Саванна поперхнулась смехом.
– О, ты просто ужасна, – упрекнула Эмили, правда, без особого пыла.
– Он чудесный человек, дорогая. Желаю удачи. Кстати, если подумать хорошенько… я никогда не слышала о твоих любовниках. Вообще ни о едином. Либо ты самая скрытная женщина в мире, либо… – И тут Саванна громко ахнула.
– Мне нужно идти, Сава, – поспешно попрощалась Эмили, которой вовсе не хотелось вступать в обсуждение своей девственности с Саванной Баннинг, чьи романы, если верить слухам, печатались на огнеупорной бумагe. – Передай привет сэру Реджинальду. До встречи! – добавила она, прежде чем отключиться.
После этого разговора Эмили долго ворочалась в постели и в который раз задавалась вопросом, как она, с ее полным отсутствием опыта, собирается обольстить умудренного жизнью и утонченного мужчину, каким, похоже, является Майкл Девлин. А ведь всего через несколько дней он приедет к ней на уик-энд!
И тут откуда-то отчетливо послышался голос бабушки О'Майли:
– Путь к сердцу мужчины, Эмили, лежит через его желудок.
Эмили едва не вскрикнула, вспомнив, как он уминал еду в «Фелиситиз». Ничего не скажешь, аппетит у него неплохой.
– Бьюсь об заклад, ни одна женщина не додумалась готовить для вас, Майкл Девлин, – громко объявила она.
За ее окном запела птица кардинал, воробьи на сосне хлопотливо чирикали. Часы на каминной полке пробили пять раз. Пожалуй, сегодня ей не суждено заснуть.
Эмили села и свесила ноги с кровати. Нужно составить меню на уик-энд. Запастись продуктами. И пригласить Рину и доктора Сэма на пятничный ужин, чтобы помочь ей преодолеть застенчивость в общении с Девлином. Подумать только, к ней приедет мужчина, которого Эмили увидит второй раз в жизни! И она задумала соблазнить его! Во всяком случае, попытается. С его репутацией… это, вероятнее всего, будет легко. Говяжьи ребрышки, хорошее красное вино. Шоколадный мусс или трюфели. Он будет мягок, как воск, в ее руках. Потому что Эмили Шански умела не только писать хорошие книги, но и прекрасно готовить.
* * *
Следуя указаниям Эмили, Майкл Девлин свернул на шоссе, ведущее в Эгрет-Пойнт. Подумать только, когда он услышал ее голос в трубке, его «дружок» тут же запульсировал и восстал, и Мик снова удивился воздействию, которое производила на него эта женщина. В августе ему исполнится сорок. Далеко не зеленый юнец.
Вскоре он увидел табличку: «Добро пожаловать в Эгрет-Пойнт. Основан в 1723 году».
Мик был очарован. От таблички повеяло духом деревеньки в Новой Англии, и все же это не Новая Англия. До города оставалось всего семьдесят пять миль.
Мэйн-стрит была обсажена древними кленами, только начинавшими зеленеть. На площади красовалась прелестная беседка. Пруд с плавающими утками мирно голубел в тени цветущих вишен. Городок изобиловал маленькими очаровательными магазинчиками. Над некоторыми находились офисы, он даже успел прочесть вывеску, гласившую: «Джонсон и Пьетро д'Анджело, адвокаты». Уличными фонарями служили настоящие антикварные газовые лампы, не те современные подделки, которые так часто встречались ему в других местах.
Девлин едва не пропустил поворота на Колониел-авеню в дальнем конце городка и мысленно велел себе быть внимательнее, чтобы вовремя оказаться на Фаундерс-уэй.
– На моей улице всего пять домов, – объясняла Эмили. – Первые два – в подлинно колониальном стиле. Следующие два – в стиле ампир, и только один – в стиле модерн. Я живу в большом ампирном доме. Это не совсем тупик, но что-то вроде. Можете припарковать машину в конце подъездной дорожки. Я буду стоять у окна.
Он добрался до конца маленькой улочки, заглушил мотор и затаил дыхание, когда она вышла из дома, чтобы встретить его. Черт, какая же она хорошенькая!
Сегодня на ней были слаксы цвета хаки, ловко подхватывающие круглую упругую попку, и кремовая шелковая блузка. И ни следа помады на губах, и это еще больше возбудило его. Очевидно, Эмили Шански не из тех женщин, кто трепетно относится к собственной внешности. Значит, она достаточно уверена в себе, чтобы не волноваться из-за подобных вещей. В отличие от многих знакомых ему женщин.
– У вас «хили»! – первое, что воскликнула она, подбегая ближе, чтобы разглядеть его машину. – Шестидесятого года?
Она осторожно провела рукой по кремовому бамперу.
– Шестьдесят первого. Я привез его с собой из Ирландии в Нью-Йорк, потом в Англию и снова в Нью-Йорк. Мне сказали, что теперь они большая редкость.
– В моем гараже стоит такая же, шестьдесят третьего года. Я нашла ее лет пять назад и отдала на реставрацию. Моя – спортивная, но стекла в ней поднимаются.
– Определенное преимущество на случай дождя, – согласился он.
– О, как я невежлива, – покраснев, пролепетала Эмили. – Добро пожаловать в Эгрет-Пойнт, мистер Девлин. Заберите вещи из машины, и я провожу вас в спальню. Надеюсь, вы не возражаете пройти через кухню, но, согласитесь, глупо обходить дом, чтобы внести сумку.
– Мик, – напомнил он. – Друзья называют меня Миком. И я предпочитаю кухонную дверь. – Он взял с заднего сиденья элегантную сумку и пошел на крыльцо кухни. Нос его смешно дернулся. – Кажется, пахнет ростбифом!
– Я надеялась, что вы не поститесь по пятницам! – выпалила Эмили. – Но если все же поститесь, в морозилке есть лососина, которую я могу быстро приготовить.
Выражение его лица вполне можно было назвать блаженным.
– Нет, я не пощусь по пятницам, и ростбиф с кровью – моя любимая еда. Вы, случайно, не догадались запечь несколько картофелин? – с надеждой осведомился Мик. В эту минуту он походил на проголодавшегося мальчишку-школьника.
– Сэр, что бы я была за ирландка, если бы не подала картофель к говядине? – поддразнила она.
– Значит, ваша настоящая фамилия О'Шански? – отшутился он.
Эмили рассмеялась.
– Моя мать была О'Майли, – объяснила она, – и я живу в доме моей бабушки. Она и бабушка Кейт научили меня готовить. Я могу даже сделать колбасу и испечь пироги.
– Да вы просто идеальная женщина, Эмили, – польстил он. – Пишете чудесные романы, да еще и готовите.
«И, бьюсь об заклад, божественно трахаешься», – подумал он, скользя взглядом по холмикам, приподнимавшим шелк блузки.
Его в жизни так не искушали, и ему придется призвать на помощь все свои силы, чтобы не дать воли рукам.
Последнее соображение немало удивило его. Он всегда умел сдержаться там, где дело касалось женщин. Недаром его девизом было: «Наслаждайся тем, что они предлагают, но пусть твое сердце остается спокойным».
– Приберегите свои суждения, пока не сядете ужинать, – посоветовала Эмили. – Пойдемте. Я обещала показать вашу комнату.
