Джон Спиид - Наложница визиря

Дасаны:

Люсинда Дасана — молодая португалка, выросшая в Гоа; предполагаемая наследница богатств Дасанов

Карлос Дасана — дядя Люсинды, управляющий торговыми интересами Дасанов в Гоа

Джеральдо Сильвейра — распутный и расточительный кузен Дасанов и их дальний наследник

Викторио Суза — дядя Люсинды со стороны матери, управляющий торговыми делами Дасанов в Биджапуре

В караване:

Джебта Да Гама — португалец, специалист по заключению сделок, которого часто называют Деога

Куршит Патан — бурак из Биджапура, которого иногда зовут Мунна

Слиппер — евнух

Майя — молодая храмовая танцовщица (девадаси), которая недавно стала рабыней, профессиональная танцовщица

В Гоа:

Елена — служанка Люсинды

Карвалло — секретарь Дасанов

Адольфо — камердинер Карлоса Дасаны

В Вальпой:

Фернандо Анала — торговец, христианин; его также называют брат Фернандо

Сильвия Анала — его жена

В Бельгауме:

Леди Читра — хозяйка дворца, стоящего посередине озера, бывшая наложница султана Биджапура

Лакшми — компаньонка Читры, ребенок

В Биджапуре:

Шахджи — главнокомандующий армиями Биджапура

Виспер — старый евнух, хасваджара (управляющий домом султана)

Вали-хан — великий визирь, главный министр вдовы султана

Маус — евнух на службе у Викторио Сузы

Вдова султана — вдова бывшего султана

Ибрагим Адил — наследник трона Биджапура, ребенок

Другие:

Гунгама — гуру Майи, которую считают утонувшей, теперь появляется в снах

Разбойники — из клана Трех Точек и клана Нага

Дешевый ювелир — в Биджапуре

Шахин — домоправительница Патана

Все путешествия по Индии меняют путника.

В этом романе рассказывается о путешествии из Гоа в Биджапур. Я сам проделал этот путь несколько лет назад. Пастухи все так же ходят старыми тропами по перевалу Сансагар. В церкви Святой Екатерины до сих пор звонит золотой колокол. Сукновалы Бельгаума и в наши дни расстилают яркие шелка вдоль берега озера. Под огромным куполом Гол-Гомбаза школьники до сих пор играют в галерее Шепотов.

Но за три столетия многое было утеряно. Португальцы, голландцы и англичане вырубили покрывавшие Деканское плоскогорье[1] огромные тиковые леса, чтобы построить военные корабли. Из-за этого изменилась погода — и водопад Гокак больше не шумит. Ступени старых храмов вокруг озера Бельгаум теперь спускаются к суше, а не к воде. На месте дворцов остались груды камней.

Этот рассказ является частью большой эпопеи, написание которой заняло более двадцати лет, — истории последних лет империи Великих Моголов[2] и подъема маратхов под руководством разбойника Шиваджи[3]. Первый том эпопеи насчитывает свыше 2400 страниц. При содействии моего агента Джин Нагар и с мастерской помощью Морин Барон мне удалось сократить этот труд примерно до 800 страниц.

Но это разрывало мне сердце! Да Гама, Люсинда, Патан, Слиппер и Маус звали с отброшенных в сторону страниц. К счастью, Джин убедила меня написать отдельную книгу и предложила концепцию этого романа. Исключительно смелый редактор «Сент-Мартин Пресс» Линда Макфолл согласилась опубликовать его в виде вступления к эпопее.

Собрать материал для этого романа оказалось нелегко. Существует множество источников и документов, касающихся Великих Моголов и маратхов: победители любят писать историю. Но проигравшие молчат — а к 1658 году португальская Индия была раздавлена, и Биджапур потерял свое значение и утратил силу. Никто не пишет рассказов о своем поражении.

Создавая картину Биджапура, я основывался на данных Великих Моголов, которые явно пристрастны. Поскольку у меня не было свидетельств об обществе Гоа из первых рук, я обратился к транспортным архивам, которые сохранились до наших дней. Из них можно почерпнуть сведения об условиях жизни в 1658 году. Я лично видел артефакты и архитектуру того периода, и это во многом повлияло на то, как я изображаю португальскую культуру и культуру Биджапура.

При описании одежды Люсинды я брал за основу фасоны, принятые в лиссабонском обществе 1648-50 годов, поскольку до Гоа они доходили только через несколько лет. На описание одежды и поведения других героев меня вдохновили картины того времени и описания португальских торговцев при дворе Великих Моголов.

Мышьяк в то время использовался как косметическое средство. В качестве яда он фигурирует в серии убийств в английской колонии Джеймстаун, которые произошли за несколько лет до времени действия романа. Образ Летучего дворца навеяла гравюра на дереве 1712 года, выставленная в Далемской галерее в Берлине. Ведение Перцовых войн описано в прекрасной монографии Альфонса Ван дер Крана «Боевое крещение: миссия Ван Генса на Цейлоне и в Индии, 1653-54 годы». Заинтересовавшиеся читатели также могут познакомиться с захватывающей книгой Ричарда Максвелла «Суфии Биджапура, 1300–1700: социальные роли суфиев в средневековой Индии».

Мои описания танцев Майи могут не соответствовать современным версиям «Бхаратнатаяны», но на самом деле эта школа возникла не так давно: англичане уничтожили индийский танец, а современный «классический» вариант — это только то, что удалось восстановить при помощи скульптур и письменных источников. Есть основания считать, что в 1658 году танец был гораздо более ярким и пламенным, чем степенная восстановленная версия.

Я свободно включал в роман исторических личностей, например вдову султана, Вали-хана и Шахджи. Все остальные герои вымышленные.

Подобный роман нельзя написать, ни к кому не обращаясь за помощью. Мой литературный наставник Майкл Вульф, самый лучший слушатель, которого я когда-либо знал, помог мне понять пределы затрагиваемых тем, а благодаря другим авторам, выступавшим с требовательной критикой, я смог добиться лучшего из возможных результата. Мой водитель, гид и друг Куршид Патан показал мне свою Индию, магическую и великолепную, которую не видит большинство западных людей. Он открыл передо мной двери мистического ислама. Я надеюсь, он простит меня за то, что я сделал его прототипом одного из своих героев. Я от всей души благодарю их всех и понимаю, что их помощь была бесценной.