Осыпанные брызгами стекла и крови в первые пару секунд мы с Ромой оцепенели и временно утратили способность действовать.
Ещё через мгновение наш друг поднялся, воздевая к потолку окровавленные длани, развернулся и в два прыжка оказался у окна, попытавшись выйти в открытый космос на высоте третьего этажа прямо через оконное стекло. Нашему с Ромой прыжку позавидовали бы лучшие футбольные вратари мира. Перехватив жертву безответной любви в воздухе, мы обрушились на неё сверху, припечатав к полу и дополнив душевные страдания легким сотрясением мозга. Сверху нас красиво осыпал дождь осколков оконного стекла, которое неудавшийся самоубийца успел задеть, нанеся себе ещё пару глубоких порезов.
Следующее утро Анатолий встречал с ужасным похмельем, забинтованными руками, а также шишками и ссадинами на голове.
- Какой же я дурак, — простонал он, оглядывая лужи крови и кучи битой посуды на полу и на столе. — А по голове меня кто вчера приложил?
- Клин клином вышибают, — виновато ответствовали мы, разливая принесённое пиво в два чудом уцелевших бокала.
* * *
В это время дела в институте шли не лучшим образом. Зимнюю сессию я закрыл со скрежетом, но некоторые преподаватели не обошлись без пары недружелюбных и даже злобных пророчеств. Не желая раздражать их, весь второй семестр я старался попадаться им на глаза как можно реже, и вместо пар стирал пальцы о гриф гитары.
Мы с Мишей организовали рок-группу и кинули все силы для скорейшего покорения музыкальной сцены.
Моё лидерство в группе не подвергалось, сомнению, как минимум с моей стороны, что было очень логично — у меня был приятный и громкий голос, и в те ноты, в которые я попадал, я попадал исключительно красиво.
Миша придерживался ошибочного мнения, что лидером группы является он, так как он единственный из группы имел музыкальный слух и мог настраивать гитару. Вакансию барабанщика через некоторое время заполнил Славик, который так очевидно не мог петь или играть на музыкальных инструментах, что был далёк от амбиций лидера, и был рад самой возможностью играть в группе.
Барабанов, правда, у нас не было, и первое время во время репетиций Славик стучал ложкой по обложкам учебников и банке из-под тушенки. Во второй руке у него была деревянная палка, которой он изредка с оттяжкой бил по разложенным на кровати подушкам.
- Бас-бочка — это основа ритма! — компетентно прокомментировал он свой вандализм. Мы с Мишей многозначительно переглянулись, оценив правильность выбора.
Первое время репетиции привлекали зевак из соседних блоков, которые не упускали возможность позубоскалить над «барабанной установкой» Славика и творческим процессом в целом.
Однако уже через месяц мы записали альбом акустических и инструментальных хитов собственного сочинения и снискали себе признание нескольких фанатов из числа особо непритязательных в музыкальном смысле обитателей общаги.
После выпуска этого магнитоальбома значимость нашего вклада в культурное пространство стала очевидна, и мы решили дать команде название. По поводу этого был организован брейнсторминг с непременными возляиниями.
Повернувшийся на почве дума и дэт-металла Славик выдвигал малопонятные названия на латыни вроде «Морбиус Литера» или «Трайангл Ансёртанти», Миша лоббировал простые и поэтичные названия вроде «Ночь» или «Осенний блюз», мне же хотелось, чтобы группа называлась интересно и оригинально, ну, например, «ПараНоев Ковчег».
- А водка то у нас кончилась, — прервал застольные дебаты Андрюха. — Я бы сходил, но денег у меня нет. Извиняйте! Я — подлая нищенка!
- Вот оно! — воскликнул я. — Подлая нищенка! Чем не название для группы?
- Учитывая то, на чём мы играем, вполне подходит, — хмыкнул Миша.
- Ну, или Цереус Контентиус, может? — робко добавил Славик. Он тоже не любил скидываться, и был не прочь взять на себя роль гонца в ларёк.
Информация о молодой группе неслась по миру, и уже порой достигала наших ушей, в несколько искаженном в виде.
- Отличную группу слышал недавно на кассете у пацанов в третьей общаге! — рассказал мне пьяный третьекурсник на вечеринке каких-то случайных знакомых, — и название прикольное — «Подлый Онищенко»!
Стало очевидно, что пора выходить на новый уровень и осваивать настоящие инструменты.
«Жизнь — дерьмо, если ты не играешь в рок-группе!»
У.Галлахер
Мы заслали беспардонного Славика подружиться с институтским администратором БАЗа (Большого Актового Зала), снабдив его бутылкой водки и наставлениями. К вечеру наш барабанщик вернулся с перегаром, набором интересных историй из жизни музыкантов и разрешением «подлому Онищенке» репетировать на институтских инструментах. С этого момента мы стали реальной силой в музыкальной тусовке института.
