Мари-Бернадетт Дюпюи
Возлюбленная кюре
Впервые опубликовано на французском языке под названием: Les Amants du presbytère
Публикуется при содействии
Literary Agency EDITIO DIALOG, Dr. Michael Wenzel, Lille, France
Переведено по изданию:
Dupuy, M.-B. Les Amants du presbytère: Roman / Marie-Bernadette Dupuy. – Québec: Les éditions JCL, 2015. – 336 p.
© Les éditions JCL inc., Chicoutimi (Québec, Canada), 2015
© DepositPhotos. сom / leonid_tit, kudryashovaolga, heckmannoleg, обложка, 2016
© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2016
© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2016
* * *
Фабиане и Жерару Фовен, деду и бабке со стороны матери наших дорогих внуков.
От души желаю вам приятного чтения!
Моник Фродо, столь эмоционально поведавшей мне о трагедии, которая разыгралась в Сен-Жермен-де-Монброн в 1849 году.
Жильберу Морелле, предоставившему богатую подборку аутентичных газет и фотографий, которые помогли мне составить представление о тех событиях и эпохе в целом.
От автора
Идеей пролить свет на эту давно забытую историю я обязана встрече в 2014 году с госпожой Моник Фродо́, мэром коммуны Сен-Жермен-де-Монброн, страстно увлеченной историей своего края. Это она поведала мне о трагедии, развернувшейся в Сен-Жермен-де-Монброн в далеком 1849 году.
По мнению мадам Фродо, эта печальная история вполне могла бы стать сюжетом для романа. Она собрала отличный материал по теме, но многочисленные обязанности не оставляли времени для творчества, поэтому она предложила мне взяться за перо, и я сердечно признательна ей за доверие и поддержку.
Конечно же, я посетила Сен-Жермен-де-Монброн. Сегодня это очаровательная мирная деревушка, окруженная полями и лугами. Над крытыми золотисто-розовой черепицей крышами ее домов до сих пор возвышается башня-колокольня старинной церкви.
Я убеждена – прогуливаясь по улицам наших больших и малых городов, по территории старинных замков, мы невольно выбираем те же дорожки, что и тысячи людей, которые некогда здесь жили и чьи страсти стали причиной драм, достойных быть описанными в романе.
Выражаю огромную признательность всем организациям и добровольным помощникам, поделившимся со мной драгоценными историческими материалами и свидетельствами, а именно: работникам Муниципального архива города Ангулем и Архива департамента Шаранта, а также Моник Фродо, Жильберу Морелле, Жану Бруйе и Доминику Гранжо.
Глава 1
Матильда де Салиньяк
Сен-Жермен-де-Монброн, департамент Шаранта, в пятницу 29 июня 1849 года
Матильда де Салиньяк оперлась локтями о подоконник в гостиной и вдохнула аромат роз, увивавших стену дома. Яркий солнечный свет золотил ее светло-каштановые волосы, белая кожа шеи и груди казалась перламутровой. Настроение у молодой женщины было скверное: так чувствует себя дитя, у которого вот-вот отнимут любимую игрушку.
Будущность представлялась ей бесцветной, печальной. Скоро она снова заскучает, как может скучать супруга сельского доктора, которой не посчастливилось быть на десяток лет моложе своего мужа.
