Сначала Рим был совсем маленький – аршина в полтора, но затем быстро разросся и обзавелся сенаторами.
Ромул убил Рема. Сенаторы взяли Ромула живьем на небо и утвердили свою власть.
Народ римский делился на патрициев, имевших право пользоваться общественными полями, и плебеев, получивших право платить подати.
Кроме того, были еще и пролетарии, о которых распространяться неуместно.
В Риме последовательно сменилось несколько царей. Один из них – Сервий Туллий – был убит своим зятем Тарквинием, прославившимся своими сыновьями. Сыновья под фирмою «Братья Тарквиньевы и К°» отличались буйным характером и оскорбляли честь местных Лукреций. Недалекий отец гордился своими сыновьями, за что и был прозвал Тарквинием Гордым.
В конце концов народ возмутился, изменил царскую власть и выгнал Тарквиния. Он всей фирмой отправился путешествовать. Рим сделался аристократической республикой.
Но Тарквиний долго не хотел примириться с своей долей и ходил на Рим войною. Ему удалось, между прочим, вооружить против римлян этрусского царя Порсену, но все дело испортил ему некто Муций Сцевола.
Муций решил убить Порсену и пробрался в его лагерь, но по рассеянности убил кого-то другого. Проголодавшись во время этого мероприятия, Муций начал готовить себе ужин, но вместо куска говядины по рассеянности сунул в огонь собственную руку.
Царь Порсена потянул носом (502 г. до Р. Х.): «Жареным пахнет!» Пошел на запах и открыл Муция.
– Что ты делаешь, несчастный?! – воскликнул потрясенный царь.
– Я готовлю себе ужин, – отвечал лаконически рассеянный молодой человек.
– Неужели ты будешь есть это мясо? – продолжал ужасаться Порсена.
– Разумеется, – с достоинством отвечал Муций, все еще не замечая своей ошибки. – Это любимый завтрак римских туристов.
Порсена пришел в замешательство и отступил с большими потерями.
Но Тарквиний не скоро успокоился. Он продолжал набеги. Римлянам пришлось в конце концов оторвать от плуга Цинцинната. Эта мучительная операция дала хорошие результаты. Враг был усмирен.
Тем не менее войны с Тарквиньевыми сыновьями подорвали благосостояние страны. Плебеи обеднели, ушли на Священную гору и пригрозили, что выстроят свой собственный город, где каждый будет сам себе патриций. Их с трудом успокоили басней о желудке.
Между тем децемвиры написали законы на медных досках. Сначала на десяти, потом для прочности прибавили еще две.
Затем стали пробовать прочность этих законов, и один из законодателей оскорбил Виргинию. Отец Виргинии пытался поправить дело тем, что вонзил дочери нож в сердце, но и это не принесло пользы несчастной. Растерявшиеся плебеи опять ушли на Священную гору. Децемвиры отправились путешествовать.
Несметные полчища галлов двинулись на Рим. Римские легионы пришли в замешательство и, обратившись в бегство, спрятались в городе Веях, остальные римляне легли спать. Галлы воспользовались этим и полезли на Капитолий. И здесь они сделались жертвою своей необразованности. На Капитолии жили гуси, которые, услышав шум, стали гоготать.
– Увы нам! – сказал предводитель варваров, услышав это гоготание. – Вот уже римляне смеются над нашим поражением.
И тотчас же отступил с большими потерями, унося убитых и раненых.
Увидя, что опасность миновала, римские беглецы вылезли из своих Вей и, стараясь не смотреть на гусей (им было стыдно), сказали несколько бессмертных фраз о чести римского оружия.
После галльского нашествия Рим оказался сильно разоренным. Плебеи снова ушли на Священную гору и снова грозили построить свой город. Дело уладил Манлий Капитолийский, но не успел вовремя отправиться путешествовать и был сброшен с Тарпейской скалы.
Затем были изданы Лициниевы законы. Патриции долго не принимали новых законов, и плебеи много раз ходили на Священную гору слушать басню о желудке.
Пирр, царь эпирский, высадился в Италии с несметным войском под предводительством двадцати боевых слонов. В первой битве потерпели поражение римляне. Но царь Пирр остался этим недоволен.
– Что за честь, когда нечего есть! – воскликнул он. – Еще одна такая победа, и я останусь без войска. Не лучше ли потерпеть поражение, но иметь войско в полном сборе?
Слоны одобрили решение Пирра, и вся компания без особого труда была выгнана из Италии.
