Хизер Грэм
Повелитель волков
Мне всегда нравились исторические романы. Сама я начала писать в этом жанре после того как моя мать, уроженка Дублина, дала мне прочитать монографию по истории Ирландии. Я нашла там потрясающую историю о принце-викинге Олафе Белом, который напал на ирландского короля Аэда Финнлайта. Аэд доблестно и долго сражался, но, в конце концов, попробовал решить дело миром и в результате отдал свою дочь в жены викингу. Позже, я находила ссылку на эту историю и в других источниках. Это меня заинтересовало. Так появился на свет мой первый исторический роман «Золотой плен», где речь идет о викинге, женившемся на ирландской принцессе. Мне понравилась эта работа — представлять себе, что может скрываться за скупыми словами исторической хроники. Викинги, как известно, были отличными мореплавателями и воинами, однако и они, в конце концов, оседали где-нибудь — либо у себя на родине, либо на покоренных землях. По прошествии некоторого времени они становились защитниками тех областей, которые прежде завоевывали. Олаф Белый появился в Ирландии именно как завоеватель. Однако после женитьбы он стал защищать интересы короля Альфреда Великого, помогая оборонять побережье нынешней Англии от подобных набегов. Потому в продолжении истории — в книге «Покоренная викингом» — сын Олафа и ирландской принцессы сражается на стороне Альфреда.
И все же я не могла так просто расстаться с полюбившейся мне семьей Олафа и его детьми, которые оказались одновременно наследниками воинственной традиции норвежских разбойников и миролюбивой ирландской культуры.
В «Повелителе Волков» другой их сын Конар плавает по морям и сражается по обе стороны пролива. Это было неспокойное время в истории Англии. Беспрерывные войны шли как внутри страны, так и за ее пределами. Я надеюсь, что история Конара и Мелисанды позволит вам перенестись в то почти мифическое время, когда мир был диким и опасным, но также привлекательным и необыкновенно красивым!
565 от Р. X. Берег Ирландии в Скотии
Высокий светлоголовый мальчишка был непреклонен. В душе его кипело негодование, а вокруг, свистя и завывая, бесновался ветер. Рослый не по годам, мальчик противостоял кружащейся в безумном танце стихии, словно в ее натиске черпал свою силу.
Мать, огорченная его поведением, сказала ему сегодня, что он ведет себя как викинг.
Да, да, он и есть самый настоящий викинг!
— Взгляни на море, сын мой! — обратился к нему отец, кладя руки на плечи мальчика. — Взгляни на белые гребешки волн и представь себе, что это корабли. Их много-много, изящных, ловко сработанных, умело противостоящих любому шторму! Смотри, носы кораблей украшены драконами с оскаленными пастями и искаженными в жутких гримасах мордами… И они словно оживают среди водных просторов — ибо их делали настоящие мастера. Мы — мастера моря, и этого никто не может оспорить.
Мальчик улыбнулся и повернулся к отцу.
— Викинги. Мы — викинги! И неисчислимы корабли, отплывшие отсюда в дальние странствия!
— И это лучшие корабли на всем белом свете. В этом мире нам не обойтись без сражений. Но нам приходится не только обнажать мечи, но и торговать и заключать союзы. Так что без крепких и надежных кораблей просто не обойтись, — задумчиво добавил король. — Ну, да, все мы — викинги. Как норвежцы, так и ирландцы. Но не всегда разумно с твоей стороны напоминать об этом матери.
Мальчик ухмыльнулся. Его мать была ирландской принцессой с головы до пят. Она обучала ирландским законам гостеприимства и бретонской культуре, учила их истории, искусству и религии. Однако он никогда не подозревал, что мать так непримиримо относится к тому, что отец — викинг. Кем бы он ни был в прошлом, теперь он их главный защитник.
А сегодня она сама отправила его к отцу. Дело в том, что Лейв, подшучивая над ним, схватил его деревянный меч — самый лучший на свете меч, подаренный мальчику дедушкой.
Лейв — старший сын и наследник. Он станет королем этой прекрасной страны, их родной страны, Мальчик хорошо это знал. Он даже любил своего брата, которому предназначено быть королем. Конечно, тот и старше, и умнее, про него говорят, что мудростью и несравненной красотою он пошел в мать…
Но как брат посмел тронуть его меч! И самое противное, что это случилось в церкви во время мессы.
Мать, вне себя от гнева, схватила мальчишку за руку и выволокла его на свет Божий.
— Лейв посмел тронуть мой меч! — запальчиво объяснил он ей. Глаза горят, губы упрямо сжаты… Конечно, он мог бы извиниться, он все же любил мать и не хотел ее огорчать.
Однако не отступился.
«Страна — его! Дублин — его!» Он в ожесточении взмахнул маленьким деревянным мечом: — Я буду защищать свои права и земли до самой смерти! — Меч описал полукруг. — Но этот меч — мой! — продолжал упрямиться мальчик.
«Как страстно и уверенно он говорит, — подумала королева. — Да, горд и вспыльчив ее сын!»
Сердце ее сжалось, ибо внезапно она поняла, что он пойдет по стопам отца. О, конечно, он будет любить и страну, и братьев, и сестер… но ему нужно будет что-то еще, за что он будет сражаться.
Она закусила губу в отчаянии. Перед ней стояла миниатюрная копия отца, великого Норвежского Волка! Другие сыновья тоже на него похожи, но этот — больше всех! Золотистые волосы, вечно изогнутые в удивлении брови… лицо маленького мужчины. Многие уже сейчас не выдерживают взгляда его отливающих голубоватым льдом недетских глаз. Осанист и достаточно высок для своего возраста, — почти что с нее ростом.
И его воля…
Стальная воля бойца.
Он вновь взмахнул деревянным мечом:
— Я младший сын, мама, — нетерпеливо объяснил он, — но я вовсе не хочу, чтобы у меня все отняли!
— Ты младший сын короля, известного всему цивилизованному миру, — напомнила она ему. — И…
— Я тоже сумею прославить свое имя! — запальчиво ответил он.
У королевы внезапно опустились руки.
— Ты ведешь себя сегодня просто неприлично! Ты ведешь себя как… как викинг!
— Но мой отец — викинг!
Королева глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. — Ей уже приходилось сталкиваться с таким темпераментом раньше. Неужели ей придется опять проходить через все это?
— Он — ирландский викинг, сынок. Привязанный к своей стране, привязанный к…
— К тебе? — внезапно оборвал ее он.
Мать даже потеряла на мгновение дар речи, потом рассмеялась. — Нет, думаю, что нет. И не вздумай сказать ему что-либо подобное. Я хотела сказать, что хотя он и викинг, но он — цивилизованный викинг. Человек, который читает, думает, судит, — он из тех, кто думает о своем народе.
