Клаудиа Дэйн
Секрет ее счастья
Лондон
1802 год
— Есть определенные обстоятельства, при которых абсолютно нормально искать встречи с куртизанкой, — раздраженно произнесла Луиза Керкленд.
— Если ты думаешь, что я буду возражать… — протянул маркиз Хоксуорт и как-то неопределенно пожал плечами.
— О, прекрати, Хоксуорт, — сказала Луиза. — Вряд ли именно от тебя я могу ожидать возражений.
По правде сказать, она могла позволить себе не слишком церемониться с маркизом Хоксуортом. Так уж вышло, что этот бессовестный ленивый двадцатилетний юноша, которому следовало бы найти лучшее занятие, чем целыми днями валяться на диване, был по совместительству ее кузеном.
На этот раз маркизу пришлось подняться с дивана, так как Луиза настояла, чтобы он сопровождал ее в особняк Софии Далби. Однако предполагалось, что входить он не будет, а станет ждать снаружи, занимаясь чем его душе угодно, то есть ничем, пока она переговорит с леди Далби по одному щепетильному вопросу.
Заметим, что большинство разговоров с Софией Далби оказывались щепетильными. Несомненно, это было следствием того, что София была в свое время знаменитой куртизанкой. Но и характер у нее был такой, что все остальные женщины чувствовали себя с ней неуютно.
— И что прикажешь мне делать, пока ты будешь у очаровательной леди Далби? — вкрадчиво спросил Хоксуорт, следя за ее реакцией.
Очаровательной! Луиза еще не встречала мужчину, который не считал бы Софию Далби очаровательной. Это было самым досадным.
— Возможно, и ты кого-нибудь навестишь здесь по соседству? — сказала Луиза, многозначительно поправляя перчатку.
Дом Софии находился на Аппер-Брук-стрит. Это был прекрасный район с респектабельными домами, и от Далби-Хауса было рукой подать до Гайд-парка. Выйти замуж за респектабельность — не это ли мечта большинства светских дам? Всего лишь искусно проделанная работа, и София теперь пользуется ее плодами. Почему бы ей снова не применить свое искусство, чтобы помочь Луизе?
— А не на этой ли улице живет мистер Прествик? Сходи навести его.
— И его прехорошенькая сестра, — сказал Хоксуорт с той очаровательной ленью, в которой он так много и часто практиковался. — Пожалуй, я бы мог на нее еще раз взглянуть.
Была всего одна женщина, которую Луиза действительно недолюбливала. Забавно, что она считала своим долгом не слишком тепло относиться ко многим другим дамам во главе с Энн Уоррен, но все же мисс Пенелопа Прествик была вне конкуренции. Мисс Прествик была воплощением невероятной смеси слащавости и кокетства, которую Луиза не переносила. Зато на мужчин ее обаяние действовало безотказно. А то, что состояние Прествиков было просто неприлично велико, очевидно, делало ее только еще более манящей и интригующей.
— Да, стоило бы навесить. Уверена, ты не первый, кто с интересом посматривает в сторону мисс Прествик. Я бы советовала тебе быть с ней пообходительней, Хоксуорт. Того и гляди она станет герцогиней, а тогда ты ей как раз и подошел бы.
— Благодарю, — вежливо протянул Хоксуорт, даже не пытаясь понять, о чем она говорит. — Условимся через полчаса? Или вам с леди Далби нужно больше времени?
— Я быстро. И ты тоже не задерживайся.
— Тогда через полчаса, — кивнул он.
Хоксуорт на все, что ему ни скажи, отвечал самым покладистым и приятным тоном. Это была его лучшая черта. Вполне вероятно, и единственная.
Луиза не стала тратить время, наблюдая за тем, как Хоксуорт трусцой спускается по Аппер-Брук-стрит к особняку Прествиков. У нее были дела и поважнее, полностью занимавшие ее мысли.
Луиза вошла в дом, сразу попав под не слишком сдержанный изучающий взгляд Фредерикса. Дворецкий Далби был, пожалуй, одним из самых невышколенных дворецких Лондона. В его сопровождении она проследовала в знаменитую Белую гостиную Софии. Все, что окружало Софию, должно было быть особенным, поэтому Луиза, не теряя ни секунды, стала выискивать, чем же так необычна эта Белая гостиная. В глаза бросалась одна деталь — вся мебель в комнате была покрыта всевозможными защитными чехлами, чтобы оставаться девственно белой. Разумеется, чистота была безукоризненной.
София привстала, приветствуя гостью, и Луиза без малейшего колебания сразу перешла к цели своего визита.
— Леди Далби, благодарю вас, что приняли меня.
— Не стоит. Разрешите, я предложу вам чашечку шоколада?
— Да, спасибо, — ответила Луиза.
Шоколад был всего лишь предлогом, чтобы отослать Фредерикса. В тишине и безмолвии их кратковременного уединения у Луизы появилась возможность более пристально рассмотреть Софию.
Они были хорошо знакомы. Не будучи подругами, все же не были чужды друг другу.
Луиза знала Софию лучше, чем кто-либо иной во всем Лондоне, — можно сказать, до мельчайших подробностей. Надо признать, София была красива, таинственно аристократична, безукоризненно притягательна, безжалостно очаровательна — как раз тот перечень совершенств, которым может похвастать любая неглупая женщина, приложи она хоть чуточку усилий, не так ли?
Да, все необходимое включено. Естественно, непринужденно и без усилий.
— Леди Далби, я затрудняюсь, с чего бы начать… как бы поточнее выразиться…
Продолжая помешивать шоколад, София с веселым любопытством взглянула на Луизу.
— Я… — снова начала Луиза, покрываясь стыдливым румянцем. — Я уверена, что мне не нужно рассказывать вам о… Ну, о моих жемчугах! О том «жемчужном» вечере в Гайд-парке две ночи назад.
Лицо Луизы было очень подвижно, быстро и ярко выражая обуревавшие ее чувства. Ее щеки пламенели под стать ее великолепным рыжим волосам.
— Можете не рассказывать, не нужно, — не скрывая улыбки, сказала София.
Разумеется, о чем рассказывать! Это щепетильное дело было состряпано ею лично. Да, несколько сомнительное, но стоящее того. Смысл в том, что Кэролайн, дочь Софии, в один вечер обзавелась сразу тремя очень привлекательными мужчинами: лордом Даттоном, Блейксли и Эшдоном. Каждый из них одарил ее жемчужным ожерельем и пытался добиться ее расположения слишком настойчиво и абсолютно беззастенчиво. Однако все попытки оказались тщетными, и Кэролайн не была обесчещена ни в каком смысле этого слова. В конечном счете она остановила свой выбор на статном, но мрачноватом лорде Эшдоне и вышла за него прямо на следующее же утро. Прекрасная партия. Луиза и сама была бы не прочь получить подобный приз, но кто же, кроме Софии, сможет так ловко все устроить?
Несомненно, неискушенная семнадцатилетняя Кэролайн Тревельян достигла цели только потому, что за всем стояла ее мать. Опыт куртизанки оказался здесь очень кстати.
