Арни посмотрел на него с горечью и одновременно с надеждой.
— Вы знаете, что случилось?
— Знаю.
Молодой человек затаил дыхание.
— Расскажете?
Допив пиво, Саймон закурил.
— Если хочешь. Я вижу, тебе это небезразлично. Скажи, почему?
Решив, что нет смысла таиться, Арни признался:
— Мисс Эвиан приглянулась моему приятелю.
— Ясно. Тогда предупреди его, чтобы он выкинул эти мысли из головы, иначе Иверс прострелит ему голову. Да и тебе заодно.
Арни кивнул. Разумеется, Саймон был прав. Однако он не знал Кларенса, который всегда и во всем шел до конца, не задумываясь о последствиях. Арни мог планировать будущее, но Кларенс никогда этого не умел. Он просто делал то, что хотел. Удивительно, что при этом именно его слово всегда оказывалось главным! Вероятно, это происходило потому, что он не слишком долго взвешивал свои решения и не боялся их принимать.
— Так что это за история?
— Ты ешь, — Саймон кивнул на миску с похлебкой, — подогревать никто не будет, и другой не подадут. — А потом начал рассказывать: — Мисс Эвиан жила здесь, в Шайенне, вместе со своей матерью, вдовой. Ходили слухи, в свое время Железный Джо подкатывал еще к мамаше, но получил отставку. А после смерти своей первой жены пожелал дочку этой женщины. Конечно, ему отказали. И вскоре произошел странный случай. На мисс Эвиан напали, когда она возвращалась домой. Двое мужчин, их лица были завязаны платками. Девушку нашли плачущей, в разорванной одежде: таким образом ее репутация была погублена, хотя мисс Эвиан утверждала, что эти парни всего лишь порвали на ней платье. Не нашлось никого, кто спас бы ее честь, женившись на ней. С матерью мисс Эвиан случился удар, и она умерла. Решать судьбу девушки пришлось каким-то дальним родственникам, и поскольку она была бедна, они не пожелали взять ее к себе. Стало быть, ее ждал бордель. Именно тогда на горизонте появился Джозеф Иверс, вдовец и богатый ранчеро. Он сделал родне мисс Эвиан предложение, от которого они не могли отказаться.
— А сама мисс Эвиан?
— Ее никто не спрашивал. Можно сказать, ее выдали замуж против воли. Накануне венчания ее сняли с поезда — она собиралась уехать из города. Говорят, она пыталась сбежать и из «Райской страны», но ее всякий раз ловили и возвращали обратно.
— А те парни, что на нее напали? Их нашли?
— Их искали, но они как в воду канули. Наверняка сели в поезд и укатили неведомо куда. Должно быть, им хорошо заплатили.
— А если все это устроил…
— Такая мысль приходила в голову не только тебе, — перебил Саймон, — только не стоит говорить об этом вслух.
— Какие у нее отношения с мисс Надин? Нам показалось, они не ладят.
— Не думаю, что дочь Иверса пришла в восторг от молодой мачехи.
— Мой друг встретил мисс Эвиан в лесу. Она куда-то спешила. Неужели снова пыталась сбежать?
— Не думаю. Может, она шла к Зане?
— Кто такая Зана?
— Индианка. Она живет в лесной хижине недалеко от «Синей горы».
— Одна?
— Да. Другие индейцы давно ушли, а она осталась. Вроде так ей написано на роду.
— Как же она живет?
— Кажется, у нее есть оружие, и она охотится. А еще говорят, она знахарка, разбирается в индейских талисманах и может предсказывать будущее.
Арни удивленно покосился на Саймона, не понимая, шутит он или нет, но ничего не сказал. Сегодня ему без того пришлось услышать слишком много неожиданного.
— Только ты не болтай обо всем этом, парень, — добавил мужчина. — Я просто хотел тебя предостеречь.
Поблагодарив Саймона и забрав свой мешок, Арни вышел на улицу, слегка пошатываясь, но не от пива, а потому, что его буквально подкосило услышанное. Как рассказать об этом Кларенсу? Как смотреть в глаза мисс Надин и этому Железному Джо!
Он решил замешаться в толпе ковбоев и держаться подальше от Иверса и его дочери. Но судьба распорядилась иначе.
Поскольку повозка оказалась нагруженной доверху, в обратный путь Надин и ее отец пустились верхом.
Арни с невольным удовольствием наблюдал за непринужденной посадкой девушки. Знала ли она историю своей юной мачехи, и было ли ей известно о прошлом отца?
Лиственный лес полыхал оранжево-желтым пожаром. Арни нравилось думать, что это море, безбрежное спокойное море, озаренное золотым солнцем. Исчезавший вдали Шайенн выглядел ненастоящим: темные дома казались вырезанными из бумаги и наклеенными на прозрачную ткань воздуха.
Они ехали уже около часа, когда из кустов можжевельника внезапно выбежал олень. Мысль о сочном жарком мгновенно взбудоражила мужчин, и они, не сговариваясь, бросились в погоню, на ходу доставая винтовки из седельных сумок.
Арни не собирался преследовать оленя, тем более у него не было оружия. Однако он с удивлением заметил, что Надин тоже пустила коня вскачь. Или она просто не справилась с ним?
На этом участке дороги почва была каменистой и скользкой, а чуть дальше буквально уходила из-под ног, резко обрываясь вниз, в небольшое узкое ущелье.
Полный нехороших предчувствий, Арни хлестнул своего скакуна. Лошадь Надин мчалась вдоль обрыва, и молодой человек на свой страх и риск направил своего коня так, чтобы отсечь девушку от опасной черты.
Позднее он думал о том, почему орава ковбоев, что мчались, стреляя, вопя, пригибаясь к шеям коней, не бросилась спасать хозяйскую дочь?!
Потому что им не приказывали. Потому что им было запрещено приближаться к ней, заговаривать, даже смотреть. Потому что им было на нее наплевать.
Арни и сам не знал, как ему удалось остановить и удержать лошадь, как он успел подхватить легкое тело Надин, а потом опустил девушку на землю целой и невредимой.
Ее лицо было белым, как заснеженные вершины, а глаза — пустыми, как небеса над головой.
Спрыгнув на землю, Иверс подошел к дочери и резко вздернул ее голову за подбородок. В его взгляде сквозили злость, которой она боялась, и холод, перед которым она была беззащитна.
— Это что еще за выходки! — начал он, и в этот миг какая-то сила бросила Арни вперед.
— Мне кажется, мисс не виновата, сэр. Лошадь испугалась внезапного движения вокруг и понесла.
Иверс повернулся к нему, и Арни увидел мелкие морщины на еще не старом лице и немигающие сумрачные глаза.
Железный Джо посмотрел на него так, будто какая-то букашка под его ногами неожиданно посмела заговорить, но потом вдруг сказал:
— Мне кажется, я не слишком почтителен к человеку, который ни много ни мало спас жизнь моей дочери. Как твое имя, ковбой?
— Арнольд Янсон.
Джозеф Иверс усмехнулся.
— Вижу, ты храбрый парень и быстро принимаешь решения.
