– Открывайте сейф... Быстро... И давайте сюда деньги. Иначе от вашего машиниста останется мокрое место...
В ответ – гробовая тишина. Бандиты с беспокойством оглянулись на вожака. Тот пожал плечами и выстрелил, спокойно наблюдая, как сквозь ткань рубашки на груди машиниста проступает красное пятно. Человек, неловко скорчившись, рухнул на землю.
– Что ж, очередь за пассажирами. Будем убивать по одному... пока не откроете сейф.
Услышав угрозу, женщины в вагонах поезда подняли крик. Лязгнул засов, вожак вздрогнул и повел стволом револьвера на звук. Взгляды грабителей устремились к заскользившей перед ними двери вагона...
Через несколько минут десять мужчин – все в черных масках и широкополых шляпах, скрывавших их лица и волосы, – мчались галопом по волнующемуся морю техасских трав.
Девятеро оглашали прерию ликующими криками. Десятый, – на огромном белом коне, – только довольно улыбался. Месть всегда кажется сладкой.
К северу от Сан-Антонио, 1875
Анжелина Рейес кричала.
Но уже не осталось в живых никого из тех, кто мог бы ей помочь. Ее ужас забавлял окружавших ее мужчин гораздо больше, чем вид мертвых тел, усеявших землю вокруг.
– Сеньорита, вы начнете вскрикивать от восторга еще до того, как я кончу заниматься с вами любовью... – Главарь троицы убийц нарочито медленно приближался к ней. Черные безжалостные глаза щурились от предвкушаемого удовольствия. Анжелина торопливо отступила назад и повернулась, чтобы убежать. «Не перестану сопротивляться, пока есть хоть какая-то возможность спастись...» – думала она. Путаясь в длинных и тяжелых черных юбках, она успела сделать всего несколько неуверенных шагов, как двое других бандитов появились перед ней. Их вожак поймал ее за талию и толкнул на землю. Противно хрюкнув, он набросился на нее всем телом и буквально вдавил в сухую пыль.
Она почти не дышала и ничего не видела. Прикусив губу так сильно, что пошла кровь, Анжелина, думая о боли, которую сама себе причиняла, пыталась сконцентрироваться на том, что происходило с ней – здесь и сейчас. Страх и смятение овладевал ею, угрожая лишить последних сил, так необходимых, чтобы выстоять и выжить. Оставшись теперь одна, она могла полагаться только на себя... Потому и не хотела поддаваться страху, который мог сковать ее ум и волю... «Я должна бороться за свое достоинство и свою жизнь...» С детских лет она знала, что Бог помогает лишь тем, кто помогает себе сам. Настал момент это проверить.
Двое других, пока не участвовавшие в насилии над ней, уселись неподалеку и наблюдали за происходящим, как за очередной забавой. Они веселыми возгласами подбадривали главаря и вносили разные предложения, чередуя их с глотками виски. А тот – до предела раздраженный ее сопротивлением и своей почти безуспешной борьбой с девицей на глазах товарищей – ударил ее по лицу один раз, другой, третий...
Земля поплыла перед глазами Анжелины. На мгновение она забыла о своей решимости бороться и ей вдруг захотелось замереть в неподвижности. И только показавшийся пронзительным треск разрываемого платья – от шеи до талии – вернул ее к действительности. Собравшись с силами, она ударила коленом в промежность насильника.
От неожиданной и резкой боли он судорожно вздохнул и тут же со свистом выдохнул содержимое своих легких, обдав ее прогорклым запахом. Она столкнула с себя его обмякшее тело и откатилась в сторону. Быстро вскочив на ноги, Анжелина помчалась прочь, на этот раз высоко подняв тяжелые юбки.
– Ловите ее, идиоты! – закричал главарь хриплым и искаженным, словно придушенным, от боли голосом.
Анжелина бежала. На каждом шагу она ожидала, что большая и тяжелая рука вот-вот опустится на ее плечо. К горлу подступал спазм, угрожая перекрыть даже то малое количество воздуха, которое она могла на бегу вдыхать горячей грудью. Ужас все быстрее гнал ее вперед. Она уже почти вбежала на вершину небольшого холма, когда один из преследователей догнал ее. Рывком она увернулась от его протянутых рук и еще несколько секунд бежала свободно. Но вдруг споткнулась и упала вперед, в никуда. Неожиданный удар о землю оказался таким сильным, что оглушил ее.
...Она катилась и катилась по склону холма, пока не достигла его подножия. Преследователь настиг ее и рухнул сверху. Не тратя времени понапрасну, он продолжил то, что начал вожак и прижал свой зловонный рот к ее губам. К горлу Анжелины подкатил комок тошноты. Его корявые пальцы что-то нащупывали в ее разодранном корсаже...
– Ну-ка вставай, – раздался скрипучий шепот откуда-то из-за спины насильника.
Анжелина резко отвернула голову от мерзкого рта и попыталась увидеть того, кто, оставаясь вне поля ее зрения, мог это сказать. Был ли это один из преследователей, намеревавшийся взять ее первым? Нет. Она могла бы поклясться, что не слышала этого голоса раньше.
Насильник либо не слышал приказа, либо решил проигнорировать его, продолжая насильно целовать ее подбородок и шею слюнявыми губами. Анжелина уворачивалась от ищущего рта, горячо молясь о том, чтобы человек, стоявший где-то позади, оказался бы Божьим посланцем.
– Я сказал, вставай! Медленно. И держи руки у меня на виду.
Анжелину не оставляла уверенность, что она никогда прежде не слышала этого голоса. Она бы до самой смерти запомнила его таинственный, зловещий тон, но надеялась, что смерть не наступит сейчас, в тот момент, когда она о ней подумала. Незнакомец появился совсем неожиданно, чтобы спасти ее. Сегодня Бог и в самом деле помогает ей, потому что она сама проявила себя не такой уж и беспомощной.
На этот раз насильник внял грубо отданному приказу и подчинился. Это случилось, наверное, еще и потому, что слова незнакомца подкреплялись щелчком взведенного курка. Бандит медленно встал, как ему приказали, и Анжелина зажмурилась от открывшегося ей слепящего солнца.
Ее спаситель сидел на белом коне. Он был один. Широкополая шляпа затеняла черты лица, но весь силуэт говорил о том, что это высокий и крепко сложенный мужчина.
Револьвер, зажатый в руке, казался частью его самого, настолько привычно длинные пальцы охватывали рукоять.
Анжелина нервно сглотнула.
От выстрела, раздавшегося со стороны холма, возле копыт белого коня взвилось облачко пыли. Анжелина испуганно взглянула вверх. На вершине холма стояли двое оставшихся бандитов. Но, прежде чем она успела вскрикнуть и предупредить своего спасителя об опасности, один за другим прогремели еще два выстрела. Мужчины скатились к подножию холма и замерли безжизненной грудой в ногах огромного коня. Животное наклонило голову вниз и понюхало каждого. Очевидно, встречавшись с мертвыми прежде, конь не проявил большого интереса и к этим двоим.