Желая овладеть Сицилией, римляне вступили в борьбу с Карфагеном. Так началась первая война между римлянами и карфагенянами, прозванная для разнообразия пунической.
Первая победа принадлежала римскому консулу Дунлию. Римляне отблагодарили его по-своему: они постановили, чтобы его всюду сопровождал человек с зажженным факелом и музыкант, играющий на флейте. Эта почесть сильно стесняла Дунлия в его домашнем обиходе и любовных делаю Несчастный быстро впал в ничтожество.
Пример этот пагубно повлиял на других полководцев, так что во время второй пунической войны консулы из страха заслужить флейту с факелом мужественно отступали пред врагом.
Карфагеняне под предводительством Ганнибала пошли на Рим. Сципион, сын Публия (кто не знает Публия?), с таким пылом отразил пуническое нападение, что получил звание Африканского.
В 146 году Карфаген был разрушен и сожжен. Сципион, родственник Африканского, смотрел на пылающий Карфаген, думал о Риме и декламировал о Трое; так как это было очень сложно и трудно, то он даже заплакал.
Прочности Римского государства немало способствовала умеренность в образе жизни и твердость характера граждан. Они не стыдились труда, и пищу их составляли мясо, рыба, овощи, плоды, птица, пряности, хлеб и вино.
Но с течением времени все это изменилось, и римляне впали в изнеженность нравов. Многое вредное для себя переняли они от греков. Стали изучать греческую философию и ходить в баню (135 г. до Р. Х.).
Против всего этого восстал суровый Катон, но был уличен согражданами, заставшими его за греческим экстемпорале.
На северных границах Италии появились несметные полчища кимвров. Спасать отечество пришел черед Марию и Сулле.
Марий был очень свиреп, любил простоту обихода, не признавал никакой мебели и сидел всегда прямо на развалинах Карфагена. Он умер в глубокой старости от чрезмерного пьянства.
Не такова была судьба Суллы. Храбрый полководец умер у себя в поместье от невоздержанной жизни.
Тем временем в Риме выдвинулся своими пирами проконсул Лукулл. Он угощал своих приятелей муравьиными языками, комариными носами, слоновьими ногтями и прочею мелкою и неудобоваримою снедью и быстро впал в ничтожество.
Рим же едва не сделался жертвою большого заговора, во главе которого стоял обремененный долгами аристократ Катилина, задумавший захватить государство в свои руки.
Против него выступил местный Цицерон и сгубил врага при помощи своего красноречия.
Народ был тогда неприхотлив, и на сердца слушателей действовали даже такие избитые фразы, как… «O tempora, o mores». Цицерону поднесли чин «отца отечества» и приставили к нему человека с флейтою.
Юлий Цезарь и первый триумвират
Юлий Цезарь по рождению был человек образованный и привлекал к себе сердца людей.
Но под его наружность скрывалось горячее честолюбие. Более всего хотелось ему быть первым в какой-нибудь деревне. Но достичь этого было очень трудно, и он пустил в ходи различные происки, чтоб быть первым хоть в Риме. Для этого он вступил в триумвират с Помпеем и Крассом и, удалившись в Галлию, стал завоевывать расположение своих солдат.
Красс вскоре погиб, и Помпей, мучимый завистью, потребовал возвращения Цезаря в Рим. Цезарь, не желая расставаться с завоеванным расположением солдат, повел последних с собою. Доехав до речки Рубикон, Юлий долго юлил (51 – 50 гг. до Р. Х.) перед нею, наконец сказал: «Жребий брошен» – и полез в воду.
Помпей этого никак не ожидал и быстро впал в ничтожество.
Тогда против Цезаря выступил Катон, потомок того самого Катона, который был уличен за греческой грамматикой. Ему, как и его предку, сильно не повезло. Это было у них фамильное. Он удалился в Утику, где и истек кровью.
Чтоб хоть чем-нибудь отличить его от предка, а заодно и почтить его память, ему дано было прозвище Утического. Слабое утешение для семьи!
Диктатура и смерть Цезаря
Цезарь отпраздновал свои победы и сделался диктатором в Риме. Он сделал много полезного для страны. Прежде всего преобразовал римский календарь, который пришел в большой беспорядок от неточного времени, так что в иную неделю попадалось четыре понедельника подряд, и все римские сапожники допивались до смерти; а то вдруг пропадет месяца на два двадцатое число, и чиновники, сидя без жалования, впадали в ничтожество. Новый календарь назван был Юлианским и имел 365 последовательно чередовавшихся дней.
