Розалинда Лейкер
Позолоченное великолепие
По сегодняшний день большая часть мебели Томаса Чиппендейла все еще стоит на прежнем месте в комнатах, для которых она была создана. Знаменитый стол для библиотеки и изысканная лакированная зелено-золотистая мебель в аббатстве Ностелл в английском графстве Йоркшир являют собой превосходные экземпляры, а комод «Диана и Минерва» — образец великолепного туалетного столика, находится среди роскошных предметов, выставленных в Хэревуд-Хаусе в том же графстве. Хотя письма, счета и расписки говорят о подлинности шедевров Чиппендейла в той же мере, что и небольшие домашние заказы, какие он выполнял, начиная от кроватей для слуг и кончая подносами для чая, о его личной жизни известно сравнительно мало. Он родился в местечке Отли в графстве Йоркшир в 1718 году. Церковные книги, городские архивы рождаемости и другие скудные источники хранят факты о Чиппендейле, датах бракосочетаний, смертей и рождений в его семье, финансовых неудачах, постигших его, включая пожар в доме на улице Св. Мартина, причастности к контрабанде и успехах в ремесле столяра-краснодеревщика. На этом фоне я построила свое повествование. Семейства Вудли, Барлоу, Тренчей и Марвеллов вымышлены, однако остальные действующие лица являются историческими персонажами и простыми людьми, сыгравшими значительную роль в жизни Чиппендейла, которая продолжалась шестьдесят один год. Так вполне могла сложиться его жизнь.
Р. Л.
Она не заметила его в тени. Однако его острый взгляд внимательно следил за ней, пока ее несли вниз по лестнице большого дома в специально сконструированном кресле на шестах, которые спереди и сзади держали двое дюжих слуг. Это была первая прогулка Изабеллы Вудли за время выздоровления, после того как она почти месяц назад прибыла в аббатство Ностелл, старинный загородный особняк, в котором семейство Уинов проводило лето. Совсем не догадываясь, что за ней кто-то следит, она жадно подставила солнцу овальное лицо и вцепилась худыми руками в подлокотники кресла, когда оно слегка качнулось.
— Какой великолепный день! — радостно воскликнула она, и ее чистый голос в тишине был слышен далеко.
Весна в 1737 году была в полном разгаре, однако недомогание, случившееся за долгую поездку в Йоркшир и совпавшее с ненастной погодой, задержало ее дома дольше, чем того хотелось бы.
Невзирая на физическую слабость, приковавшую ее к креслу до этого долгожданного дня, она испытала ощущение, будто снова родилась и обрела свободу, пока ее несли через передний двор к лужайкам, за которыми виднелся открытый парк.
Томас Чиппендейл, высокий, широкоплечий и сильный мужчина с сумкой плотницких инструментов в руке, шедший куда-то по поручению, остановился, чтобы посмотреть, как ее вынесут через главный вход Ностелла и пронесут мимо него. Хотя еще не истекли семь лет его обучения ремеслу плотника-краснодеревщика, он смастерил это кресло, на котором сидела обессилевшая девушка. В плотницкой мастерской имения Томас потратил на него не один час своего времени, которого и так было в обрез, но он еще не видел, как им воспользуется человек, для которого оно предназначалось.
Из кресла получился предмет мебели изящной формы, в этом не было сомнения. Он был не из тех, кто скромно взирал на свои достижения, и с удовольствием отметил, что все части кресла хорошо гармонируют между собой, а его полированная поверхность не уступает лоску атласа. Невзирая на то, что он сосредоточил все внимание на работе своих рук, его творческий взгляд поразило необычное зрелище, какое представлял силуэт этого трио из одной девушки и двух носильщиков, шествовавших по изогнутой дугой лужайке. Ему показалось, что они удивительным образом напоминают китайские фигурки на лакированной шкатулке, каждую из них золотил солнечный свет на фоне множества зеленых оттенков сочной листвы и парковых насаждений. Он мысленным взором даже вообразил эту саму шкатулку. Она стояла в одной из прихожих дома, великолепная вещица особого зелено-золотистого цвета, какой он ценил гораздо выше черного или багряного, обычно встречавшихся среди ввезенных из Китая предметов мебели и пользовавшихся большим спросом с тех пор, как началась торговля с этой далекой и таинственной страной. Шляпка девушки с плоским верхом, широкими полями, повязанная лентами и надетая поверх муслинового чепчика, лишь усилила отдаленное сходство этой маленькой процессии с восточными образами. Однако Томас слышал, что мисс Вудли родилась в Бристоле и ее корни были столь же английскими, что и йоркширская земля, на которой он вырос. Он смотрел ей вслед до тех пор, пока она не исчезла за деревьями. Ему запомнилось, что она, невзирая на слабость, сидела грациозно, словно подчеркивая работу искусных рук мастера.
Изабелла с радостью смотрела на английский парк, окружавший ее. Раньше она лишь мельком видела его из окон дома. Она чувствовала себя такой больной и усталой, что ничего не заметила, когда ее вынесли из экипажа после приезда в Ностелл. Она преодолела многие мили одна вместе со служанкой только потому, что ее овдовевшая мать и младшая сестра Сара с радостью спровадили ее под ответственность семейства Уинов после того, как ухаживали за ней много недель, что причинило им значительные неудобства. Однако в то время они делали ради нее все возможное, забыв о собственных ссорах и сплотившись, как часто поступают люди перед лицом неожиданных обстоятельств.
— Доусон, только послушайте, как поют птицы, — радостно сказала она, обращаясь к мужчине, шедшему впереди кресла. Мать отнеслась бы неодобрительно к тому, что она разговаривает со слугами, но оба ее носильщика были приятными, надежными парнями, служившими у хозяина дома, а она не привыкла верить мнениям других.
— Госпожа, сегодня утром они уж чересчур разошлись, — согласился Доусон, кивая головой, местами тронутой сединой. Он и его товарищ относились к своей подопечной по-отечески и радовались тому, что им поручили легкую работу носить ее.
— Они не меньше меня радуются тому, что погода изменилась к лучшему, — сказала она, улыбаясь. Пребывание в четырех стенах, какая бы гостеприимная атмосфера ни царила в Ностелле, все еще напоминало ей одинокую комнату и мучения от лихорадки, с которой врач задумал справиться, распорядившись состричь ей все волосы. Они начали снова отрастать, образуя бледный золотистый покров под муслиновым чепчиком, однако она решила не обнажать голову до тех пор, пока не сможет красиво уложить их.
