Филиппа Карр - Мы встретимся вновь

Однажды мартовским утром я встала на рассвете. Да и вообще в ту ночь я мало спала, поскольку старая миссис Джермин устроила в своем доме обед в честь моей помолвки с ее внуком, хотя вряд ли это можно было бы назвать праздником, так как Джоуэн уже на следующее утро должен был отправиться на фронт. Еще в сентябре я знала, что он попросит моей руки, поскольку началась война, и Джоуэн собирался присоединиться к армии.

Нас потянуло друг к другу с первой встречи. Когда я, нарушив границу, скакала на лошади по землям Джерминов и упала, он пришел ко мне на выручку.

Можно было бы сказать, что это стало началом примирения между семьями Трегарлендов и Джерминов. Однако я не была одной из Трегарлендов, просто моя сестра-двойняшка Дорабелла вышла замуж за члена этой семьи, а я время от времени ее навещала.

Джоуэна мало интересовала вражда семей. Ему казалось смешным, что местные жители так любовно поддерживали и сохраняли эту старую историю. И все же она многие годы разъединяла семьи.

Как только закончится война, мы собирались пожениться.

– Возможно, она продлится еще шесть месяцев, – говорил Джоуэн, – а может быть, закончится и раньше.

Иногда мне казалось, что Джоуэн шел по жизни, принимая ее такой, какова она есть, делая ее приемлемой для себя.

Я пыталась смотреть на мир его глазами, и это помогало мне в то ужасное время, которое пришлось пережить.

Джоуэна воспитала бабушка, поскольку его мать умерла, когда он был ребенком. Он унаследовал поместье Джермин совсем недавно. Его дядюшка запустил дела, и после его смерти Джоуэн, вступив во владения, предпринял активные действия, чтобы привести поместье в порядок. И в этом он весьма преуспел. Он любил дом, в котором жил в раннем детстве, до отъезда к отцу в Новую Зеландию.

Как и бабушка Джоуэна, я восхищалась его целеустремленностью. Та вообще не могла без гордости за него произнести и слова.

– Джоуэн всегда знает, что нужно сделать, – говорила она. – Он не знает слова «невозможно». Он любит этот дом, как и я, и совершенно правильно, что поместье принадлежит мальчику.

Вот почему я была поставлена в тупик решением Джоуэна уйти в армию. Но он считал, что войну надо выиграть ради процветания всей страны, в том числе и поместья Джермин. У него работал прекрасный управляющий с хорошим помощником, которые были гораздо опытнее его и вполне могли заменить Джоуэна.

– Мы успокоим немцев в самое ближайшее время, – убежденно говорил он мне.

Я не часто видела Джоуэна в последние месяцы, хотя, правда, случались увольнения, но такие короткие… Это было одной из причин, почему я оставалась в Корнуолле, к тому же моя сестра не хотела, чтобы я уезжала.

Джоуэн служил в артиллерии, и часть его проходила учебу в Ларк-Холле, неподалеку от поместья Трегарлендов.

Как мы радовались, когда его отпускали в увольнение, какие планы строили на будущее. Но я так страдала после его отъезда, зная, что неминуемо приближается день окончательного расставания.

И он наступил.

Мои родители одобряли нашу помолвку, а с бабушкой Джоуэна мы стали настоящими друзьями. Все было бы прекрасно, если бы не призрак войны, нависшей над нами.

Итак, ранним утром я умылась, оделась и вышла подышать свежим воздухом, направившись к моей любимой скамейке в саду. Дом Трегарлендов стоял на вершине скалы и походил на крепость, возвышающуюся над морем. Сад спускался к берегу, к пляжу, который был частным владением, но ходить по нему позволялось всем, поскольку для того, чтобы обойти его, пришлось бы лезть на скалу, а это было почти невозможно, как я сама однажды убедилась.

Я села на скамейку, окруженную цветущим кустарником, и посмотрела на море. Очень скоро Джоуэн окажется в неведомом краю. Минуют ли его опасности и невзгоды?..

Я услышала шаги и, взглянув вверх, увидела шедшую ко мне Дорабеллу.

Она улыбалась.

– Я слышала, как ты уходила, – сказала сестра. – Посмотрела в окно и увидела где ты, решила присоединиться.

– Еще очень рано.

– Лучшая часть дня… В чем дело, Ви? Она часто называла меня так, сокращая мое полное имя – Виолетта. В ее голосе звучала нежность, она понимала, что я чувствовала.

Мы не были абсолютными близнецами, но между нами существовала твердая связь. Она как-то назвала это «осенней паутиной» – прочной и неразрывной, но такой тончайшей, что никто не замечал ее, кроме нас. Но она всегда существовала и всегда будет существовать. Думаю, Дорабелла права.

Ее всегда считали легкомысленной и обаятельной, а меня – рассудительной и практичной.

В ней чувствовалась та хрупкость, которая так нравилась противоположному полу. Я всегда знала о привлекательности Дорабеллы, но никогда ей не завидовала.

Когда я видела, куда ведут ее непродуманные действия, я просто пугалась. Поступок, который она совершила в последний раз, отразится на ее жизни. Дорабелла поспешно вышла замуж за Дермота Трегарленда, и последовавшие затем события глубоко взволновали нас.

Я взглянула на сестру. Да, то, что случилось, печально подействовало на нее. Я боялась за Дорабеллу, но что бы она ни сделала, я продолжала бы любить ее. Ничто не могло бы помешать этому.

Она взяла мою руку и сказала:

– Не волнуйся. С ним все будет в порядке, я чувствую это. Он выживет.

Дорабелла печально посмотрела на меня, взглядом говоря, что очень сожалеет о том, сколь много беспокойства причинила нам, хотя я и наши родители давно простили ее.

– Война скоро закончится, – продолжала она. – Джоуэн вернется… героем. Зазвучат венчальные колокола, соберутся все родственники. Навсегда придет конец этой глупой вражде между Трегарлендами и Джерминами. Она ведь была настолько бессмысленной…

– А ты, Дорабелла, что будешь делать? Останешься в Трегарленде?

Сестра задумалась, и я поняла, что она хотела бы уехать отсюда. – Все изменится, – проговорила она. – Ты будешь хозяйкой поместья Джерминов.

– Ею является старая миссис Джермин.

– О, она вежливо отойдет в сторону. Ей так приятно, что ты выходишь замуж за ее дорогого мальчика. Пока война не закончится, я не смогу перенести разлуку с тобой. Мы живем в преддверии ада, не правда ли? Никто не может строить никаких планов. Мы не знаем, что может случиться в следующее мгновение. Эта война… сколько она продлится, как ты думаешь?

– Не знаю. Кругом говорят, что мы сражаемся хорошо, но немцы очень сильны. Трудно определить, говорят ли нам всю правду или что-то скрывают.

– Ты становишься меланхоличной, Ви.

– Мне хочется знать правду.