Ознакомительная версия.
Елена Арсеньева
Роковое имя
Обитатели Зимнего дворца в конце 60-х годов XIX века еще помнили маленькую комнатку под лестницей, ведущей в покои прежней, не так давно умершей императрицы Александры Федоровны. Здесь некогда устроил свой кабинет император Николай Павлович, не признававший никакой роскоши, которая могла бы отвлекать от работы. Этот, с позволения сказать, кабинет был обставлен более чем скромно, по-военному. Но именно отсюда самодержец управлял Россией. Эту комнату так и хранили в неприкосновенности, сюда редко кто-либо заглядывал, кроме уборщиков, однако осенью 1866 года Александр Николаевич, его величество император Александр II, отчего-то вдруг зачастил в этой заброшенный покой.
Слуги всегда любопытны, и царские слуги отнюдь не являются исключением. Вскоре было замечено, что со временем прихода государя в кабинет непременно совпадает некое таинственное явление. Бесшумно отворялась маленькая дверка, ведущая во дворец из тихого проулка (а надо сказать, что таких дверок, известных лишь посвященным, таких тайных ходов, тщательно замаскированных со стороны улиц лепными украшениями, а изнутри завешенных портьерами или гобеленами, было в первом этаже Зимнего немало!), и в коридоре возникала высокая фигура дамы в черном, с лицом, скрытым вуалью.
Лакей, увидевший даму впервые, случайно, едва не лишился дара речи, приняв ее за призрак какой-нибудь фрейлины былых времен. Его отрезвило лишь то, что дама была одета хоть и в черное, однако по последней моде, то есть былые, забытые времена были тут ни при чем, да и тонкий запах парижских духов никак не мог исходить от призрака.
Лакей набрался храбрости и проследил за ней. Легко, почти невесомо ступая, дама дошла до забытой комнатки под лестницей и без стука отворила дверь. Рачительный слуга едва не возмутился такой бесцеремонностью и не бросился выдворять загадочную гостью, однако остолбенел, когда услышал из-за двери мужской голос.
У лакея мурашки побежали по коже. Самое удивительное, что он узнал этот голос! Он принадлежал не кому иному, как государю Александру Николаевичу, но, Боже мой, лакей и вообразить не мог, что император может говорить с такой страстью и нежностью!
Потом послышался легкий, счастливый женский смех, звук поцелуя, потом… потом лакей счел, что его не иначе как морочит бес, и отошел от двери как можно дальше.
Бес, впрочем, был тут ни при чем, морок тоже. Лакей не ошибся! Эту комнатку под лестницей император Александр Николаевич избрал местом для встреч с княжной Екатериной Долгорукой. Ей было восемнадцать лет, и прошло всего несколько месяцев с того июльского дня, когда она стала любовницей императора.
И не только любовницей. Она стала великой любовью всей его жизни.
* * *
Первая встреча их была на редкость забавна. В августе 1857 года, едучи на маневры в Малороссию, император остановился в имении Тепловка, что близ Полтавы. Имение это принадлежало князю Михаилу Михайловичу Долгорукому. Это был богатый помещик, унаследовавший от отца крупное состояние и беспечно проживавший его то в Москве, то в Петербурге, то в Тепловке, которая была местом настолько роскошным, что принимать здесь царя было ничуть не зазорно. Тем более что Долгорукий происходил из старинного и весьма почтенного рода, который шел по прямой линии от Рюрика, Владимира Святого и Великомученика Михаила, князя Черниговского. Дочь одного из Долгоруких, Мария, в 1616 году вышла замуж за Михаила Федоровича Романова, первого из ныне царствующей династии.
Жена князя Долгорукого, Вера Гавриловна, была урожденная Вишневецкая. В семье росли четыре сына и две дочери, и старшая из девочек в первый же вечер не смогла сдержать любопытства и спряталась в кустах возле террасы, где пил чай уставший с дороги гость. Заметив странную возню в кустах, Александр долго не мог понять, что там происходит. Потом разглядел мелькание голубых шелковых оборок, блеск ярких глаз… Он неожиданно спустился с террасы, раздвинул ветки – и поймал за косу десятилетнюю девочку, которая хотела было удрать, да зазевалась.
– А это еще кто? – изумленно спросил он, не выпуская эту длинную косу и глядя на хозяев, которые готовы были провалиться сквозь землю от смущения. Они с трудом могли поверить, что их гость совсем не сердится.
– Прошу простить, – смущенно начал Долгорукий, – это, изволите ли видеть…
– Княжна Екатерина Михайловна, – торжественно представилась девочка, ловко выдергивая свою косу из руки императора. – Я явилась посмотреть на государя.
Ее манеры и разговор были враз уморительны и исполнены достоинства. Александр, который был отнюдь не чужд юмора, не мог сдержать смеха. При этом он смотрел на девочку с восторгом, ибо она была очень хорошенькая и обещала сделаться истинной красавицей. А уж волосы-то каковы роскошны!
Щелкнув каблуками, император склонил голову, коротко отрекомендовавшись:
– Александр Николаевич. – А потом церемонно проговорил: – Могу ли я просить вас, Екатерина Михайловна, оказать мне честь и быть моим проводником по этому великолепному саду?
Он предложил княжне руку. Девочка приняла ее так же церемонно, однако скоро забыла о том, что была маленькой дамой, и вела себя так просто, грациозно и мило, что император не мог отвести от нее глаз. Удивлялся, размышляя, отчего его дочери, которых он, конечно, очень любил, не ведут себя так же просто и естественно. Наверное, все дело в простой обстановке, в которой росла эта будущая красавица. А может быть, у нее такая счастливая натура…
Он порою вспоминал прелестную «Екатерину Михайловну» в Петербурге – и не мог удержаться от смеха, изумляя окружающих, которые привыкли к замкнутости императора. А потом до него дошли совсем не веселые известия.
Князь Долгорукий, понимая, что никакое состояние не выдержит такого мотовства, которому предавался он, решил поправить свои дела с помощью спекуляций. Однако попытка сделаться негоциантом его окончательно разорила, а потрясение от этого свело в могилу. Тепловку осаждали кредиторы…
Император распорядился взять имение «под государеву опеку» и принял на себя расходы по воспитанию и образованию всех шестерых детей. Девочки были определены в Смольный институт. С тех пор, как императрица Екатерина II основала его, подражая Сен-Сирскому институту, некогда созданному мадам де Ментенон, фавориткой и морганатической супругой французского короля Людовика XIV, это было очень популярное и уважаемое учебное заведение. Оно всегда находилось под особым покровительством царской семьи, поэтому никого не удивляло, что государь Александр Николаевич также бывает здесь и осыпает институт своими милостями.
Ознакомительная версия.
