Конни Мейсон - Ночной призрак

Гордо выпрямившись, он отмахнулся от черного мешка, который протягивал палач, и смело взглянул на бурлящую толпу. Люди теснили друг друга в стремлении занять место, откуда можно будет видеть, как повесят одного из сторонников низложенного короля Ричарда II. Многие считали, что предводитель восстания в Уэльсе заслужил такой конец.

Начало этому столь недолго длившемуся мятежу положил Оуэн Глендоуэр, объявив себя в 1400 году принцем Уэльским. После неудачной попытки свергнуть короля Генриха IV и завладеть троном валлийские сторонники Глендоуэра были схвачены и привезены в Лондон на казнь. Их лишили имущества, а всех родственников-мужчин убили или отправили в ссылку.

Лорд Кларенс Мортимер из рода Мортимеров, хотя и наследовал напрямую Ричарду II, не участвовал в мятеже. Но лорд Грей Ратинг с сыном Эваном ложно обвинили своего соседа в принадлежности к заговору Глендоуэра и герцога Нортумберленда. И вот теперь он должен был принять смерть на глазах враждебной, жаждущей кровавого зрелища толпы.

Раззадоренные отказом приговоренного надеть мешок, зрители одобрительно взревели и придвинулись ближе к виселице, чтобы не пропустить последние конвульсии изменника.

Мортимер до конца твердил о своей непричастности к заговору, но король Генрих IV, железной рукой подавивший восстание, счел доказательства его вины неопровержимыми. Поместье же Мортимера, одно из крупнейших и богатейших в Уэльсе, Генрих пожаловал Эвану Грею за непоколебимую верность.

В стороне от толпы стояли двое невзрачно одетых мужчин: крестьянин в плаще с капюшоном и юноша в грубой шерстяной накидке.

— Пойдем, Джейми, нечего тут делать. Зря я, старый дурень, мальчишку послушался. Если кто узнает, не сносить тебе головы.

Юноша лет четырнадцати-пятнадцати обратил на спутника взгляд черных как ночь глаз.

— Я останусь до конца, Гейлорд. Отец желал бы этого.

Гейлорд чуть не застонал от отчаяния. Он не хотел, чтобы мальчик стал свидетелем страшной монаршей мести. Король повелел после казни разрубить тело предателя на куски и выставить, насадив на копья, в назидание всем, кто замышлял измену. Старый слуга боялся, что подобное кровавое зрелище жестоко ранит впечатлительного юношу.

Толпа взревела — палач накинул веревку на шею приговоренного. Кларенс Мортимер был явно не робкого десятка; он спокойно обвел глазами людское море и остановил взгляд на фигурах крестьянина и подростка, маячивших позади. Словно удовлетворенный тем, что увидел, он едва заметно улыбнулся, и над головами смолкших зрителей громко и отчетливо прозвучали его слова:

— Господь свидетель, я не виновен! Об одном молюсь в свою последнюю минуту: чтобы однажды я был отмщен, а мое доброе имя восстановлено.

Такое проявление мужества было встречено в толпе шумным одобрением. Несколько мгновений спустя люк открылся и тело приговоренного сорвалось в бездонную пропасть вечности.

Юноша конвульсивно дернулся, увидев, как канат натянулся, несколько раз дрогнул и замер. Но худшее было впереди. Тело Кларенса Мортимера разрубили на куски и насадили на копья. Лицо юноши исказилось от боли и ярости, но он не отвел горящего взгляда от страшного зрелища, словно стараясь навсегда запечатлеть его в памяти.

— Теперь ты уйдешь, мастер Джейми? — спросил Гейлорд, потянув хозяина за рукав.

— Да, Гейлорд, теперь я уйду. Но запомни: всем, что есть святого, клянусь, что отомщу за смерть отца.

Лорд Грей и его сын ответят за то, что совершили.

Он произнес эти слова с таким пылом и такой мрачной решимостью, что Гейлорд побледнел. Никогда в жизни не приводилось ему видеть, чтобы в столь юной душе клокотала такая ненависть.

Ледяной ветер с моря швырял соленые брызги в лица людей, работавших на берегу.

Они проворно сгружали бочонки с баркасов, выстроившихся цепью от корабля, который качался на волнах в укромной бухточке под утесом. Затем бочонки укладывали в крытые повозки и переправляли вверх по узкой извилистой тропе, тянувшейся вдоль разрушенной крепости, что зловещим призраком маячила на фоне безлунного неба.

С вершины утеса на происходящее молча взирал закутанный в плащ человек на черном как ночь жеребце. Капюшон его плаща, отороченный горностаем, бился на ветру, придавая фигуре сходство с крылатым мстителем.

Один из работавших на берегу заметил всадника и указал на него своим товарищам. В деревне многие знали его — стража крепости, главаря контрабандистов.

«Повелитель Ночи» — так звали его люди.

Две полуразрушенные башни-близнецы на скалистом полуострове над заливом Тремадок — вот все, что осталось от некогда великолепного замка, давным-давно разграбленного и сожженного Оуэном Глендоувром. За руинами высились живописные горы Сноудон.

Благодаря Повелителю Ночи жители деревни не знали горя в тяжкую годину войн и голода. Его правой рукой был Гейлорд, старый слуга, которому он безгранично доверял.

Едва бочки были переправлены по узкой тропе в замок, всадник повернул коня и скрылся за завесой тьмы и тумана.

— Людям заплатили, Гейлорд?

Джейми Мортимер стоял у очага в крепостной башне — единственном обитаемом помещении старого замка. В отсветах пылающего огня красивые черты его лица казались отлитыми из бронзы. Чеканный профиль говорил о сильном характере и твердой воле.

В мужественном облике сквозила чувственность, оценить которую смогли многие окрестные девушки.

Черноволосому, черноглазому Джейми Мортимеру мало кто отважился бы бросить вызов один на один.

Но в 1416 году ни одна душа не ведала о его существовании, кроме жителей деревни, в которой он жил с пятнадцати лет, когда Гейлорд привел его в заброшенную крепость у моря. Замок Криккит несколько столетий принадлежал семье матери Джейми, но теперь пришел в запустение. Казалось, все на свете забыли о нем.

Когда Гейлорд привез его сюда, сколько-нибудь пригодной для обитания оказалась только крепость, и за прошедшие годы юный Мортимер даже полюбил эту продуваемую всеми ветрами груду камней.

До Джейми дошли слухи, что король, лорд Грей с сыном, лорд Сомерсет и их приближенные считали его погибшим. Но вопреки всем невзгодам и благодаря заботам Гейлорда он выжил, и теперь каждый год приближал его к исполнению сокровенного желания: отомстить за смерть отца, Кларенса Мортимера, и вернуть графский титул законному владельцу.

— Бочонки с бренди спрятаны в погреб, с людьми я расплатился и отпустил их по домам, — ответил Гейлорд Джейми, грея руки у огня. — Неплохая работенка. Она принесет тебе немалые барыши.