Конкуренцию на пути на местечковый Олимп нам составила группа эстетов, практикующих исключительно зарубежные песнопения, под предводительством признанного вокалиста и сердцееда Вани с психологического факультета. Предметом его гордости были длинные русые волосы, неподражаемой высоты и звучности «козлетон» и умение раскрутить на секс за пять минут любую девушку из числа тех, кто и так мечтал раскрутиться на секс с институтской «звездой». Надо сказать, таких хватало.
Он и его команда не преминули выразить эстетствующее «Фи!» нашему русскороковому репертуару из песен Чайфа, Чижа, Сплина и Калинового Моста.
Однако, в силу цеховой солидарности, в общем и целом, они общались с нами в меру дружелюбно и снисходительно.
Поглядывая на их новенькие блестящие инструменты, кожаные штаны, косухи и уверенные позы, мы чувствовали себя несколько подавленно и скованно. Славик постоянно сбивался с ритма, я то и дело норовил пройтись вокалом «по соседям», а Миша слыша всё это, корчил такие отчаянно-душераздирающие мины, что наш Подлая Нищенка-бэнд выглядел жалко и уныло. К тому же выяснилось, что представляться этим именем нам неловко.
- Парни, а как ваша группа называется, — спросил как-то Ваня, выходящий из репетиционной комнаты в окружении своих мрачных соратников.
- Да, у нас пока нет постоянного названия… — смущённо промямлил Миша.
- Пока, постоянного названия не придумали… — пробубнил я.
- «Подлая Нищенка»! Мы называемся «Подлая Нищенка!» Фактически мы этим отражаем бедность нашего технического инструментария, и наш статус аутсайдеров на институтской сцене, хотя мы встречали уже некоторые необычные трактовки нашего названия как, например «Подлый Онищенко»… — радостно теребя очки, принялся объяснять общительный Славик, не замечая наших раздраженных взглядов.
- Подлая Нищенка? — Иван коротко хохотнул, и на лице сопровождающих его рокеров зазмеились ехидные улыбочки. — Отличное название, парни! Вам подходит!
Фыркая и хихикая, они удалились в сторону общаги англо-психологического факультета, а мы с Мишей решили сменить название, как можно скорее.
Особенно актуально это было, учитывая, что через месяц нас ожидал дебют на большой институтской сцене перед парой тысяч зрителей. В рамках концерта, посвященного дню англо-немецкого факультета, нам предстояло скрестить музыкальные рапиры с Ваниным коллективом под пафосным названием «Five Wheel Drive». Нам было очевидно, что перепеть «золотое горлышко» института и переиграть его рок-н-ролльных профи-монстров нам не светит, поэтому мы решили взять актуальностью репертуара.
Новая волна русского рока с такими, сейчас уже навязшими в зубах именами, как Чиж и К, Мумий Тролль и Сплин, только-только начала пробивать себе дорогу. Быстро разучив модные новинки, и внедрив их в свой репертуар, мы решили утереть нос заносчивым парням из Five Wheel Drive.
Для усиления конкурентного преимущества в наши ряды был привлечён студент Гена, прославившийся шикарным исполнением песен группы Чайф и регулярными запоями.
В те моменты, когда Гена был в состоянии держать гитару, он был харизматичен и неотразим. Невероятно худой и чёрный, как цыган, он произносил: «Привет, детка!» своим сочным густым басом, и девушки уже не могли отвести от него взгляда. Единственным существенным минусом было то, что моментов трезвости в жизни Гены было немного, и длительность их была ограничена. Но это был риск, на который мы были готовы пойти ради успеха общего предприятия.
Репетиции под талантливым руководством Миши пошли успешно. Для солидности мы разучили медляк модной зарубежной гранж-группы Stone Temple Pilots — Core, а блок хитов состоял из «Пусть всё будет так, как ты захочешь» — от Чайфов в исполнении записного харизматика-алкоголика Гены, и таких блокбастеров, как «Утекай» — Мумия Тролля, и «Песня о любви» — Чижа и К.
Утром перед концертом мы собрались полным составом с четырьмя бутылками портвейна и ограниченным кругом поклонниц. Концерт должен был начаться в 15:00, но наши руки и коленки дрожали уже сейчас, поэтому было решено «разогреть связки» портвейном и застольным исполнением концертного репертуара. (Предложение Гены «децал остаканиться беленькой» было с негодованием отвергнуто мною и Мишей — мы не без оснований опасались, что водка может лишить нас основного вокалиста).