Хотя их брак нельзя было назвать неудачным. Матильда вышла за достойного человека, пользующегося всеобщим уважением и обладающего в Сен-Жермен обширной недвижимостью. Чета жила на широкую ногу, и в самом начале семейной жизни Матильда упивалась ролью супруги доктора, которого в этих краях все знают и почитают. Несколько лет она провела в монастырской школе и теперь наконец почувствовала себя свободной. Наконец-то она могла удовлетворить свое кокетство, свою тягу ко всем этим милым женским безделушкам! Вместе с супругом, всегда взиравшим на нее с восхищением, они начали устраивать званые вечера. Однако со временем Матильду стали утомлять одни и те же лица, а также шутки гостей, давно утратившие прелесть новизны. Ею овладела мучительная скука – источник сумасшедших мечтаний, ставших ее единственным утешением. Ей часто приходило на ум, что здесь она не на своем месте, а лучшие годы проходят…
«Если бы только мы жили в Ангулеме! – нашептывало молодой женщине романтичное сердце. – В воскресный день ты могла бы прогуливаться по красивым городским улочкам и встречные мужчины провожали бы тебя взглядом…»
– Ты как будто вздыхаешь, Матильда, – послышался мужской голос у нее за спиной. – А я, между прочим, сегодня остаюсь дома на обед.
– Но если тебя позовут вправить кому-нибудь сустав или принять последний вздох агонизирующего старика, ты сорвешься и уедешь! – возразила молодая женщина, поворачиваясь лицом к супругу.
Доктор Коле́н де Салиньяк снял очки и сложил вчерашнюю газету, которую некоторое время рассеянно перелистывал. Матильда нарочно повернулась так, чтобы пышная юбка из желтого шелка громко зашуршала. К счастью, ей не приходилось отказывать себе в удовольствии носить красивые платья и украшать корсаж кружевами и лентами: тема экономии в семье де Салиньяк никогда не поднималась.
– Ты чудо как хороша! Самая красивая женщина в городке! – торжественно объявил Колен. – И я этим горжусь, даже если твоя красота иногда навлекает на нас неприятности.
– Неприятности? Вряд ли так думает кто-то, кроме тебя, Колен. Люди склонны наговаривать друг на друга и судачить о вещах, в которых ничего не смыслят. И бедный отец Биссет за это поплатился! Он был вынужден покинуть своих прихожан.
– И ты, конечно, сожалеешь об отъезде кюре, потому что он больше не сможет составить вам с подругами компанию на пикнике? Не хочу обижать тебя, Матильда, но ты должна признать – служителю Церкви, аббату, будь он простой священник или кюре, не пристало проводить столько времени в обществе своих замужних прихожанок!
Он сопроводил свою тираду многозначительным кивком, чем еще больше огорчил супругу.
– Колен, это смешно! В наших встречах не было ничего дурного. И с каких это пор священники стали донжуанами? Это приличные люди, соблюдающие обет целомудрия и уважающие свой сан. Не разочаровывай меня, мыслить в таком ключе пристало крестьянам, а не образованному человеку! Просто не верится! Ревновать меня к кюре Биссету! Да он же старше тебя, вдобавок некрасив и не блещет манерами!
– Не могу с тобой не согласиться, дорогая, но меня всегда возмущало, как он на тебя смотрит и как не спешит отпускать твоя ручку…
Красавица Матильда с грустным видом устроилась в кресле, подальше от окна, и взяла из напольной корзины свое шитье.
– Что ж, буду сидеть дома и заниматься рукоделием, как положено добропорядочной даме, – проговорила она с ноткой иронии в голосе. – Тебе не о чем волноваться.
– Тут ты не права. Не сегодня-завтра нам пришлют нового кюре, об этом мне сообщил мэр. Прошу, Матильда, выслушай меня внимательно. На этот раз ты не станешь навлекать на себя сплетни! Я запрещаю тебе даже подходить к нему, тем более с ним кокетничать!
Вид у доктора был скорее удрученный, чем рассерженный. Он раскурил сигару и принялся мерить гостиную шагами. Супруга следила за ним глазами, сохраняя безмятежное выражение. К своим неполным сорока доктор Салиньяк успел обзавестись округлым животиком. Его виски уже начали седеть, а толстая, бычья шея летом часто краснела.
Она вышла за него десять лет назад и двадцать месяцев спустя родила сына, Жерома. Это был брак по расчету. Колен сумел завоевать ее расположение льстивыми речами и обещаниями безбедного существования и завидного социального положения.
