и лучшего друга – Пуха, который день назад таки улегся в спячку, предварительно залив уши воском и законопатив все щели в берлоге, дабы не слышать тоскливого воя Тигры…

Конечно же, Пятачок пробовал читать и более умные книги, навроде «Войны и мира», но на середине второй страницы кабанчик сдался и ушел читать Бэтмена.

Пятачок уже дошел до самой интересной картинки, когда с улицы, под грохот молний раздался самый тоскливейший вой, который только мог испустить Тигра, а затем раздался стук в дверь.

Стук был не робкий, а настойчивый и громкий. Так раньше стучало НКВД в двери ничего не подозревающих и спящих граждан. Или так стучал волк из сказки про трех поросят, которую так любил рассказывать Пятачку на ночь Пух. Или это стучало стадо страшных Бяк или Бук. Или это был большой и свирепый, сбежавший из зоопарка, Слонопотам. В общем, это был тот посетитель, которому Пятачок ни за какие сокровища мира не открыл бы дверь. Поэтому Пятачок прошептал: «Мама!» – и пулей слетев с унитаза, даже не одев своих розовых штанишек с вышитыми на них ромашками, юркнул в самое безопасное место в своем домике – под кровать.

Если бы кто-нибудь попал в квартиру к Пятачку и заглянул под эту самую кровать, то увидел бы два больших и испуганных глаза, глядящих на него, которые скорее принадлежали бы Слонопотаму или какающей белочке, но никак не маленькому Испуганному Свину.

А стук между тем продолжался, он все больше усиливался, и при каждом ударе Очень Безобидное Существо вздрагивало и покрывалось липким потом. Затем раздался сердитый рев Слонопотама:

– Открой!!!!!!

– И не подумаю! – ответил храбрый свин, и на всякий случай отодвинулся подальше от входной двери запертой на двенадцать замков.

– ОТКРОЙ!!!!!! ПЯТАК ПРОКЛЯТЫЙ!!! ХУЖЕ БУДЕТ!!! – раздался очередной вопль, перешедший в долгий и дробный стук. Дверь начала поддаваться.

– А кто таааам? – голосом матроса Титаника, увидевшего айсберг, спросил Пятачок.

– Дед Пихто! – последовал ответ, а затем снова стук.

– Тут чей-то не то! – подумал умный Пятачок. – Неправда! Ты злобный Слонопотам!

– ОТКРОЙ!!!!!!!!! УБЬЮ! ХОЛОДЕЦ!

«Пожалуй, лучше открыть.» – подумал хряк, выбираясь из-под кровати и на цыпочках подходя к двери.

Дрожащей рукой Пятачок стал открывать замки. Когда последний замок был открыт, дверь распахнулась и с холодным осенним ветром, воем Тигры и звуком грома в домик Пятачка влетел какой-то очень знакомый кулак и вмазался в пятачок Пятачка.

Пятачок отлетел к кровати, но тут же вскочил и удивленно уставился на входящего мокрого и крайне злого гостя.

– ОЙ! ПУХ! А я думал ты уснул! – радостно заголосил Пятачок, не обращая внимания на свой хрюльник, который уже начал опухать. – Это ты?!!!

– Нет! Моя бабушка! – пробурчал Пух. – Закрой дверь, налей выпить.

Тут Пух скептически оглядел Пятачка сверху вниз:

– И надень штаны, маленький извращенец! – закончил мишка.

Расположившись в кресле-качалке Пятачка и потягивая портвейн из горлышка бутылки, Пух грелся у растопленного камина.

«Надо же, какая трусливая свинья! – в который раз подумал Пух. – Я из-за него насквозь промок!»

Пух покосился на свинью, которая в данный момент накладывала на хрюльник спиртовой компресс, и улыбнулся. Но улыбка тут же пропала, когда в дождливой мгле ночи раздался тоскливый вой.

– Послушай, ходячий шашлык! Надо снять эту полосатую скотину, иначе я так никогда не усну!

– Надо-то надо, но как? – прогундосил из-под компресса голос Пятачка.

– Есть у меня идейка. Надо этого гада просто заставить прыгнуть.