Джулия Куин - Первый поцелуй

Тилли Говард предполагала, что вечер с каждой минутой будет становиться все скучнее и тягостней, но, честно говоря, и подумать не могла, что он закончится так скверно. Она не хотела ехать на званый ужин к леди Нили, но ее родители настояли на том, чтобы дочь приняла приглашение. И вот Тилли была здесь и пыталась не обращать внимания на неприятный голос хозяйки дома, напоминавший скрежет ножа по тарелке, — в свете одновременно побаивались леди Нили и подсмеивались над ней.

Тилли старалась не замечать урчания в животе. Ужин должны были подать еще в половине восьмого, однако сейчас было уже почти девять, а леди Нили, казалось, совсем забыла об угощении и продолжала без умолку болтать.

И еще одно обстоятельство Тилли изо всех сил пыталась игнорировать. Этим обстоятельством был стоявший рядом с ней мужчина. Если бы Тилли могла, она бы убежала из зала, чтобы только не общаться с ним. Но ее бегство вызвало бы в обществе скандал.

— Он был веселым малым, — промолвил Роберт Данлоп развязным тоном, который обычно бывает у тех, кто выпил несколько больше своей нормы. — Помню, этот парень так и сыпал остротами.

Тилли натянуто улыбнулась. Мистер Данлоп говорил о ее брате Гарри, который погиб год назад в сражении при Ватерлоо. Тилли обрадовалась, узнав, что ее на этом вечере познакомят с мистером Данлопом. Она всем сердцем любила брата и до сих пор оплакивала его. Ей очень не хватало Гарри. Тилли надеялась услышать рассказ о последних днях Гарри из уст его боевого товарища. Однако Роберт Данлоп говорил совсем не то, что она ожидала услышать.

— Гарри часто рассказывал о вас, — продолжал Роберт Данлоп. — Правда… — Мистер Данлоп вдруг замолчал и искоса взглянул на Тилли. — Правда, он довольно странно описывал вас. Гарри говорил, что вы угловатая, с худыми руками, ногами, а волосы заплетаете в косы.

Не удержавшись, Тилли коснулась рукой своих волос, уложенных в высокую прическу.

— Когда Гарри уезжал на континент, я действительно еще заплетала косички, — промолвила она сдержанно, поскольку не желала обсуждать с малознакомым мужчиной свои ноги, руки и волосы.

— Он очень любил вас, — сказал мистер Данлоп.

Его тон на этот раз был удивительно мягким, задушевным. И это не ускользнуло от внимания Тилли. Возможно, она слишком поспешно составила о нем негативное мнение. Роберт Данлоп, судя по всему, был неплохим человеком. У него было доброе сердце и приятная внешность. Ему шла военная форма. Гарри всегда с большой симпатией отзывался о своем приятеле в письмах. Тилли хорошо помнила, что брат называл его «Робби». Возможно, на поведение Данлопа сегодня повлияло изрядное количество выпитого вина.

— Гарри с восхищением отзывался о вас. С истинным восхищением! — с чувством промолвил Роберт.

Тилли кивнула. Она продолжала любить брата даже после того, как узнала, что он описывает ее своим друзьям как гадкого утенка.

Робби тоже кивнул.

— А еще он говорил, что вы были бы самой красивой девушкой на свете, если бы не веснушки.

Тилли начала озираться, ища пути к бегству. Можно было бы удалиться из зала под благовидным предлогом: сделать вид, что порвался подол платья, или сильно закашляться.

Робби тем временем придвинулся к ней ближе, пытаясь разглядеть веснушки на ее лице. «Нет, он явно хочет моей смерти!» — мелькнуло в голове Тилли.

Она уже приготовилась упасть в обморок. Может быть, это избавило бы ее от навязчивого собеседника. Хотя подобный поступок был рискованным. Тилли могла попасть в «Светские заметки леди Уислдаун», и тогда рассказ о ее притворном обмороке прогремел бы на весь Лондон. Однако Тилли готова была пойти даже на этот крайний шаг ради того, чтобы отделаться от Роберта.

— Он очень боялся, что вы никогда не выйдете замуж, — продолжал Робби, с сочувственным видом качая головой. — И не уставал повторять, что у вас огромное приданое.

Вот оно что! Оказывается, брат между сражениями и стычками с врагом уговаривал боевых товарищей жениться на ней, используя приданое в качестве приманки. Раз девушка не блещет ни внешностью, ни душевными качествами, соблазнить жениха могут только деньги.

Если бы Гарри не пал на поле боя, Тилли, пожалуй, задушила бы его собственными руками.

— Мне нужно идти, — бросила Тилли. Робби огляделся вокруг:

— Куда?

Да куда угодно!

— В дамскую комнату, — сказала Тилли, надеясь, что Роберт не увяжется за ней.

Робби слегка смутился и отвел взгляд в сторону.

— О, конечно, — промолвил он, но тут же оживился, когда его взгляд упал на входящего в зал нового гостя. — Ах, это ты! Ну, наконец-то!

Тилли обернулась, чтобы посмотреть на человека, сумевшего отвлечь внимание Роберта. Это был высокий джентльмен, одетый, как и Роберт, в военный мундир. Но он сильно отличался от Данлопа. От этого человека исходила опасность, и Тилли сразу же ощутила это.

У него были русые, как густой темный мед, волосы. Цвет его глаз Тилли не могла рассмотреть с расстояния трех ярдов, однако она сразу поняла, что он способен привести в трепет любую юную леди. Он был широкоплеч, прекрасно сложен и имел правильные черты лица.

— Томпсон! — воскликнул Робби. — Я чертовски рад тебя видеть.

«Питер», — мысленно сказала Тилли. Она знала, что Питер Томпсон был лучшим другом Гарри. Брат упоминал о нем почти в каждом письме, но никогда подробно не описывал его, иначе Тилли была бы подготовлена к встрече, с этим античным божеством и его появление не поразило бы ее так сильно.

Впрочем, если бы Гарри описывал своего друга Питера, то все равно не сумел бы передать в полной мере всю привлекательность его внешности. Мужчины не придают значения деталям. Гарри написал бы просто, что Питер симпатичный малый.